Самолётик

Смартфон вибрирует на беззвучке — это видеозвонок от моего хорошего друга Валентина, человека непонятного возраста, но идиотски наивного и всегда улыбчивого. Даже на фотографиях он выглядит как жирный, лысый, скуф, физиономия у него такая лоховская, мягкая, расплывчатая, что всякий раз при взгляде на нее появляется странное желание сфотографировать эту душевную тестообразность его лица для мема. Как и весь донный офисный планктон, он тих, робок и застенчив, но, кроме того, еще мало зарабатывает и постоянно чем-то взволнован.

— Валентин, что, блин, случилось? — спрашиваю я, всматриваясь в его убитое лицо и слегка дрожащие губы. — Пил вчера, что ли, или опять с женой не поладили? На тебе лица нет, Валька!

Помявшись немного и покашляв, Валька, тряся мешками под глазами, говорит:

— Да вот, у меня с Аллочкой... капец! Такой капец, что всю ночь не спал и, как видите, чуть живой хожу... Хрен меня знает! Другим вот плевать на такие мелочи: легко сносят и обиды, и потери, и болезни, а мне пустяка достаточно, чтобы я в тильт ушел!

— Но что случилось? (Надо заметить, что несмотря на то, что я вроде как младше Валентина, он всегда обращался ко мне на "вы").

— Да так, ерунда всё... небольшая семейная драма. Да я вам расскажу, если хотите. Вчера вечером моя Аллочка на тренировку не поехала, а осталась дома. Может, захотела со мной вечер провести. Я, конечно, обрадовался. Вечером она обычно уезжает куда-то и бывает даже приходит утром. То есть мы только вечерами и видимся, так как я на работе в офисе. Можете понять, как я обрадовался. Впрочем, вы никогда не были женаты и не можете судить, как тепло и уютно чувствуешь себя, когда, придя с работы домой, застаешь ту, ради которой живешь... Ах!

