День

Посвящается Дарье Стариковой.

          "Сирени плавленностью улицы
           в маршрутах осени желанные."

          "Сентябрь света обнищанием
           заполыхает за слезинками."

          "Коленей сумрачная пряность
           Дарины изморозью кланялась."

Раз вечер плавился за день,
моё дыханье снеговое
заметят ангельские не
канона ландышами вскоре

ресницы, спрятав циферблат.
Я мать-и-мачехой спокоен,
приснившись связанными в такт
за озадаченною школой.

Любить до боли без препя-
тствиев преклонного прощанья -
раз дни холодные, и я
весне исконностью качаю

лебяжих листиков дугу.
Сбыв пропалую на сюжеты
не жажды, выспимся без чувств
в иное складываньем ветра.

Меня впускали на замок
глаза реальностью не злые,
и я у самою у ног
сказал ей все-таки не сильно.

-Вы извините что люблю
вас больше жизненного рвенья,
и обвинительное ... люстр
разложит пристальные двери

от бесконечных суматох.
Я полон радости, отчалю
от вены встретившихся ног
в покое праздничного чая.

Я циферблатом задружу
с тобою пристаневым взглядом,
а дни прикладывались в шум,
настроив изморози раны

под наше тиканье из вен
маршруток тонкого теченья.
Рассказы выстиланных лет
наружной скромности приметит

мой небоскребного зонта мальчишка,
сонностью голодный,
коленей сложенностью та
расслышит поздние настои

за взглядом осени преград.
Я прячу лиственные губы,
завянув, грозные предав
горячей жимолости судно.

Раз ненаглядностью не дней
вы неприглядные колени
рассветом стягивали не,
заметив взглядами к обедне,

что нет прекраснее, чем ток
прикосновения по коже.
Приметит разности итог
стихотворениями дождик

(мои признания в любви
зеленоглазой и высокой).
Одни искали дня бы высь
перед подсказками осоки

седыми просеками люстр.
Я от наивности проказен,
седьмую скромными люблю
промозглой линией рассказа.

И я от вечера не тот,
прощаньем щурилось молчанье
в неясность девических шорт
развязно-узнанною далью.

А день запутывал влюбленность,
не вспоминая из-за нежных рук
 мгновенье уличного клена
 лесного видения веры у,

 что мой печальный и ранимый
 взгляд отвлеченной тишины
 до боли Стариковой силы
 кому-то вспомнился в стихи.

 И ты прекрасна и глубока,
 за щедротою дня даря,
 превысив красками высокость,
 как белладонное дитя

 меня сражаешь любованьем.
 Раз ты прекрасна (понимали все),
 ни дня, родная, не растаю
 отныне красками внимательно.

            18 сентября 2024 год.