Иван Франко. Тюремные сонеты. Легенда о Пилате

Пилат* Христа сдал палачам на муки
И молвил: «Я не винен — вам желалось!»
Взял воду и, умыв прилюдно руки,
Пошёл обедать, как ни в чём бывало.

Но было — так: как от змеи поганой,
Всё врассыпную от него пускалось —
Рабы, прислуга… даже заметалось
Аж сердце войнское у пса тирана.

Пошёл в солярий,** где ждала супруга,
Но та в безумье, вскрикнув от испуга,
Вниз сверзлась и разбилась об бетон.

Пошёл в покой, где спит в пуху дитятя,
Но тот лишь глазки выпучил на тятю
И умер — диким ужасом пронзён.

9 сент[ября] 1889


* Сонеты навеяны апокрифическими рассказами о Пилате. Франко, размещая в составленном им сборнике апокрифов и легенд рассказ о Пилате и богородице, писал в примечании: «Пилат был героем многих позднейших христианских легенд, из которых одни делают его в конечном счёте христианином и мучеником за Христову веру, другие велят ему умереть либо по приговору кесаря за то, что легкодушно дал замучить Иисуса, либо покончить самоубийством, при чём добавляют, что его тела не хотели принять ни земля, ни огонь, ни вода» («Апокрифы и легенды из украинских рукописей. Собрал, упорядочил и дал пояснения д-р Иван Франко»).
** Солярий (лат. solarium) — у древних римлян — открытая площадка для приёма солнечных ванн. Располагался обычно на крыше дома.



Бог наложил клеймо на грудь Пилата,
Жизнь проклял, смерть его и дух, и тело,
Страшнее Каина,* ведь тот, убивши брата,
Не умывал рук, чезнул,** каясь в том, что сделал.

А этот правду чистую профосу*** отдал
И от себя ответственность отторг;
За то и правду от него господь всю отнял,
Всё, чем он жил, дышал и чем был горд.

Семья его пропала, будто тень,
С позором кесарь**** с должности прогнал,
И город выпер из родных из стен.

Стар, болен, у дороги он стонал,
Кусок просил, но до конца мученья
Кидал всяк встречный в нищего каменья.

9 сент[ября] 1889


* Каин — старший сын Адама и Евы, который, согласно библейского мифа, убил своего брата Авеля.
** Чезнуть (устар.) — исчезнуть, пропасть.
*** Профос (устар.) — здесь: палач. Профос (лат.) — переделано в прохвост, военный парашник, убирающий в лагере все нечистоты; встарь это были и военные полицейские служители и полковые палачи (Даль).
**** Кесарь (он же цесарь, он же цезарь, он же царь) — т. е. император.



А как издох, взял кто-то труп за ноги
И, забросав камнями, в яму кинул,
Но через ночь кадавр* лежал вновь у дороги:
Гроб проклятую плоть в себя не принял.

Тогда сложили тёрн, чертополох,
И в кучу ввергли труп, зажёгши ону;
Сгорели тёрны, трупу ж ничего
Огонь не сделал — он лежал нетронут.

Тогда на шею, руки, ноги нацепили
По жёрнову и, ввергнув к чёрту в море,
Плоть проклятую в бездне утопили.

Но порвались шнуры конопляные,
И труп Пилата, всей земле на горе,
По океану где-то плавлет и доныне.

9 сент[ября] 1889


* Кадавр (устар., от лат. cadaver "труп, мёртвое тело") — труп.




Пілат Христа віддав катам на муки
І мовив: «Я не винен, вам бажалось!»
Взяв воду і, прилюдно вмивши руки,
Пішов обідать, мов ніщо й не сталось.

Та сталось так: немов на вид гадюки,
На вид його урозтіч все пускалось –
Раби, прислуга… навіть заметалось
Безстрашне серце в воїна-звірюки.

Пішов на кришу, де чекала жінка,
Так та з страху лиш скрикнула в нетямі,
Вниз верглась і розбилася об камінь.

Пішов в покій, де в пуху спить дитинка,
Так та лиш витріщила оченята
На нього й вмерла, диким жахом стята.

9 сент[ября] 1889


І бог поклав клеймо на грудь Пілата,
Життя, смерть, тіло й дух його прокляв
Гірш Каїна, бо Каїн, вбивши брата,
Не мив рук з крові, винним чувсь, тікав.

А сей, що правду чисту в руки ката
Віддав, одвіт від себе відпихав;
То й правда вся була йому віднята,
Все, чим він жив, гордивсь і віддихав.

Сім’я його пропала, наче тінь,
І кесар з служби з ганьбою прогнав,
І рідний город випхнув з своїх стін.

Старий, слабий, край шляху він стогнав,
Шматка просив, та до кінця ворожі
Камінням в нього кидали прохожі.

9 сент[ября] 1889


А як умер, хтось трупа взяв за ноги
І вкинув в яму й камнями прикидав,
Та через ніч труп знов покрай дороги
Лежав – гріб тіло кляте з себе видав.

Тоді стягли тернів, будяччя купу,
І трупа вергли, й жар підвергли лютий;
Терни згоріли, та нічого трупу
В огні не сталось – він лежав неткнутий.

Тоді каміння жорнове на шию.
На руки й ноги начепивши, в море
Прокляте тіло ввергли в чорторию.

Та повривались шнури конопляні,
І труп Пілата, всій землі на горе,
Ще й досі плавле десь по океані.

9 сент[ября] 1889