Адюльтер

Не краткость мне сестра, а пустословье,
переливаванье из порожнего в пустое.
Так кто – я ледяная  или злой Вы —
в моём виновен творческом простое?
Я помню: под батистом сарафана –
от зноя изнывающее тело,
дрожит над полем полоса тумана...
Так низко-низко... Я Вас не хотела.
И всё,  о чём Вы жарко говорили,
мне было и не нужно, и не важно,
но волны зноя льнули, мысли плыли,
и вздрагивал тихонько локон влажный.
И простыни прохладные манили,
и в хрустале рыдали, бились льдинки,
но душный запах приторной ванили
всё портил. Мне казалось чем-то диким,
нелепым сочетание безумья
и тёмного желанья в Вашем взгляде,
и въедливого, словно мерзкий зуммер,
чужого аромата. Я бы ради
того, чтоб наконец поставить точку
в изрядно надоевшей канители,
пренебрегла б моралью – дело к ночи...
Но, чёрт возьми, Вы тоже не хотели
читать мои стихи,  писать мне письма
и верить в неслучайность совпадений.
Наш адюльтер был, в общем-то, бессмыслен,
как духота в осенний жаркий день и
безмолвный лёд, растаявший в бокале,
и горечь, захлебнувшаяся сластью,
и солнца луч на белом покрывале,
лежащий абсолютно безучастно.
Ведь в нашем нежеланьи обоюдном
мы столь диаметрально не похожи:
мне рифмы обжигают рот под утро,
а Вас совсем иной огонь корёжит...
.........
Расправившись с жарою окаянной,
прохлада подступает понемногу.
Я стрекочу, ну да, сорока я, но
по большей части в прозе, слава богу.
Всё к лучшему, не друг и не любовник,
нужда в стихах почти сошла на убыль,
и этот бред полночный, многословный,
и Вы ушли. Надеюсь, к чёрту в зубы.