Валентин описывает прелести семейной жизни, вытирая с краев губ слюни и продолжает:
— Аллочка захотела провести со мной вечерок... А вы ведь знаете, какой я! Скучный, вялый, неостроумный. Какие со мной приколы? Вечно я со своими подшивками журналов, бухгалтерскими отчетами да модельками самолета. Спортом не занимаюсь, рилсы не смотрю, ни гуляю... ни на что я не способен, а ведь Аллочка, согласитесь, молодая, энергичная... Она не любит сидеть дома. Ну, стал я ей показывать свои старые альбомы марок, пародировал квадроберов, то да се... рассказал целую серию стартрека... стал фотки показывать из студенчества в смартфоне, пресмешные попадаются! Во времена студенчества были у меня приятели: из шахматного кружка и из кружка макраме, сущие бестии! Смотришь фото — и прямо со смеху валишься. Ну, значит, открыл я галерею и давай Аллочке показывать, а ей пофиг. Дальше, чтобы рассмешить ее и занять, я начал старые анекдоты в переписках искать. Показал я ей одну переписку из чата, другую, третью... и вдруг она мне говорит «СТОП! Ну-ка что это у тебя тут?» В одном чате, знаете ли, попалась фраза: «Чмоки тебе передает Клава». Для ревнивой супруги такие фразы нож острый, а мой Аллусик — Отелло в юбке. Посыпались на мою несчастную голову вопросы: кто эта Клава? Да как? Да почему? Я ей и рассказываю, что эта Клавка, по кличке Полировка, из параллельной группы была чем-то вроде первой любви... что-то этакое студенческое, молодое, зеленое, чему никакого значения нельзя придавать, да и вообще было давно и неправда. У любого, говорю, парня есть свои Клавы в прошлом, этого никак не избежать... Не слушает моя Аллочка! Вообразила чёрт знает что и в слезы. После слез истерика. «Ты, кричит, тварь, мерзкая! Изменял даже до знакомства. Ты скрываешь от меня свое прошлое! Значит, кричит, у тя и теперь есть какая-нибудь Полировка, да ты скрываешь!» Уговаривал, убеждал я ее, но нихрена... Мужской логике никогда не состыковаться с женской. Наконец, прощения попросил, на коленках... ползал, и хоть бы тебе что. Так и легли спать с истерикой: она у себя, а я в подземном паркинге у себя в машине. Хорошо что мы взяли ипотеку в новом доме с подземной парковкой.. Сегодня утром не глядит, дуется и выкает. Обещает переехать к матери. И, наверное, переедет, я знаю ее характер!
— Вот это палево.
— Непонятны мне женщины! Ну, допустим, Аллочка молода, нравственна, брезглива, ее не может не задевать инфа об этой Клаве Полировки, допустим... но неужели простить трудно?.. Пусть я виноват, но ведь я просил прощения, на коленях ползал! Я, если хотите знать, даже... плакал в машине на парковке!
— Да, девушки большая загадка.
— Уважаемый мой, дорогой, вы имеете на Аллочку большое влияние, вы для нее авторитет. Постоянно про Вас говорит и вспоминает даже в постели.
Умоляю вас, поговорите с ней, используйте всё ваше влияние и втолкуйте ей, как она неправа... Я страдаю, мой дорогой друг!.. Если эта история продолжится еще хоть на один день, то я не вынесу. Поговорите, пожалуйста повлияйте!..
— Но нормально ли этот для тебя?
— Отчего же не нормально? Вы с ней друзья чуть ли не с детства, она верит вам... Позвоните или приезжайте в гости, будьте другом!
Слезные мольбы Валентина меня глубоко трогают. Я полный решительности откладываю смартфон на прикроватную тумбочку и поворачиваюсь к его жене, которая голая лежит в огромных наушниках и тоже тонет в своем телефоне. Застаю я Аллочку за ее любимым занятием: она, смотрит идиотские демотиваторы в ВК и щурит на воздух свои хорошенькие ноздри в небольших позывах засмеяться... Почувствовав мой взгляд, она взвизгивает как померанский шпиц и начинает меня обнимать за широкие плечи... Затем она вскакивает, оглядывается, быстро проверяет дверь и с легкостью перышка повисает снова на моей шее. (Да не подумает читатель, что здесь опечатка... Вот уже год прошел, как я разделяю с Валентином его супружеские обязанности, причем большую их часть.)
— Ты что же это опять, тянка, выдумала? — спрашиваю я Аллочку, усаживая ее, одевающуюся, рядом с собой.
— Что такое?
— Опять ты для своего супруга издевательства изобрела! Он мне только что звонил и всё рассказал про Клаву Полировку.
— Ааа... это! Капец. Нашел же он кому жаловаться!..
— Что у вас тут вышло?
— Так, мелочи... Вчера вечером скучно было... взяло зло, что Марина за мной не заехала, ну с злости и докопалась до его переписки. Заплакала я от обиды на Марину, а как ты объяснишь ему этот плач?
— Но ведь это несправедливо, жестоко, бесчеловечно. Он и так бедный на трёх работах работает, а ты еще его своими сценами доводишь.
— Ничего, он любит, когда я его ревную... фальшивая ревность это своего рода гилти плежэ... Но оставим этот разговор... Я не люблю, когда ты о нем говоришь... Он и так уж надоел мне... Давай лучше американского папашу смотреть новую серию...
— Но все-таки ты перестань его мучить... На него, знаешь, глядеть жалко... Он так искреннен и так честно расписывает свое семейное счастье, и так верит в твою любовь, что даже как-то не по себе... Ты как-нибудь пересиль себя, приласкай, соври... Одного твоего слова достаточно, чтобы он почувствовал себя на седьмом небе.
Аллочка надувает силиконовые губки и хмурится, но все-таки, когда через час возвращается с работы Валентин и робко вглядывается в ее лицо, она весело улыбается и ласкает его взглядом.
— Как раз к ужину пришел! — говорит она ему. — Умный ты у меня, никогда не опаздываешь... Тебе роллы с соевым соусом? Палочками будешь есть или вилкой как обычно?
Валентинчик, не ожидавший такой встречи, растекается от счастья. Он с чувством целует жену в щечку, обнимает меня, и это объятие выходит таким нелепым и кринжовым, что мы с Аллочкой — оба краснеем.
— Как же я счастлив! — весело кудахтает счастливый рогоносец. — Вам вот удалось убедить её — почему? А потому, что вы человек интеллектуальный, начитанный, знаете все эти тонкости по части женского сердца! Ха-ха-ха! Я тюлень, пещерный неандерталец! Нужно что-то сказать, а я в рот воды набрал... Нужно пояснить или что-то другое, а я ныть начинаю! Ха-ха-ха!
После ролов Валентин ведёт меня к себе в комнату, берёт за плечи обеими руками , смотрит в меня своими глазами как у спанч боба и тихо шепчет:
— Не знаю, как и благодарить вас, дорогой мой! Вы верите, я так страдал, мучился, а теперь так счастлив, прям на седьмом небе! И это уж не впервой вы спасаете меня, утопающего в ужасном положении. Друг мой, брат мой, не откажите мне! У меня есть одна ценнейшая вещь... а именно, модель самолёта-истребителя, я его сам сделал... я за него в 9 лет медаль на выставке получил... у него есть пропеллер и даже маленький пилот. Возьмите его в знак моей признательности... дружбы!.. Сделайте мне такое одолжение! Это для меня самое ценное, что есть в моей жизни, но моя супруга — это больше, чем всё!
Капец, вот кринж. – подумал я
Понятно, я всячески отмораживаюсь, но Валентин так настойчив, что я вынужден принять его «драгоценнейший » подарок.
Проходят дни, недели, месяцы... но всё-таки проклятая истина раскрывается перед Валентином во всём своём ужасном обличии. Узнав «случайно» всю правду о нас с его женой, он страшно бледнеет, сидя на своем диване и тупо глядит в телефон... При этом не издаёт ни единого звука. Душевная боль должна выражаться хоть в каких-нибудь движениях, и вот он начинает мучительно ворочаться на своём диване с боку на бок. Этими движениями и ограничивается его безвольный протест.
Я спрашиваю у него: - Почему ты не встаешь с дивана? Выйди на улицу, погладь траву. На что он мне отвечает:
-Я не могу встать с дивана, Алиночка сказала, что пол это лава.
Через неделю, немного оправившись от поразившей его новости, Валентин заваливается ко мне - в комнату его супруги, где я, как обычно, пьяный и голый. Оба мы смущены и не глядим друг на друга... Я начинаю ни к селу ни к городу нести чушь о свободной любви, супружеском эгоизме, полигамности разных животных.
А его взгляд блуждает по интимным игрушкам, меховым наручникам, страпонам, пятнам смазки на простынях, пустым бутылкам и одноразкам, Среди них он замечает отломанные крылья модели своего самолетика. Моя голова раскалывается, я не помню ничего — ни вчерашний вечер, ни где Аллочка. Судорожно пытаясь вспомнить события прошлой ночи, я спрашиваю у Валентина, где Аллочка. На что он протягивает мне рентгеновский снимок.
— Прошлой ночью Аллочку увезли в больницу. Сегодня меня, как её законного мужа, оповестили и передали этот снимок толстой кишки, на котором отчетливо видны детали самолета и даже маленький пилот…Я всё прекрасно понимаю, в чувствах никто не виноват, но у меня только один вопрос: могу ли я получить его после изъятия обратно?
Не понимаю, что тогда мною двигало — возможно, это были остатки каких-то моральных принципов или последствия вчерашнего похмелья, — но я иду ему навстречу и соглашаюсь поговорить. Последствия прошлой ночи, похмелье, бредовость всей ситуации никак не укладываются в моей голове. Я не понимаю почему он все это терпит и хавает. Он приходит ко мне, к человеку, который трахает его жену, и даже не пытается защитить свою честь или как-то вмешаться. Другой на его месте давно бы пустил в ход кулаки или устроил что-то похуже, а он... Он только унижается и просит какую-то ерунду, в то время как его мир рушится.

