Говорят, что граф Толстой...

Толстых (не обязательно тОлстых) в нашей Истории мелькало не мало. Я – о заметных. Про «нашу» (об Истории) тоже требуется некоторая оговорка, ибо речь пойдёт главным образом о России, да Советском Союзе. Но и в нагнетании в обособление от всего этого (например – в «литвинство» или «беларускасть») ничего хорошего я не нахожу.
Я – не о самом обособлении (если мы – беларусы, а не лукаморцы – выживем, придётся чуть отодвинуться, по ситуации), но именно о «нагнетании». В ярость, да злобу.
Жили-были. Рядом-вместе. Вместе-врозь. Далеко не всегда по-доброму (мягко говоря). В общем, люди везде одинаковые. И – везде разные. Природа (человеческая), культура... С «мутациями», да «оборачиваниями».
Вот, и Толстые (заметные) были разными. И отношусь я к ним (мною из «заметных» замеченным) по-разному. От почти восхищения (при всём «критическом») до вполне отвращения (находятся и к нему).
Здесь-то я собирался об Алексее Константиновиче – мне, как уже оговаривался – симпатичном. Во многом. Но и о нём я прикидывал не вообще (полагаю, такой мемуаристики и без меня хватает), а, главным образом, в контексте того, что потянулось через его «черниговское» стихотворение. Об Украйне.
По-герменевтски.
Однако (чую), получится чуть пошире.
В переклики, почти спонтанно-наугад. Понятно, что пока излагал предыдущее (начиная с «Колокольчиков»), уже о Толстом и откладывалось (про себя), и терялось. А что-то набежит и по-новой.
В дань своей блажи (герменевтской же) можно было бы копнуть и «дневниковые архивы». По части общения с Толстыми (разными) вообще.
Если – с тремя выдающимися (а одним – и вовсе, великим), с теми, что в области литературы, то до отвращения с ними у меня никогда не доходило. Хотя тем, который, мабыть, и не совсем Толстой, я, надо сказать, особенно и не восхищался. Разве – в детстве, да по каким-то школьным «аэлитам» и «первым петрам». При всей его (А. Н.)     значимости.
Сейчас, кое-что, конечно бы, освежил. Того же «Хромого барина». Но...
А в «отвращение» – это уже, скорее, с некоторыми современниками. Так они – и не литераторы. Да я с ними особенно и не «общался». Разве – где-то, что-то мелькало.
А с выдающимися – довелось-сподобилось. С Великим, как и положено – поболе. С двумя другими – таки меньше, но зато с симпатичным мне Алексеем Константиновичем повезло в несколько непустых вершей. Непустых и, для меня, даже в чём-то рубежных. Или – переходных.
С них и начну.

«Я люблю тот ручей, я люблю ту страну… А. К. Толстому»

Прохлада тянется из лога
Роса. Смеркается уже:
И в небесах я вижу Бога,
Который должен быть в душе.
(Н. Зиновьев)
--------------------------------------

К читателям и авторам Стихиры
Вопросы есть. Конкретно – умолчу.
Поскольку сам интриги не кручу
И, пробавляясь изредка сатирой,
Предпочитаю лёгкий юморок.
Хотя и не спешу давать зарок,
Что как-нибудь, кому-нибудь не вмажу.
Се – человек! Порой ему, чем гаже,
Тем слаще.
Особливо, коль другим
По части «гаже» больше выпадает.
Поэзия – ведь тоже не святая.
Не только Красоте возносит гимн.
А что Добро… Так тут и вовсе скверно.
Считай, почти у каждого своё.
На части рвём и Родину, и Веру,
Сев на шесток, возводим в сан химеру,
В «отступниках» нам чудится зверьё.
Фонтаны слов, зело велеречивых.
Потоки брани, вплоть до матюков.
Вопросы есть…Не важно, кто вы, чьи вы.
Какой окрас и даже миф каков.
За тьму веков мы всё перемешали.
Не имут сраму – Бога выноси!
Кого здесь только чести не лишали…
О жизнях промолчим. Их на Руси
Не принято беречь. Судьба такая!
И повод ненавистникам даём,
Друг друга в грязь, где по уши макая,
Где втаптывая, походя живьём.

