Секрет Кроличьей Норы

(Посвящается Delvirta)

И сказал Белый Кролик Алисе: «Хочешь узнать секрет кроличьей норы?» Алиса кивнула, Кролик же продолжил: «А секрет заключается в том, сколько кроликов эта нора произведёт. Страна Чудес – это удовольствие от проникновения в эту дыру. Очень быстро, торопливо делают это кролики. Есть два пути, как можно познать секрет. Первый путь – это способ, которым математик Леонардо Фибоначчи размножал кроликов, способ, продиктованный природой. Но о нём я расскажу позже. Второй путь – это задача о зёрнах на шахматной доске, притча, согласно которой мудрец, придумавший шахматы, попросил в награду для себя очень скромную вещь. Положить на первую клетку доски одно зерно пшеницы, на вторую – вдвое больше, то есть два зерна, на третью – четыре, на четвертую – восемь, и так до шестьдесят четвертой клетки. Как оказалось, число было настолько большим, что этой пшеницей можно было засеять всю поверхность планеты несколько раз. Мы, кролики, можем размножаться и этим способом, тогда на шахматной доске добра и зла, доске белого и чёрного таким зерном при размножении является семя любви и ненависти, передаваемое друг другу. Что несёт это семя? Добро или зло? Если зло, то любой поймёт, что чёрное, которым можно засеять всю планету, – это плохо. Например, это ядерное и биологическое оружие, которые сами по себе представляют такой взрывной процесс деления – одно оружие на уровне атомов, другое – на уровне людей. Это речи, разжигающие ненависть и духовный каннибализм, разлетающийся по миру цепной реакцией. И ещё много-много других вещей. Но если семя несёт добро, нечто белое, и им можно засеять всю планету, часто это может быть ещё хуже. Огромное Белое, будучи нашей иллюзией, скрывает за собой ещё большее Чёрное. Изобилие, свобода, ставшая вседозволенностью, массовое потребление, СМИ, Интернет, связывающий людей, как атомы, в цепные реакции, имеют и другую сторону медали при всей своей иллюзорности белого – они тоже ведут к духовному каннибализму. Или вот, например, в одном блокадном городе люди, умиравшие от Большого Чёрного, от голода, занимались каннибализмом, чтобы выжить. А другие люди, которые эту блокаду устроили и жили в изобилии Большого Иллюзорного Белого, перекачивали кровь детей и шили перчатки из кожи себе подобных, будучи тоже людоедами, но не ради выживания, а чтобы доставить себе удовольствие. А кто-то от изобилия убивает животных, занесённых в Красную Книгу. Или медицина. Какой цвет должен у неё быть – зелёный, как цвет жизни? Или цвет креста должен быть красным, то есть запрещающим? Медицина, несущая жизнь, её же и ломает, нарушая естественный отбор эволюции людей-кроликов, позволяя выживать тем, кто не может жить без таблеток и может оставить только слабых потомков. Или кислород, который при доведении в составе воздуха до ста процентов, превращается в яд. Или белые технологии, которые могут подарить бессмертие, становятся чёрным, так как мы однажды просто можем устать от бессмертия и жизни, смотрев прежде жадно, как кролик, на свои часы жизни. Или пушистые зайцы, завезенные в Австралию ради блага, но уничтожившие, как саранча, флору и фауну. Или контакт с пришельцами. Для общения с ними и, например, получения их технологий мы можем выбрать язык рукопожатий, такое белое, а потом окажется, что космос, ради своих целей, хочет нас истребить как вид, и надо было выбрать с ним для общения язык Калаша. Помни, что белые фигуры на шахматной доске хищно съедают другие фигуры так же, как и чёрные. Это не истина и не Солнце. Это Луна, которая только отражает свет и имеет обратную, тёмную сторону. Поэтому изобилие как чёрного, так и иллюзорного белого, к которому мы торопимся, – это гибель от неуёмного чревоугодия и неуёмного блуда. Торопиться к изобилию в своей любви к жизни на микроуровне и в своём стремлении изменить мир на макроуровне – это запущенная на бешенной, приближающейся к световой скорости карусель, которая ведёт нас, космонавтов, к перегрузкам и кровавой рвоте. Но плохо тоже, когда добра и зла мало. Это карусель, которая крутится, но из-за слишком медленной скорости не доставляет удовольствия своим ускорением, своим проникновением в нору Страны Чудес. Если мало добра, нет развития жизни. Если мало зла, развития жизни тоже нет. Ведь смертные грехи могут являться причиной не только стремления к иллюзорному белому, но и к истинному. Так лень двигает прогресс. Гнев защищает от внешней агрессии. Блуд продляет жизни существование. Гордыня в малых дозах – это гордость, позволяющая ценить себя и то, что ты делаешь. Зависть толкает тебя развиваться и стать лучше того, кому ты завидуешь. Алчность подпитывает желание достигать целей. Чревоугодие – это голод и жажда по нечто новому. Эти силы стремятся преобразовать мир. Добродетели тормозят их скорость, пытаясь оставить мир в том виде, в каком он существует. Что должно быть выбрано? Развитие и преобразование? Или сохранность в прежнем виде? А должна быть выбрана золотая середина для скорости карусели чёрных и белых сил. Вот здесь и появляется путь познания секрета кроличьей норы, который предложил Фибоначчи, подглядывая за природой. Почему кролики не размножаются с такой быстрой скоростью в его загоне? Потому что, во-первых, они не плодятся сразу же, а отдыхают. А, во-вторых, рождают не две пары, а одну, то есть воздерживаются. Рост числа особей в популяциях плавно стремиться к числу золотого сечения, которое меньше единицы, к числу, считающим себя ниже Абсолюта, ниже Первого Числа, то есть Бога, но не считающего себя и тварью дрожащей, рабом, то есть нулём. В случае же семян на шахматной доске рост составляет сто процентов, то есть это число, считающее себя равным Абсолюту, равным Богу. Более того, мы могли бы не удваивать число семян, а утраивать на каждой клетке, что было бы числом, считающим себя выше Абсолюта. И в случае пути, предложенного Фибоначчи, рост экспоненциальный, то есть дающий со временем возможность достигнуть тех же благ мира, что и взрывной рост шахматной доски. И ядерное оружие может быть мирным атомом. Просто золотое сечение пытается сказать, что нужно смириться и не пытаться бежать впереди паровоза за своими иллюзиями. Всему своё время».