А ноги как и чувства знойны

Взялась я написать либретто
Для бесподобного балета,
Который должен появиться,
Чтоб зритель мог им насладиться.
Мне написать его непросто,
Хоть не мешают рамки Госта,
Воображение не винтик,
Способно выдать странный финтик,
Произвести продукт с изъяном,
Понятный только наркоманам
И прибабаханным фанатам,
Но уж никак не делегатам
Замшелых и банальных съездов –
Не завсегдатаев подъездов.

Либретто, руки неспокойны,
А ноги как и чувства знойны,
И орган – сердце в танце жарком,
А я в балетной пачке маркой,
Переношу все части тела
В полёте гибко и умело
На запад и восток по сцене;
Участвую в большом обмене
Энергиями с теми, в зале;
Они уже рукоплескали,
Но аплодируют мне снова,
Для них я необычна, нОва,
Они хотят чтоб я без паузы,
Боясь возможной едкой кляузы,
Носилась Мартой несравненной
Или Кливридой полноценной
Под руководством Терпсихоры,
Рисуя ножками узоры,
В прекраснейшем искусства храме, 
В пронзительной балетной драме.

И, словно следуя их воле,
Верчусь, кручусь на танцев поле,
То фуэте, то вверх взмываю,
Зачем я здесь уже не знаю…
И Зигфрид не спешит на помощь,
Валяется, наверно, дома,
Напившись клюковки до зюзи,
Как будто он актёр из ТЮЗа,
А не известный всей планете
Танцор, чьё место не в буфете…

Пропитана насквозь балетом
И написать смогу либретто,
Хотя хочу я в балерины…
Надеюсь театра стать я примой!