Я – русский сам и русское люблю,
Да тот Толстой задал и мне задачку.
Внимать – внимаю: Церкви и Кремлю.
Но не спешу вот так ввязаться в драчку.
(1.08.2014)

«Тяжба о Руси. А. К. Толстому и И. А. Бунину»

Конь несёт меня стрелой
На поле открытом;
Он вас топчет под собой,
Бьёт своим копытом.
Колокольчики мои,
Цветики степные!
Не кляните вы меня,
Тёмно-голубые!
(А. К. Толстой)
--------------------------------------

Руси обдорской предпочёл поэт
Исконную варяжскую стихию.
Но жизнь иной подбросила проект:
Великая имперская Россия.
Где тьма народов зиждет власти тьму,
Где сокрушён был Новгород Москвою
И тяжкий крест назначен был тому,
Кто Третий Рим возвысил над собою.
Придавлен глыбой грозный Святогор –
Не шевельнуться, не восстать из гроба.
А конь лихой несёт во весь опор
Сквозь власти тьму и чей-то жалкий ропот.
И светлый град мерещится вдали,
И стонут колокольчики степные,
И зов Руси пока неодолим…
Проекты старые, слова порой иные.
(13.09.2014)

2014-й... С разбежкой в полтора месяца.
А что у нас тогда случилось?!
У нас, да рядом-около. – Майдан (с драпанувшим Януковичем), Крым (наш-не наш), Донбасс, Одесса... Кто, куда, зачем...
Моё ко всему этому вибрировало, спотыкаясь, как тот конь-комонь, уже о своё (лукаморское). Ежели в «зов Руси», то надломилось (ещё до 2022-го), в итоге, не слабо. Притом, что гнулось и до этого.
И Толстой наш на огонёк заходил не случайно. Под Тяжбу. Как в сатиру (не только с Козьмой Прутковым), так и в звоны колокольные. В общем – в крутой перелом-переход-откат. У меня. Пусть и с какой-то ещё оглядкой.
Никаким новым «проектам России» я уже не доверял. Ни заручённым расхожими авторитетами, ни анонимным. Тем более – в «запутинско-гундяевском» обрамлении. В очередное «Православное царство».
Ну, и в то, что «я – русский сам...», прозвучало (при всех оговорках) там у меня едва ли не в последний раз. Так, и Алексей Константинович заглядывался в Русь не просто допетровскую (в доимперскую), но и в домосковскую. В чём-то (да во многом) надуманную-романтизированную, но, точно – в иную. Без грозных «мамаев-папаев».
Оттого и отголоски легендарной Киевской Руси виделись-слышались ему, скорее, в Украйне (с её садами и нивами, парубками и дивчинами), чем в петровско-екатерининском Исполине. А и казакам (козакам), да их атаманам-гетманам (в тех метаниях из стороны в сторону) А. К. в сочувствии не отказывал. С учётом того, в какое стойло всех их, в конечном счёте, загнали-угомонили.

Едет царь на коне, в зипуне из парчи,
А кругом с топорами идут палачи –
Его милость сбираются тешить:
Там кого-то рубить или вешать.

И во гневе за меч ухватился Поток,
«Что за хан на Руси своеволит?»
Но вдруг слышит слова: «То земной едет бог,
То отец наш казнить нас изволит!»
И по улице, сколько там было толпы, –
Воеводы, бояре, монахи, попы,
Мужики, старики и старухи
Все пред ним повалились на брюхе.

Удивляется притче Поток молодой:
«Если князь он иль царь напоследок,
Что ж метут они землю пред ним бородой?
Мы честили князей, да не эдак.
Да и полно, уж правда ли я на Руси?
От земного вас бога господь упаси!
Нам Писанием велено строго
Признавать лишь небесного бога!»
(Поток-богатырь)

Без комментариев. Куда-во что-в кого мечено-пущено, понять не трудно.
И такого у Константиновича (не только в балладах-былинах) – предостаточно.
А уменя, в том 2014-м, под «наше-своё» и до переклика с ним заходило не мало.

«Сага о Власти»

Моё беспечное незнанье
Лукавый демон возмутил,
И он моё существованье
С своим на век соединил.
Я стал взирать его глазами,
Мне жизни дался бедный клад,
С его неясными словами
Моя душа звучала в лад.
(А. Пушкин)
---------------------------------------------

