Письмо Брисеиды Ахиллесу

Из цикла Овидия "Героиды". Моя обработка.


Ахиллесу прогневленному
Брисеида пишет, пленница,
И рукой своею варварской
Письмена выводит чуждые…
Видишь, строки расплываются?
То слеза течет предателем,
Лучше слов мольбы горячие
Раскрывают слезы женские.
Если вправе я, несчастная,
Свой укор нехитрый высказать,
Слушай речи справедливые,
Господин и муж мой ласковый!
Не виню тебя я в трусости,
Что меня забрали силою,
Что отдали Агамемнону
По его господской прихоти.
Не в чужой гордыне алчущей,
Ты в другом повинен, яростный:
Чуть за мной, послы незваные,
Эврибат пришли с Талфибием –
Ты меня, как вещь, безделицу,
Им отдал без промедления.
Где любовь же наша прежняя? –
Оба мы спросили взглядами,
Отчего спешишь пожертвовать,
Посылаешь на мучения,
Ведь отсрочка муки горестной
До поры приносит радости.
Не хотел дарить, не сжалился,
Поцелуя мне прощального,
Ухожу путями подлыми
В новый плен, на горе дикое.
Только волосы в отчаяньи
Я рвала руками слабыми,
Только слезы ночью попусту
Проливала бесконечные.
Порывалась не единожды,
Обманувши стражу злобную,
Убежать к тебе, ослушаться,
Но враги везде, поблизости.
И к невесткам я Приамовым
Отведенной быть, рабынею,
Не желала сердцем трепетным -
Вот мой страх, покой терзающий.
Ты отдал меня насмешнику,
Не найдя пути противного.
Что же медлит гнев твой праведный?
Что ж назад меня не требуешь?
Сколько уж ночей безрадостных
Провели мы врозь, немыслимо.
Уходя, слыхала, узница,
От Патрокла слово милое,
Прошептал он мне украдкою –
Не рыдай, вернешься в скорости.
Ты ж еще, любовник сладостный,
Сам желаешь, чтоб не выдали,
И назад к твоим владениям
Не прислали горемычную.
Приходили три посланника,
Принял ты Аякса с Фениксом,
Первый – брат, твой кровный родственник,
А второй – сподвижник доблестный.
Третьим выслали в товарищи
Одиссея хитроумного.
Ведь, могли меня просители
Привести обратно, щедрые!
Что тебе сулили, гордому,
В знак благого примирения?
Двадцать штук из меди огненной
Дать котлов, искусно сделанных,
Да в придачу семь треножников –
Равных и в красе, и в тяжести,
Дважды пять талантов золота
Обещали в дар пожаловать,
Скакунов могучих дюжину,
Что всегда в ристаньях первые,
Семь рабынь прекрасных, в Лесбосе
Дерзкой силой в плен захваченных,
(Только девы эти юные
Для тебя - подарки лишние).
А еще в супруги прочили
Дочь младую Агамемнона,
Но такая участь лестная
Ахиллесу, знать, не надобна.
Видно, те дары богатые,
Что Атрея сыну грозному
За меня отдать в честь выкупа,
Должен был, коль любишь женщину,
Вероломством уведенную,
Сам принять не хочешь, брезгуешь?
Ахиллес, виновна ль буду я,
Что меня так ценишь дешево,
И любовь твоя недолгая
Сердце гордое покинула?

Вечно ли злой рок преследовать
Будет слабых тяжкой ношею,
Или парус мой подымется,
Ветра отыскав попутного?
Ты Лирнесса стены крепкие
На моих глазах разваливал,
Я ж была на павшей родине
Родом славным не последняя,
Как один, все пали замертво
Трое братьев – кровь единая,
Рождены одною матушкой
С Брисеидой были, сирые.
Муж мой слыл могучим воином,
Так, и тот, на землю рухнувши,
Обагрил струей кровавою
Одеянье благородное.
Заменил ты мне всех родичей -
Все потери драгоценные,
Мужем, братом стал единственным,
Господином, покровителем.
Помнишь, как бессмертной матерью
Клялся мне - морской богинею,
Что на счастье в плен доставлена
Я была к тебе, страдалица?
Для чего – чтоб быть отвегнутой
С теми щедрыми подарками,
Поднесенными посланцами
Ради распри окончания?
Доходили слухи скорбные:
Завтра Эос лишь покажется –
Отплываешь утром розовым
К берегам обратно греческим.
Чуть услышала, пугливая,
Как узнала весть жестокую –
Кровь застыла в жилах жаркая,
И дыханье грудь покинуло.
На кого меня, бездомную,
Сироту оставишь, бросивши?
Кто мне станет боль коварную
Унимать словами добрыми?
Пусть земля сырая вскроется,
Поглотит меня, иль молния,
Возвестив кончину лютую,
Поразит огнем, свирепая,
Чем морскую гладь соленую
Станут весла мирмидонские
Шевелить, простор почуявши,
Без меня отплыв от берега.
Выйду вслед глазами жалкими
Кораблям глядеть с кручиною,
Разве грузом тяжким стала бы
Я судам, на волю рвущимся?
Коль к родным пенатам следовать
Жаждет воин стосковавшийся,
За тобой, куда ни двинешься,
Не женой пойду, рабынею,
Не страшусь труда бесславного,
Коль угодно, прясть умеючи.
Пусть к тебе со страстью пламенной
В спальню вступит дева новая,
Будет пусть жена и спутница
Всех ахейских дев прекраснее,
Чтоб достойной стать невесткою
Зевса внуку седовласому,
Чтоб Нерея, старца, радовать
Внука славного избранницей.
Мы ж, твои служанки тихие,
Для смиренья предназначены,
Наша доля – шерсть косматую
Из корзин скорее выпростать.
Но жена твоя прекрасная
Знаю, мстить мне будет с дерзостью,
Только взором ты безжалостным
Не гляди, как рвут мне волосы,
Не скажи с кривой усмешкою:
- И она бывала нашею!
Нет, смотри как хочешь – выдержу,
Говори слова глумливые,
Не бросай лишь здесь, у берега –
Этот страх мой пуще всякого.

