Поединок

Мне снится сон: Тугие луки
Звенят упругой тетивой.
А подле – недруги и други
Сошлись пред сечей роковой.

В туманном саване рассвета
К земле приникла тишина.
И Русь, как тело Пересвета,
Перед броском напряжена.

Кося в предчувствии забавы
Свои бесстыжие глаза,
Сломил конём донские травы
Промеж полков Темир-мурза.

И вои смолкли в ожиданье,
Отдать готовы кровь и пот,
Когда потоки гнусной брани
Выплёвывал скабрезный рот.

Хоругви ветром полоскало,
Кольчуги мокли от росы…
И крикнул Дмитрий: «Аль не стало
Сынов достойных у Руси?!

Дерзайте, русичи! Доколе
Терпеть нам этот стыд и срам!?
Душа болит, так дайте ж волю
Своим мечам да топорам!»

И тишина вдруг раскололась!
Полки сомкнулись, напряглись,
Когда раздался властный голос:
«А ну-ко, брат, посторонись!»

Легко, уверенно, неспешно
Конь вынес в поле чернеца.
И сразу наглая усмешка
Сползла с надменного лица.

Глаза раскосые сверкнули!
И, взвившись, будто бы от шпор,
Свирепый конь в роскошной сбруе
Понёс мурзу во весь опор!

Глупец! Он мчался, предвкушая
Победы скорой торжество,
Но сила правая, святая
Уж предрекла судьбу его!

Как две горы в широком поле,
Как два орла, в выси паря,
Как две волны в безбрежном море,
Столкнулись два богатыря!

Копыт вдруг оборвался топот…
И в той зловещей тишине –
Лишь треск ломающихся копий,
Да ветра свист, да храп коней…

О, как орда заголосила,
В припадке злобы Русь кляня,
Когда неимоверной силой
Мурзу швырнуло под коня!

Но враг был злобен и коварен.
И словно смертоносный дар,
В последний миг сумел татарин
Направить в сердце свой удар.

И конь шарахнулся пугливо,
Заржал с тревогой и тоской,
Когда седок вцепился в гриву
Своей немеющей рукой.

Но отпуская жизнь без грусти
С последним хрипом: «Удержусь…»
Он веровал, что встретил грудью
Копьё, нацеленное в Русь.

В расшитой золотом палатке,
Всю власть изведавший сполна,
Не знал Мамай, что в этой схватке
Его судьба предрешена.

Но в изумленье хмуря брови,
Он понял вдруг, поборник Зла:
Русь, истекающую кровью,
Ему не выбить из седла!

А где-то, ждавшие до срока,
Уже во весь летели дух
Лихие соколы Боброка,
Крушить постылую орду.

Копьё могучего монаха
Подняв с поруганной земли,
Они неотвратимость краха
Всему нашествию несли!

Вздымая длани обречённо,
Роняя бунчуки к ногам,
Орда молилась исступлённо
Своим неистовым богам.

И ждать расплаты не желая,
Хан жёг нагайкой скакуна…
А вслед смеялась, оживая,
Непостижимая страна.
                1984