Собственники и управленцы.
Делят над миром власть.
Замер народ: Silentium!
Чья заиграет масть?!
Там в шоколаде – право:
Это – моё! Не тронь!
Прочим – закон лукавый,
выстроенный хитро.
Здесь – лишь указ и сила:
Делай – чего велят!
Власть – что цепная псина.
Табели, штабеля.
Редька не слаще хрена.
Те и другие лгут.
Знай, собирают ренту.
Каждый – у них в долгу.
«Собственность – это кража», –
как отрубил Прудон.
Только и власти в рожу
плюнул не меньше он.
Стать государству «нашим» –
что небеса вспахать.
Разом – смешон и страшен
главный его пахан.
Здесь: не ропщи, работай!
Помни: кругом – враги.
Мы ли – не патриоты?!
Кто там – не с той ноги?!
Там: на лицо – свободы
гульбищ и болтовни.
Шоу. Кривлянья моды.
Власть надоела? – Пни!
Произведёт система
нового двойника.
Ветхозаветный демон
так же хитёр и лукав.
(19.01.2014)

«Магия. 1914, 2014…»

Взбегу на холм
и упаду
в траву,
И древностью повеет вдруг из дола.
И вдруг картины грозного раздора
Я в этот миг увижу наяву.
Пустынный свет на звёздных берегах
И вереницы птиц твоих, Россия,
Затмит на миг
В крови и жемчугах
Тупой башмак скуластого Батыя!..
(Н. Рубцов)
-----------------------------------------

А что творится на Балканах
В столетье Первой мировой?
Я разливаю по стаканам
Янтарный чай.
Разрыв-травой
Настоян мой чудной напиток
Купальской ночью на огне.
И времени печальный свиток
Откроет тайное.
И мне
Предстанут знаки роковые.
Но…
Остывает быстро чай.
И вновь оковы вековые
В затвор упрятали печаль.
И только конь в тяжёлой сбруе,
Кивая мерно головой,
Напоминает про Вторую
Из тех уже далёких войн.
(18.02.2014)

«Из века в век»

А у соседей, что не год, то катаклизм.
На Украине – снова заварушка.
На этот раз они, однако, увлеклись.
Политика – опасная игрушка.
Сороки беркута решили ощипать.
И преуспели: оплошала птичка.
Но кто-то спрятал баксы на счетах,
А у кого-то – голая наличка.
Ломать – не строить. Да и Киев – всё ж не Рим.
Зато Галичина – сама себе Европа.
Молчит Донбасс, щемит занозой Крым.
Ещё шажок – и грянет катастрофа.
Даёшь анархию! Она порядка мать.
Махнём Россию на успешный Запад.
Смелее, хлопцы! Строить – не ломать.
А помереть, так можно и внезапно.
Тачанки Нестора гуляли по полям.
Бежал поспешно гетман Скоропадский.
Собакой хвост, неважно чей, вилял.
Дышало небо вольницей кабацкой.
(2-3.03.2014)

Далеко не всё... И – с теми ещё «вибрациями-остерёгами». Под них я и на Стихиру тогда затесался, дабы ущипнуть-одёрнуть занадтых, на мой взгляд, «русофобов». Сайт-то – российский. Потому я и старался быть максимально сдержанным, по части отстранения.
Но перелом (коренной) уже у самого намечался всё больше...

«Крым»

Шумел Майдан. Ему ответил Крым.
По-русски, строго:
Самооборона!
И тот, кто ближнему канаву рыл,
Зализывает раны от урона.
Когда-то был жемчужиной короны
Российских самодержцев. С той поры
Воды немало утекло.
Барона
Слегка Ты подзабыл. Сиваш. Прорыв…

А после, в основном, курортный рай.
И пусть татары не бузят.
Корана
У них пока никто не отбирал
И не мешал на Рамадан барана
Вкушать.
Всё так, однако, рано
Закатывать победное «Ура!».
И звать на царство нового тирана
Не стоит.
Впрочем, песенка – стара…
(19.03.2014)

«Портрет. Ще не вмерла Украина»

У Дмитро Корчинского
Не в чести закон.
Смуту и бесчинства
Почитает он.
Оскверняет истину
Кровью и войной.
Тешится убийствами,
Гноем параной.
Веру христианскую
Впутал в Хезболлу.
Корчи окаянства,
Подлый поцелуй.
Зенки, что промаслены.
Щерится в усы.
Промышляет баснями
Сущий сукин сын.
(9.04.2014)

«Не отболевшее»

Советская Империя.
Победы. Миражи.
Шагала Ты уверенно.
Земля ещё дрожит
От исполинской поступи,
От рёва кораблей.
Ещё витают в воздухе
Проклятья и елей.
Ещё глаза туманятся
От страха и тоски.
Да проседают в памяти
Зыбучие пески
С забытыми погостами,
С кошмаром лагерей.
Ещё в следах той поступи
Не выполот пырей.
Ещё любовь и ненависть
Не завершили спор,
И попрекать изменою
Готовы до сих пор.
И в поводок коротенький
Вплетает тайно власть
Святое чувство Родины.
И боль не улеглась
За то, что так растрачены
И силы, и душа.
И ожиданья мрачные,
И неуверен шаг.
И нет теперь доверия
Ни к этим, ни к другим.
Осколки той Империи
Самим себе враги.
Осыпались, скукожились.
Уже не соберёшь.
Иные нынче вожжи,
Иная нынче ложь.

