Ковры - Самолеты

Под кровлями сонных восходов,
над  юностью древних морей,
летают ковры-самолёты
из жарких и дальних земель.
Узоры на них золотые
из вязи арабской и  птиц,
да ветви серебряных лилий
в орнамент индийский сплелись.
Царят в небесах невесомо
посланцы Восточных  дворцов.
На каждом волшебное слово
стоит под султанным венцом.
На каждом печать - полумесяц
с пером райской птицы Хумай.
С краёв их, причудливо свесясь,
играет волной  бахрома.
Их ткали проворные джинны
из лучших иранских шелков.
Придворные маги, факиры,
вселили в них души веков.
Горячие шквалы Самума,
барханность поющих песков
и сфинксов великие думы
живут в миллионах узлов.
В них мудрость царя Соломона,
в них клёкот птенцов птицы Рухх.
Всю свиту с охраной и троном 
поднимет без всяких потуг
в просторы небесного мира
любой из волшебных ковров,
навстречу вселенским светилам
в чертоги седых облаков.       
Невидимо духи эфира
коврам помогают витать
над снами великих эмиров,
когда снизойдёт благодать
на дворики и минареты,
на крыши дворцов и сады,
в мерцании лунных браслетов,
в серебряном плеске воды. 
Живёт опахальная леность
на мягких просторах ковров.
Шелкам их присуща нетленность
и мощь венценосных орлов.
Пленён златоковачем в перстне
с рук Ангела взятый кристалл.
Взращённый планидой небесной,
царю он помощником стал.
Магический «Дар Ориона»,
таинственный аэролит,
с руки самого Соломона
взлететь к Небосводу велит
наследию мудрого трона -
флотильи летучих ковров,
чей шёлк, волшебством окрылённый,
со звёздами спорить готов. 
Для Духа благих вознесений
от царствия тяжких забот,
ковры, как небесные тени,
свершают с владыкой полёт.
В горах преклонит он колени,
чтоб Господу славу воздать,
иль, пользуясь древним уменьем
в народной толпе исчезать,
свой облик царь сменит и платье,
чтоб мысли и нужды не знати,
а люда простого узнать.
Несть тайную рать к месту битвы
царь тоже доверит коврам.
Врагам не помогут молитвы,
не с их алтарей фимиам.
А может поклажу с дарами
в чужие уделы послать
и письма отправить с гонцами,
чтоб к миру соседей призвать. 
Железо военных походов
и мирных даров благодать
для ближних и дальних народов
привычно коврам поднимать
к зовущему их небосводу.
Властитель в любую погоду 
их может заставить летать.
Парящими в небе волнами
направит к мирам неземным,
к туманностям в древних вуалях
и к звёздам совсем молодым.
Пространство и время  мерцают
в кристалле на перстне царя.
Вериги земные снимая,
ковры вырастают в поля.
В них звёздная россыпь лучится,
как бисер промеж узелков.
Становятся перьями птицам
кометы в теснинах шелков. 
Всю сказочность звёздного света
и всю бесконечность миров,
прозрачною тьмою одетых,
сбирают они, как улов,
свой дивный узор дополняя
убором басменных дробниц,
тиснением их сподобляясь
мерцанию древних страниц 
в окладах святых манускриптов,
неведомым прежде молитвам
и взорам небесных цариц.             
Летая средь таинств Вселенной,
в гееннах небесных печей,
в глухих магнетических безднах
мифических чёрных очей,
что реки светил поглощают,
летая в самом Зазеркалье
над сонным покровом планид, 
среди циклопических зданий,
расплавленных каменных плит, 
ковры обретают пространство,
в свой шёлк собирая миры.
Мистерии звёздного царства
сплетают тугие узлы
в орнамент сакральных материй.
Но снова в земной атмосфере
окажутся чудо - ковры,
покоям царя соразмерны,
властителю перстня верны.
И, в двери покорно влетая,
вернутся на мрамор полов,
царю свои тайны вверяя 
о свойствах далёких миров,
скитаньях в глубинах Вселенной,
о жизни космических тел,
о мраке пустот неизменных,
и том, что узнать он хотел,
их в путь неземной отправляя.
Им, слугам волшебным, внимая, 
царь, словно в преддверии снов,
главу свою низко склоняет
к узорам из знаков и слов,
которые в шёлке иранском
навеки запечатлены
поэзией протуберанцев
и музами звёздной страны.
В них мыслей небесные вязи,
премудростей вышний собор.
В них демоны падают наземь.
В них сонмы живительных спор,
что ангелы с неба бросают
в слои первобытных морей,
и воды мятежные дарят
подобия рыб и зверей
совсем ещё юным планетам.
С любовью вселенской воспеты
в них образы мудрых царей,
истории древних народов
и драмы великих исходов
с далёких миров и земель.
Чтоб мудрость свою умножал
любимец небесного свода,
на перстне мерцает кристалл,
а звёздам на небе нет счёта.    
Под кровлями сонных восходов
над юностью древних морей
летают ковры - самолёты
велением мудрых царей.