Про монстра из Пермского театра оперы и балета

                Про монстра П…
(Про монстра из Пермского театра оперы и балета им. Чайковского).

Чудовище в театре поселилось.
Никто не знал, откуда появилось.
От ига монстра весь театр изнывал.
И каждый думал – Ну откуда тот нахал?
Он может родич чей-то иль любовник,
А может проходимец-уголовник.
И монстр вёл себя, как будто он один,
Меж низких тварей величайший властелин.
Начальство его, впрочем, защищало,
И жалобщикам суть вопроса разъясняло:
Сей монстр не так уж плох, хорошее есть в нём.
Он не крадёт носки. Штаны всегда при нём.
А монстр в рванине по театру тихо бродит,
Быть может порчу на кого-нибудь наводит.
И расставляет он везде свои стаканы.
Повсюду высятся они, как истуканы.
И пахнет чесноком, и ждёт банкета –
Немытый волосатый монстр – гроза балета.
Ему бы грузчиком, да в винный магазин!
А он хватает здесь за пачки балерин.
И на начальников покрикивает дерзко.
А те не возражают – пахнет мерзко.
Всегда готов он к повышению зарплаты.
Ведь на штаны давно нужны заплаты.
И с бутафорами в сражение стремится.
И если проиграет – сильно злится.
А от гримёров слышен тяжкий стон,
Опять не чёсан и не вымыт в кресле он.
Сидит и говорит: Парик мне дай.
И мои кудри аккуратней завивай.
Пост в руководстве монстр занять стремился.
Всех поучал. Не слушали – он злился.
А кто с ним лез в конфликт – жалел об этом.
Ведь монстр был дурной – совсем с приветом.
Оно ругалось дерзко, лезло в драку,
И обещало показать со сцены сраку.
Когда его уволят? – все кричали.
И к руководству просьбы обращали:
Скорее от чудовища избавьте,
И, кстати, денежек к зарплате нам прибавьте.
А руководство: Что вы ноете, народ?
Чем помешал вам этот дурень-идиот?
А те в ответ: Ругается обильно.
Не моется. Воняет очень сильно.
Начальство: Будет монстр работать,
А вам, артисты, уж пора на сцену топать.
А чудище в театре к власти рвётся,
Ему директором иль худруком всё стать неймётся.
Вновь смена руководства?
Я им буду! Щас в мэрию схожу – всё раздобуду!
И точно – монстр в мэрию сходил.
И “губернатора” на Банной навестил.
Он даже в Башню Смерти заходил,
Стучался в двери, но охранник не пустил.
И так тот монстр в театре всех достал,
Что даже сам худрук чуть не сбежал.
Чудовище любило всех учить:
Как жить, с кем спать, и в баню не ходить.
Он заявлял всем – Я ведь без изъяна.
При этом вёл себя как обезьяна.
И из театра люди стали уходить.
Тогда чудовище решили сократить.
А напоследок монстр вовсю разбушевался!
В театре с каждым он поссориться старался.
Хамил, дверь загораживал собою,
При этом тряс патлатой головою.
Чудовище глазищами сверкало,
Про всё подряд при этом бормотало.
Оно ломало мебель, обмочило стены.
И “наложило кучу” возле сцены.
Затем чудовище исчезло, будто не бывало.
Из реквизита кое-что при том пропало.
И вот – День Избавления настал!!!
И каждый рад был и от радости скакал.
В театре все так долго это ждали,
Что до утра всей труппою гуляли.
И эту дату стали ежегодно отмечать.
И монстра П…а вспоминать.