Опомнитесь! Пока ещё
Не грянула беда
С Победой вас, товарищи!
С Победой, господа!
(9.05.2014)

«На злобу дня»

В ресторане «Драбадан»
В стольном граде Киеве
Выпивали за «майдан»
Пройдисветы Виевы.
За Ерёму, за Хому,
За пройдоху Прохора.
Жребий бросили:
Кому
Править «Ненькой».
Охала
От восторга голытьба.
– Уж Петро сподобится!
Бизнес сделал на бобах –
Чай и нам обломится.
(26.05.2014)

«Тяжбы с Признанием»

Нынче мы, с оказией,
Метим в Евразию.
Но признать Абхазию –
Нам пока слабо.
Если б дальше метили,
Южную Осетию
Заодно приветили,
Прихватив с собой.
Распрощавшись с панщиной,
Вляпались в цыганщину.
Вот бы нам луганщину
Под шумок – того!
Чем оно – нелепее?!
В Витебске и в Лепеле
Мы б за это выпили.
Только и всего.
(12.06.2014)

«О политике на фоне футбола, а то – наоборот»

Врозь фламандцы от валлонов
Норовят пожить.
Каталонцы, в Барселоне,
Тоже хороши!
Ну, а баски, те готовы –
Даже за ножи.
«Мы совсем другие, что вы!
Как же без межи?!».

И Корона там играет
Единенья роль.
Примиряет все раздраи
Батюшка-король.
Коль не он, так королева.
Всем смутьянам мать.
Вы – направо, мы – налево.
Но: не разымать

Государство на две части,
А не то – на три!
У монарха мало власти.
Но зато – смотри:
В нём – традиция и символ.
А без них мы – прах.
Гуманоиды, от силы.
Без Короны – крах!

Мне монархия – по нраву.
Тирания – нет.
И традиция – приправа
К правовой броне.
Эту тему я осилил,
Без больших затей,
К матчу Бельгии с Россией,
А ещё затем,
Дабы мы не раздували
Попусту пожар,
На квадрате и овале
Выпуская пар.
(22.06.2014)

А тут ещё и в Европу заглянули (пусть, для начала, только по краешку).

«Польша»

А ведь – не так и плох Евросоюз!
И в прошлом шок от жёсткой терапии.
Чуть потерпели, и в итоге – плюс.
Ни вала на складах, ни прочей пыли,
В которой чахнет плановый реликт.
У Лешека хватило сил и воли
Сограждан убедить. А «папа Коли»
Гнул по старинке и, похоже, влип.
А с ним – и мы. В автобусе не душно,
Хотя за окнами царит жара.
Привал. Слегка «заправиться» пора.
Корчма у шляха. Ляхи здесь радушны.
Недорого. Раздолье для обжор.
Я, каюсь, был осведомлён об этом.
Да с «бигосом» случился перебор.
И, пресыщаясь дивным винегретом
С тушёным мясом, под бокал пивка,
Чуть разомлевши, словно пан Тадеуш,
Нутром я чуял: «Это – не слегка!».
Пора остановиться бы. Но – где уж…
(17.07.2014)

«Вена»

Изысканная Вена,
Как музыка, нетленна
И необыкновенна
В величии своём.
Форпостом легиона,
Звено в цепи кордона –
Вонзалась Виндобона
В восточный окоём.
Орлов имперских крылья
На славу здесь парили.
И Габсбурги царили
В минувшие века.
Изведала не мало
Союзов и «романов».
Воинственным османам
Намяла ты бока.
Те подвиги далече.
Давно покаты плечи.
И ни орёл, ни кречет
Тебе ни по нутру.
И не нужны ракеты.
Которое уж лето
Броня нейтралитета
Твой самый верный друг.
(23.07.2014)

«У истоков»

