Валентина

Ленинград, 1988 год.

«Белеет парус одинокий в тумане моря голубом…» - Она берёт для проверки очередную тетрадку с сочинением. Сегодня восьмиклассники писали про Лермонтова.
- Интересно, насколько они его поняли? Насколько прониклись им? Викулов, сразу видно, что стихи списал со шпаргалки, а сам весь урок болтал с Цырулёвым. Слишком характерны ошибки у обоих. - Она берёт следующую тетрадь из левой стопки.
- Так, Ирочка Попова, пишет хорошо, но тема до конца не раскрыта.- Тетрадь после внимательного изучения и поправок, сделанных красной ручкой, переложена в правую стопку. – О чём думала Маша Сергеева, когда писала сочинение? Может, о новом альбоме сверхмодной иностранной группы? А может, влюбилась. –
Как много этих «может»... И у каждого ученика – оно своё.
Много ещё тетрадей слева, - два класса, шестьдесят человечков, а всё надо проверить к завтрашнему дню. Она задумчиво смотрит в окно. Там кружит снежный декабрьский ветер. Скоро Новый Год. Скоро ребята уйдут на каникулы, наивно полагая, что учителя тоже отдыхают вместе с ними.
- Арсен… - новая тетрадка в руках, - кроме названия темы ничего не написано. Интересно, о чём он думал? Так и так «двойка» в полугодии выходит. – Она представила себе этого смуглого армянского паренька, который имел довольно хулиганистый характер. – И что это за пятна на странице? – подумала Она, но ответ напрашивался сам собой. За несколько дней до этого в Армении произошло крупное землетрясение, унёсшее жизни сотен тысяч человек. О чём ещё мог думать этот мальчик, кроме как про своих пострадавших родных, живших там? И какое ему сейчас дело до Лермонтова, если жизнь порой распоряжается жёстко, не по литературным, взрослым законам?..
«Теперь один старик седой, развалин страж полуживой, людьми и смертию забыт, сметает пыль с могильных плит…»
Она откладывает тетрадь Арсена в сторону. Это – особый случай…

У каждого есть особый случай, каждый человечек, пусть и восьмиклассник, - личность. Каждого нужно уважать. И учить. Грамотно и красиво излагать свои мысли, хорошо разбираться в тонкостях русского языка. А ещё учить жить. Честно, по-доброму, милосердно. Хотя, это не всегда получается…
Стопка тетрадей слева закончилась. Снег за окном всё не прекращается. Настенные часы показывают половину второго ночи. Завтра четвёртые классы пишут контрольный диктант. Точнее, уже сегодня…
Она готовится к новому дню, к новому уроку.

Она – это Валентина Васильевна Бондаренко, учительница русского языка и литературы средних классов. Она – это наша Валентина!

- Представляешь, Валентина мне «два» поставила за сочинение, всю тетрадь своей ручкой расписала! – возмущению Славика Викулова не было предела. – Ещё написала в дневник, что списываю на уроке! Да мать меня просто убьёт! –
- А я с тебя списывал, - честно произнёс Гриша Цырулёв. - Что делать, - придётся переписывать. А Валентина при переписывании больше «тройки» не поставит. Главное, выучить годы жизни писателей. Валентина это точно спросит. Интересно, зачем мне знать годы жизни Лермонтова, если он давно умер? –

Многим учителям ученики придумывали прозвища. Не обошли и директора школы. Прозвища были верные и чётко выбранные, отображавшие личность и характер каждого педагога. А вот Валентине Васильевне прозвище было не придумать. Вечно спокойная, непробиваемая, с гордо поднятой головой, неспешно идущая по коридору и зорко замечающая каждое движение в классе, Она оставалась просто Валентиной. Она никогда ни на кого не повышала голос, не ругала и не отчитывала при всех. У неё были стальные нервы. Складывалось впечатление, что у человека просто нет недостатков и слабостей. Зато сама Она неплохо находила слабости и недостатки по русскому языку у своих подопечных.