Ситуация становилась всё более абсурдной, и я, не выдержав, бросаю ему в лицо:
— Как ты можешь быть таким тюфяком? Твою жену **** другой мужчина, а ты даже пальцем не пошевелишь, просто наблюдаешь за этим молча и даже сейчас пришел просить меня не за свою жену, а за какую-то  там игрушку!
Он замялся, немного помолчал, но всё же выдавил из себя:
—Понимаете, Аллочка это самое дорогое что у меня есть, я был готов бороться за нее, но когда я увидел свою Аллочку, пристёгнутую к кровати наручниками, кляпом во рту,  этими прищепками на ее груди и вас, стоящим над ней с кожаной плеткой в руках, с торчащим из ануса дилдо и вставленной трубкой в член, на яйцах которого болталась мышеловка…я понял, что бить вас бесполезно.

После недолгого дружеского разговора мы сходимся на том, что самолётик ему возвращают, Аллочка остается жить у Валентина, а я езжу к ней, когда мне вздумается. Сам Валентин берёт диван и переезжает в подземный паркинг на парковочное место, где раньше стоял его "Фольксваген Жук", который мы с Аллочкой успешно заложили. Да, там немного сыро и темно, да и проход в него через другое парковочное место, но зато оно в углу и идеально подходит для того, чтобы закупориться и долго не показываться никому на глаза, если не захочется.