Саксония! Прелестные места.
Однако посетим саму столицу.
От Бастая – лишь в тридцати верстах.
За четверть часа можно докатиться.
И – сразу в центр. Королевский плац.
А коль точней: Дворцовый комплекс Цвингер.
Увы! И он сгорел в те дни дотла.
Оригинал остался на картинке.
Но копия, конечно, хороша!
Курфюршество Саксонское блистало.
Корону Август Сильный украшал,
Ни камня не жалея, ни металла.
Заполучив по ходу польский трон,
Сей Геркулес и сущий Казанова
В искусствах был не менее силён.
Коллекциям музейным дал основу,
Где собирал полотна мастеров,
Чей гений днесь мы созерцать изволим.
А что в амурах наломал он дров,
Так был здоров, а вы решили
– болен?!
(26.07.2014)

«День шестой. Часть вторая»

По богемской речке Влтаве,
Ублажая пришлый люд,
Будто саночки катая,
Пароходики снуют.
Влтава – бойкая речушка.
Эльбы-Лабушки приток.
Вот и я, вдвоём с подружкой,
Позабавился чуток.
«Дикой» реченьку прозвали
Эти чехи неспроста.
Много в ней утопло швали,
А вода, поди, чиста!
И язык у чехов ловкий:
Любят гласные глотать.
Отхватили «о» у «волка»,
Что осталось?
– Твою мать!
Произнесть нельзя такое.
В речке булькает вода.
Я – ведь Wolf! Сейчас завою
От обиды и стыда.
От безгласного удушья.
Обкорнали, как овцу.
А без «у», какой же «муж» я?! –
Обращаюсь я к Творцу:
Может, чехи для потехи
«Обеззычили» слова?
Вы меня простите, Бехер, –
Ваша водочка слаба!
Впрочем, я слегка увлёкся.
Козел – лучше, чем «козёл».
Всё нормально, ёксель-моксель!
Пароходик нас несёт.
Влтава весело болтает –
Что-то чешское, своё.
Таша-солнышко витает
В облаках.
Душа поёт.
Этот город мне по нраву.
И язык – зело хорош.
Позабавился на славу:
Шутка, ведь она – не ложь.
(29.07.2014)

В общем – присмотрелся-призадумался. Моё русское, как и у Толстого (А. К.), всегда было-оставалось европейским. Без «азийских» соблазнов.

«Вящее место»

На Калиновом мосту плашки раскалённые.
Смородь серная кадит, ходит колдуном.
А по полю, за версту, косточки белёные.
Новых тыщи наплодит ветхий Органон.
Змей Горыныч на посту скалится Тугарином.
Огнедышащий Волкан. Чудище-Тифон.
И ведёт к нему пастух нищего и барина.
По просёлкам и колкам. Под валидный звон.
Не калиной во саду –
                В сажу и окалину
оторочен, окаймлён выход-перегон.
Поминайте красоту за оградой каменной.
В сублимациях былин. В зыбке берегов.

Ой ладушки-ладо!
(28.03.2019)

Алексей Константинович, к этому (пять лет спустя) шёл как-бы в контекст, да в примечание. Чуть к русскому бахвальству.

«Тьфу, гадина! – молвил Владимир и нос
Зажал от несносного смрада, –
Чего уж он в скаредной песни не нёс,
Но, благо, удрал от Добрынюшки, пёс, –
Ой ладо, ой ладушки-ладо!»
20
А змей, по Днепру расстилаясь, плывёт,
И, смехом преследуя гада,
По нём улюлюкает русский народ:
«Чай, песни теперь уже нам не споёт –
Ой ладо, ой ладушки-ладо!»
21
Смеётся Владимир: «Вишь, выдумал нам
Каким угрожать он позором!
Чтоб мы от Тугарина приняли срам!
Чтоб спины подставили мы батогам!
Чтоб мы повернулись к обдорам!
22
Нет, шутишь! Живёт наша русская Русь!
Татарской нам Руси не надо!
Солгал он, солгал, перелётный он гусь,
За честь нашей родины я не боюсь –
Ой ладо, ой ладушки-ладо!
(А. К. Толстой. Змей Тугарин)

Не в обиду татарам будет сказано. Однако... Тем более, если к Константиновичу.
А между 2014-м и этим у меня мелькнуло такое.

