Дневник снов 3 Подруги

«Дневник снов
Часть 3 Подруги»


   Раньше в кафе  с подругой Ольгой я ходила, а вот Надя всегда отказывалась в реальной жизни, но во сне Надя согласилась идти с нами в кафе.
Садимся за столик. Надя пугливо оглядывается. Она вообще не любит такие общественные места. Она набожная натура и  любит ходить лишь в церковь. А тут она мне приснилась и ей приходится идти со мной туда, куда я её веду.
   Я веду  её в кафе вместе с Олей. Оля почти всю жизнь проработала учителем английского языка, а после того, как ушла на пенсию, стала репетиром. И репетиром хорошим.
  Помню ещё при её жизни мы ходили с ней в художественную галерею на выставку картин местных художников и на выходе из галереи ей кто-то позвонил на мобильный телефон.
- Алло! Здравствуй, Максим, как у тебя дела? Да ты что? Ну молодец. Ты же сомневался в своих силах. Лентяй ведь ты! Ну молодец, что я могу ещё сказать!  А как Петров? Тоже? Даже Петров? А Светка? Вы меня до слёз доведёте своими успехами! Уже довели!

  Отключив телефон,  она достала носовой платок и стала вытирать настоящие слёзы.
- Понимаешь, мои архаровцы сдали ЕГЭ по английскому языку на 90 и больше процентов. Даже тот, кто плохо, по-моему мнению, занимался.
- Поздравляю! Ты замечательный репетитор. Не зря я тебя рекомендовала своему племяннику.
 И мы с ней тогда тоже пошли в кафешку, чтобы отметить её триумф, как репетитора.

   А сейчас во сне мы пришли в кафе по сценарию сна втроём.  Сны не придерживаются никаких правил. Пришли и всё.
   Надя Красинская при жизни работала на заводе в Патентном бюро. Оля Каурова до преподавания в школе тоже работала на заводе Тяжмаш в этом же бюро переводчиком. Я работала в Заводоуправлении. Там мы и познакомились.  Это было очень давно. И мы все эти годы дружили семьями и друг с другом.
   Все в своё время ушли на пенсии. Надя умерла в шестьдесят шесть лет. Оля чуть-чуть не дожила до своего семидесятилетнего юбилея.
   Я ещё жива и вижу их лишь во снах. Вот в сегодняшнем сне мы втроём пришли в кафе посидеть, поговорить о том, о сём.  Мне, видимо, настало время помянуть их, хотя я их вспоминаю часто.
   Как-то повела меня Надя в храм на причастие.
 Это было впечатляюще. Батюшка перекрестил  мне лоб и, когда я вышла на улицу, мне казалось, что все смотрят на меня, потому что лоб светится, как будто на нём батюшка зажёг большой фонарь.   
   А вот Ольга вообще не была крещёной и Надежда заствила её креститься и стала ей крёстной мамой буквально за полгода до смерти. Это был правильный подход к жизни и смерти. После Олиной смерти, её похоронили по всем православным обычаям и поставили крест.
  У Оли обнаружился рак горла. В последнее время она мне не звонила, а писала смс-ки, потому что говорить не могла. Диагноз свой она приняла стоически. Так и написал мне: «Что есть, то есть, что тут поделаешь!»
  Думаю, что этот рак у неё образовался после перенесённого Ковида в две тысячи двадцать втором году.  Умерла она во сне после второй процедуры химиотерапии.  Пошла одна в больницу своими ногами, вернулась, легла спать и уже не проснулась.
  Говорят, что только хорошие люди умирают во сне.
Она была хорошим человеком. Грубоватой, но не злобной.
  Помню,  я как-то стояла в очереди в банке, чтобы оплатить коммунальные услуги и ко мне подошла Ольга.
   Очередь была внушительной, но я уже была близка к вожделенному окошку и, чтобы влезть ко мне под бочок, она громко произнесла тем, кто стоял за мной:
- Не хотите же вы, чтобы обоссалась прямо тут! У меня терпения уже нет.
 И её пропустили. Мы вышли и смеялись сами над собой. Вот такой была Оля при жизни. Грубой, но заботливой матерью.
   Перед смертью успела продать трёхкомнатную квартиру и купить две, двухкомнатную для сына и однокомнатную для себя, отдала все накопленные за жизнь деньги сыну на евроремонт в его новой квартире и на богатую обстановку, подарила единственному сыну машину. Растила она его одна и всего добилась. Когда все свои материнские и человеческие ресурсы исчерпала, уснула на век.
   С Надей было хуже.  У Нади было двое детей и муж, но когда сыну было шестнадцать лет его убили в молодёжной разборке. После этого и она, и муж ушли в религию. Все стены в квартире обвесили иконами.
  Понятно, таким образом им было легче пережить сердечную боль. Видимо, с тех пор у Нади стала болеть поджелудочная железа и ей противопоказаны были голодовки. Но она фанатически соблюдала религиозные посты и довела себя до могилы. Умерла тоже во сне.
  Это и напугало меня, когда они мне приснились в моём сне. Уж,
не зовут ли они меня туда же?
  Но утром я проснулась и увидела солнце, бьющее сквозь занавешенное окно в комнату.
   Смотрю в потолок и думаю: «Надо мне помянуть их сегодня!»
 И улыбнулась, вспомнив подробности сна.
   Поужинав в кафе, собираемся уходить, а на столе у меня остался  бутерброд с колбасой и сыром. У мне есть такая нехорошая привычка недоедать. Часто на вечеринках я шутя говорю, что возьму это с собой. А мне друзья, действительно, складывают то, что я не доела в контейнеры и я забираю с собой.
  Так и во сне получилось. Я посмотрела с тоской на недоеденный бутерброд. А Надя взяла его и пошла к выходу. Это она для меня взяла, заметив, что я не решаюсь.
  Так и несёт его в своей руке. Вдруг,  она что-то прошептала на ухо Оле и быстро вошла в широкие огромного здания.
- Куда это она? - спрашиваю Олю.
- В туалет человек захотел. В больницу пошла. Там есть общественный туалет.
- С моим бутербродом?
- А что такого?
- Как что? Отдала бы мне его.
- Ну, не подумала.
 Ждали, ждали мы её, а она так и не пришла.
- Ну, всё я не могу больше ждать Надю. Я пошла домой, а ты жди свой бутерброд. - произнесла с усмешкой Ольга и растворилась в пространстве сна.
 Стою, смотрю, оглядываюсь, а вокруг никого. На том и проснулась.