Бог Караваджо

Нам не это даже важно,
Как он дрался и грешил.
Почему-то Караваджо
Стать художником решил.

Как он пил и без стакана
Не ложился даже спать…
Но купил у Ватикана
То, что страшно покупать.

Так модельные блудницы
И распутные мужи
Поселились на страницы
Божьей правды, а не лжи.

Так и отроки нагие
Источают сладкий яд
Пряной дымкой ностальгии
Вместо нимф или наяд.

Ничего главнее хаджа
Нет у чтущего Коран.
Почему-то Караваджо
Не коснулся этих ран.

Всё уносится рекою,
Ибо прав Экклезиаст.
Христианнейшей рукою
Пишет Бога педераст.

Он рисует не сусально
И не сально, ибо сам
Он живёт парадоксально,
Чем и служит небесам.

Где же тот зубовный скрежет,
Где же нож в чужой руке,
Что однажды и зарежет
Караваджо в кабаке?

Пишут все автопортреты,
Обращая в душу плоть.
И причудливо сюжеты
Выплетает сам Господь.

Ждя кончины как реванша,
Путь бесславно завершил
Тот безбожный Караваджо,
Невозможный Караваджо,
Что однажды (как – не важно)
Стать художником решил.

2024