«Жила-была одна баба… Россия Андрея Смирнова»

И с честной поссоритесь Вы стариной,
И, предкам великим на сором,
Не слушая голоса крови родной,
Вы скажете: станем к варягам спиной,
Лицом повернёмся к обдорам!
(А. К. Толстой)
У берёзок были слёзы по очам
белых баб, святых колодцев и хибарок.
Русь стояла на китах да на Иванах,
а в историю плыла – на палачах.
(Л. Губанов)
---------------------------------------------

Кислая антоновка. Охромевший волк.
За холмами всполохи багровые.
Баба – не мадонна.
Сволочью «совок».
Не взрасти Инонии Европою.
Не расстаться с гульбищем.
Китежем не стать.
На китах с Иванами не выстоять.
Откипела звёздами, сгинула в «Крестах».
Отзвенела серьгами-монистами.
Эпос опостылел. В топку эпатаж.
Варвары-обдоры. Образ Бунина.
Чёрту не распутать:
кто чужой, кто наш.
Как Эраст Фандорин у Акунина.
Батюшка-писатель – всё не либерал.
Укатилось яблоко от яблони.
Родину-уродину сам не выбирал.
Был изгой, а так хотелось – в баловни.
Гельдрихом-Истоминым трём мирам служил
В чине не иначе штурмбанн-ангельском.
В армиях Антонова не читал мужик
Переписок Каутского с Энгельсом.
А жива ль та баба
– кто теперь поймёт?!
Эка! Поматросили да бросили.
Чипсы от Чубайса, от Гайдара – мёд.
Да огрызком Крым от Малороссии.
(2-5.07.2016)

В статье, написанной к 50-летию со дня смерти Алексея Константиновича Толстого, Бунин сопоставляет «Инонию» С. А. Есенина (1918) со стихотворением А. К. Толстого «Колокольчики мои…», интерпретируя путь лирического героя Толстого как исторический путь всей России, её цивилизационный выбор. Толстой у Бунина – «большой человек прежней России», который с любовью создавал образ «святой Руси». А «советскому хулигану» Есенину, Блоку и другим «поэтам-пролетариям» писатель не прощает религиозного кощунства. «Правильно тут только одно, – заключает Бунин по поводу «Инонии», – есть два непримиримых лагеря: Толстые, сыны «святой Руси», Святогоры, богомольцы града Китежа – и «рожи», комсомольцы Есенины…».

Лай колоколов над Русью грозный –
Это плачут стены Кремля.
Ныне на пики звёздные
Вздыбливаю тебя, земля!
Протянусь до незримого города,
Млечный прокушу покров.
Даже богу я выщиплю бороду
Оскалом моих зубов.
Ухвачу его за гриву белую
И скажу ему голосом вьюг:
Я иным тебя, господи, сделаю,
Чтобы зрел мой словесный луг!
Проклинаю я дыхание Китежа
И все лощины его дорог.
Я хочу, чтоб на бездонном вытяже
Мы воздвигли себе чертог.
Языком вылижу на иконах я
Лики мучеников и святых.
Обещаю вам град Инонию,
Где живет божество живых…
Проклинаю тебя я Радонеж,
Твои пятки и все следы!
Ты огня золотого залежи
Разрыхлял киркою воды.
Стая туч твоих, по-волчьи лающих,
Словно стая злющих волков,
Всех зовущих и всех дерзающих
Прободала копьем клыков.
Твоё солнце когтистыми лапами
Прокогтялось в душу, как нож.
На реках вавилонских мы плакали,
И кровавый мочил нас дождь.
Ныне ж бури воловьим голосом
Я кричу, сняв с Христа штаны:
Мойте руки свои и волосы
Из лоханки второй луны.
Говорю вам – вы все погибнете,
Всех задушит вас веры мох.
По-иному над нашей выгибью
Вспух незримой коровой бог.
(С. Есенин. Инония, 1918)

А уже в нашем «мятежном» 2020-м (под своё и не только) сложил ещё одну байку.

«Конституция моя. Подражание Алексею Толстому»

Конституцию несёт.
А куда? Не знаем.
Басни будут на десерт.
Станут басни снами.
Все уснут, и мы уснём.
Всех сметёт цунами.
Но с таким лихим Конём
Бог, конечно, с нами.
Всех, кто против, растоптал
Скач неукротимый.
Ты скажи, – несёшь куда? –
мутная Скотина.
Конь качает головой,
лысой, как колено.
После третьей мировой
скажет непременно.
А пока он – наше Всё!
В том – ни грамма лести.
Конституцию несёт,
прыгая на месте.
(20.06.2020)

Этим мои «заговоры» с АКТ не ограничивались, но – в основном.
Остальное (герменевтское) к нему (и около) – в, надеюсь, уже завершительном.

19-20.09.2024