- Я проверила ваши диктанты, - Валентина строго посмотрела на притихших и взволнованных четвероклассников, - сейчас я оглашу оценки за него. Тот, кто получил «двойку», подойдёт сегодня после шестого урока ко мне в кабинет для исправления. –
После оглашения всего списка несколько учеников расстроено опустили головы.
- Ничего, ничего, - Валентина предвидела подобный исход, - сегодня, после шестого урока! –

После шестого урока у Валентины в кабинете собиралась «двоечная» публика с различных классов, от четвёртого до восьмого. Готовящиеся пересдать плохую оценку «залётчики» заполняли все парты, нервно перечитывая учебники, наспех повторяя правила.
- Васенька, запомни, имя существительное – это часть речи, отвечающая на вопрос «кто?» и «что?» - Валентина «гоняла» своего подопечного по всему пройденному разделу. – Сейчас ты выполнишь дополнительное упражнение и проведёшь разбор частей речи. –
Погрустневший Васенька, поняв, что просто так отсюда он сегодня точно не уйдёт, присел за парту, громко вздохнул и открыл учебник на нужной странице.
- Ну, ты подумай! Бывает же так, что два родных брата учатся в одной школе. Старший брат – в восьмом, младший – в четвёртом. А отметки разные. И тяга к русскому языку у них разная. Василий витает в облаках, трудно ему темы даются. А Иван старается учиться неплохо, только вот с поведением не очень, - недавно в школу принёс кассету Высоцкого, весь урок её изучал. –

Высоцкий был её слабостью. И я это вычислил. Понял тогда, когда в день рождения певца принёс кассету с его песнями. Димка Трифонов протащил в школу в портфеле магнитофон, и мы на переменах с упоением слушали будоражащий хриплый голос, разрывавший канаты и сердца! Мы не заметили, как к нам тихо подошла Валентина. Сколько Она стояла у нас за спинами, мы не знали.
«Я не люблю, когда мне лезут в душу, тем более, когда в неё плюют!» - сипло выдавливал динамик.
Только случайно обернувшись, мы Её заметили. Валентина стояла в двух шагах от нас и слушала. Слушала Высоцкого!
Димка спешно выключил магнитофон.
- Зачем же, Дима, ты остановил искусство творца? – тихо спросила Она. В её голосе почувствовались мягкость и тепло.
- Простите, Валентина Васильевна, мы больше не будем! Честно! – пробормотали мы с Димкой, спешно пряча в пакет кассетный магнитофон, выпущенный одной из империалистических держав.
- Ребята, запомните, Высоцкий – это тоже русский поэт! И его тоже нужно учить! – развернувшись и пряча улыбку, ответила Она!

Высоцкий был её ровесником.
Она родилась в довоенном Ленинграде, оставалась в нём во время войны.
«И плевал я, - здоровый «трёхлетка», на воздушную эту тревогу!»
Но Она жила и училась. Назло всем воздушным тревогам! Иногда занятия проходили в бомбоубежищах при свете тусклых свечей.
- Белеет парус одинокий! – старенькая учительница русского языка, та, про которых говорят - «из бывших», старается помочь с чтением. - Валечка, запомни, Лермонтова нужно прочувствовать всей душой, иначе не поймёшь.
- … в ту-ма-не мо- ря го-лу-бом, - тихо, с трудом, по слогам читает Валюшка.
- Молодец! У тебя всё получится! Обязательно получится! – стараясь приободрить юную ученицу, старенька учительница в награду кладёт на тетрадный лист конфету «Мишка на севере».
- А какую оценку я сегодня получила? –
- Сегодня ты получила крепкую «четвёрку» -
- А когда я получу «пятёрку»? –
- Запомни, Валечка, русский язык даже я на «пятёрку» не знаю. Чтобы знать его на «пятёрку», нужно быть Пушкиным. Или Лермонтовым. –
Деепричастные обороты, морфологические разборы, синтаксис, пунктуация, неологизмы, глаголы и падежи. Она знала всё. Она могла с закрытыми глазами найти нужную тему и рассказать про неё.
Валентина многое могла. Но, осторожничала, когда заходила в магазин, где помимо прочего, покупала мужу сигареты. При этом Валентина внимательно смотрела, чтобы рядом не было её учеников.
- Учитель должен быть примером во всём! – говорила она на педсоветах, защищая тех, кто по мнению завуча был уже ни на что не способен. – Нет плохих учеников, есть учителя плохие. Учитель обязан найти подход к любому ученику. –
И Она находила. Она жила на работе. И жила работой.
Крайне редко можно было получить у Неё «пятёрку» по русскому или литературе.
- Запомните, русский язык даже я на «пятёрку» не знаю. Чтобы знать его на «пятёрку», нужно быть Пушкиным. Или Лермонтовым. –
И Она постигала русский язык и новых поэтов и писателей. Она читала Солженицына и Набокова. Эти книги Валентина покупала тайком, «на заказ», чаще нелегально привозил муж, который работал штурманом «Аэрофлота» на международных рейсах.
Мы жили в одном квартале, ходили в одни магазины и дома культуры.
По вечерам Валентина, возвращаясь со школы домой, могла запросто остановить гуляющего ученика и спросить его на ту тему, которую они проходили сегодня. У Неё была просто феноменальная память! И горе было тому, кто не мог рассказать правило. На следующий день горемыку ждал седьмой урок в кабинете Валентины.