Брось упрямство непотребное,
Агамемнон горько кается,
Распростерлась, глянь, вся Греция
Подле ног твоих, одумайся!
Ты, всегда победу сеявший,
Победи свой гнев бессмысленный,
Долго ли еще данайские
Силы класть на поле Гектору?
Эакид, рукою твердою
Меч возьми, но прежде смилуйся,
Забери подругу прежнюю -
Брисеиду позабытую!
И Ареса злобной волею
Разгоняй врагов ослабленных,
Скорби вдруг твоей причиною
Послужила я, злосчастная,
Мне же скорбь твою излечивать,
Пусть на мне твой гнев закончится.
Не стыдись мольбами нашими
Осрамленным быть, униженным,
Мелеагр на битву, помнишь ли,
По супруги просьбе выступил,
Тот, что матерью был проклятым –
Не простила братьев гибели.
Поле битвы оставляючи,
Разлюбил во гневе родину,
Но жена речами теплыми
Упросила непокорного.
Чем же буду я, безгласная,
Убеждать тебя, великого?
Не бывала я супружницей,
И не мыслю притязания,
Лишь рабой в постель господскую
Призывал меня хозяином.
Помню, пленница, невольница,
Госпожой назвать помыслила,
Я ответила: «Тяжелое
Для рабы названье громкое».
Прахом мужа я покойного,
В землю наспех похороненным,
Братьев душами безвинными,
Для меня богами ставшими
(Все погибнули с отчизною,
За нее на смерть идущие),
Головой твоей, сиятельный,
Что с моей лежала, близкая,
И еще твоими стрелами,
Что моим знакомы родичам,
Поклянусь: царя микенского
Ложа мерзкого, постылого,
Я ни разу не отведала,
Он не смел ко мне притронуться.
Если лгу тебе признанием –
Брось рабыню нечестивую,
Если я спрошу, потребую:
«Можешь дать мне клятву в верности?»,
Утаишь ли правду-истину
Как проводишь дни беспечные,
Отрицать, гордец, посмеешь ли,
Как с другими наслаждаешься?
Все считают – грусть кромешная
Обуяла сердце воина,
Ты же нынче время праздное
Все проводишь за забавами -
Ввечеру с кифарой звонкою,
По ночам с подругой нежною.
На вопросы откровенные –
Почему от битвы прячешься,
Ты ответишь: «Не сражения
Мне милы сегодня славные,
Я люблю кифару звучную,
Да с подругой ночь любовную,
Ведь куда спокойней с негою
Согревать в объятьях девицу,
Да ласкать рукою легкою
Струны сладкие фракийские,
Чем копье тяжеловесное
Со щитом нести на приступе,
Или шлемом кудри темные
Приминать для схватки с недругом».
А когда-то счастью мирному
Предпочел ты звон оружия,
Посулила громогласная
Слава память в поколениях.
Или ты сражался с яростью,
Чтоб меня пленить затворницей,
Или пепел дома нашего
Затушил твой пыл неистовый?
Нет уж, пусть лихого Гектора
Свалит пика пелионская,
Что направил в грудь противника
Ахиллес рукой карателя.

Греки, дайте позволение
Мне послом пойти к упрямому,
Передам все просьбы милому
Господину с поцелуями.
Больше сделаю я Феникса,
И Аякса щитоносного,
И, поверьте, больше выскажу
Одиссея сладкоустого.
Ведь не шутка мимолетная -
О любви воспоминание,
Если вновь руками верными
Обниму, согрею, страстная,
Если перси вдруг желанные
Вновь напомнят ласки, нежности,
Будь ты злобен, как соленые
Волны моря материнского –
И без слов сломлю любимого,
Лишь слезами согреваючи.
Пусть отец твой срок отпущенный
Проживет, молю, в почтении,
Пусть твой сын на битву бранную
Под отца началом шествует,
Не оставь ты только в бедствии
Брисеиду, беззащитную,
И жестоким промедлением
Не продляй тревогу жгучую.
Коли мною пересытился,
Разлюбил, как вещь ненужную –
Прикажи погибнуть сразу же,
Без тебя не жить растерзанной.
Я и так иссохла, держится
Лишь надеждой жизнь-упрямица,
Как надежда кинет робкую -
Отойду я к мужу с братьями.
Не приблизь погибель женщины,
Мой герой, для славы вскормленный,
Ну, а коль приблизить вздумаешь,
Обнажи клинок карающий.
Есть ведь кровь во мне багряная –
Истечет из раны, быстрая!
Допусти Афина мудрая
Распри дерзкие, кровавые,
Меч свой в сердце Агамемнона
Ты б легко вонзил, разгневанный,
Пусть же этот меч сверкающий
Поразит мне грудь болящую…
Нет! Ты сам оставил пленную
Жить господскою пощадою.
Как жалел ты прежде узницу,
Дай подруге избавление.
Если рвешься ты Нептуновы
Стены рушить впредь троянские –
Много жертв мечу геройскому
Принесут победы громкие.
Как бы ни решил при выборе:
Отплываешь иль останешься -
Вновь прийти подруге любящей
Прикажи, хозяин ласковый.