Она не просто учила русскому языку и литературе. Она учила иметь своё мнение и уметь отстаивать его. Даже когда ты один против всех. Даже когда это грозит неприятностями. Если ты прав, - иди до конца!
Как Валентина умудрилась оставить на своём рабочем столе томик стихов Высоцкого «Нерв», я не знаю. Была перемена, учительницы в кабинете не было. Руки сами как-то машинально потянулись к сборнику стихов. Никто не видел, как я его взял. И побоялся содеянного. Ведь без разрешения взял! Но искушение было велико! Небольшая книжица быстро перекочевала в мой портфель. Войдя в класс, Валентина сразу обнаружила пропажу, но вида не подала. Она внимательно смотрела на каждого из нас на протяжении всего урока. Я готов был сгореть от страха вместе с партой.
Потом, быстро придя домой, я, дрожа от волнения начал читать. Как много мне открылось тогда! Как много я тогда понял из того, что было написано!
«Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от мелких своих катастроф».
Я читал и понимал, что это – про нас. Это мы - те самые «книжные дети». А впереди у нас много интересного…
Сборник стихов я потом, конечно, вернул. Тихо положил на стол Валентины, предварительно вложив в переплёт небольшую фотографию Владимира Семёновича. До сих пор не знаю, догадалась ли тогда Валентина, что это сделал я?..

А после Высоцкого были Есенин и Макаревич, Маяковский и Кинчев.

«Театр начинает жить, лишь только свет отбросит первую тень.
Театр начинает жить, когда мы поём: «День» День! День» День!!!»

Были Шекли, Брэдбери, Азимов и Стругацкие! И много чего ещё. И их хотелось читать, понимая, как важно высказать высокую мысль своими словами. Это очень трудно, уметь сказать так, как другие не могут!
А потом… А потом, я решил попробовать сам.

«Утром солнце окрасит землю в розовый цвет
И мы с Тобой уйдём к горам встречать рассвет…»

Санкт-Петербург, 2020 год


Сиплый февральский день, хмарь с самого утра и никакой перспективы на полноценную зиму. Питер – есть Питер!
Мы давно окончили школу, ещё в ТОЙ стране, которой уже нет на политических картах мира, в большинстве своём выбрав правильный жизненный путь, пронеся через годы то разумное, доброе, вечное, чему нас учили. Шли через свои победы и поражения. Шли как по передовой, под прицелом пристальных глаз. Мы не потеряли себя в хаосе безумства, не растворились в массе безликих… В этом есть заслуга и наших учителей, учивших нас в первую очередь оставаться ЛЮДЬМИ.

… и давно уже нет с нами нашей Валентины…

- Папа, а мы сегодня в школе словарный диктант писали.-
- Ну и как, справился? –
- А то! У нас ведь хорошая учительница! – гордо отвечает сынишка, протянув мне свою тетрадь.
В тетради для проверочных работ по русскому языку после выполненного задания, после всех безударных гласных, орфограмм, мягких и твёрдых согласных, стоит оценка «ЧЕТЫРЕ»! Чувство гордости охватывает меня! Сынок, - твоя победа, - это и моя победа тоже!
- А что же на «ПЯТЁРКУ» не дотянул? – спрашиваю своего второклассника.
- Знаешь, папа, Елена Михайловна сказала, что даже она сама русский язык на «пятёрку» не знает. Ведь чтобы знать его на «ПЯТЬ», нужно быть Пушкиным. Или Лермонтовым.-

Я смотрю в окно, где сквозь вечные тучи выглянуло яркое солнце, озарив небо чистотой лазури! А там…

…белеет парус одинокий в лазури неба голубой…