Адвокат мог не знать

19, 20
Порезав на тонкие пластинки фунт бекона и оставив их поджариваться на сковороде, Джейк занялся взбиванием двух дюжин яиц. Пришлось прибегнуть к моральному террору, но он все-таки сумел заставить Колли сварить кофе до того, как она отправилась в душ, и это само по себе можно было считать чудом. «То, что было вчера, всего лишь эпизод, — напомнил он себе. — Предстоит проделать большую и трудную работу, чтобы превратить это в нечто большее».

Когда Даг вошел в кухню, его взору предстал бывший муж Колли, опоясанный кухонным полотенцем вместо фартука, вооруженный чем-то вроде миниатюрных садовых вил и занятый взбиванием яиц для гигантской яичницы. Это была странная картина, но в доме, занимаемом археологами, все было странно. Дверь Дагу отворило непонятное существо в мужском белье с седеющими волосами, достающими до пояса. Существо неопределенным жестом махнуло рукой в сторону кухни и уползло обратно, на продранную кушетку.

По дороге в кухню Дагу пришлось переступить через две бесформенные кучи на полу. Судя по храпу, это были люди. Если Колли нравится такое окружение, ему нелегко будет ее понять.

— Извините, что помешал.

Джейк продолжал взбивать яйца.

— Если вы ищете Колли, она принимает душ.

— Вот как. А я-то думал, к этому часу вы все уже встали.

— У нас сегодня поздний старт. Кофе свежий.

— Спасибо.

На кухонном прилавке выстроилось несколько чашек и кружек. Даг взял одну наугад и потянулся за кофейником.

— Молоко тоже свежее. Я его забрал на ферме этим утром по дороге с раскопок.

— Вы работали всю ночь?

— Нет. — Джейк отставил миску с яйцами в сторону и начал переворачивать шипящий бекон на сковородке. — Я думал, вы пришли проведать, как она. Но, видимо, вы еще не слышали наши новости.

— Что значит «проведать, как она»? Что случилось?

«Мгновенная реакция, — отметил Джейк. — Тревога за близкого человека. Все-таки родная кровь сказывается».

— Один из членов нашей команды утонул вчера вечером. В Саймоновой Яме. Мы не знаем, как это случилось. Полиция расследует это дело. Мы с Колли дежурили там прошлую ночь. Будьте добры, снимите с сушилки вон ту синюю чашку.

— Вы говорите так, будто ничего особенного не случилось!

Джейк оторвал взгляд от сковородки.

— Нам надо сохранить команду. Команда состоит из людей, и мы с Колли за них отвечаем. Для нее это стало страшным ударом. Какой от меня толк, если я начну психовать? — Он поднял голову, услышав звуки наверху. «Она уже в спальне, — подумал Джейк. — Значит, у меня минуты две, не больше». — Кто-то убил этого мальчика, — тихо добавил он.

— Вы же сказали, что он утонул!

— Я думаю, ему кто-то помог. Думаю, двое уже погибли из-за того, что Колли раскапывает прошлое. И я говорю не о наших археологических раскопках.

Даг подошел поближе к плите и вслед за Джейком понизил голос:

— Рон Долан и этот парень были убиты, потому что Колли ищет того, кто выкрал ее из коляски в семьдесят четвертом году? Я бы сказал, это плевок на длинную дистанцию.

— Не так уж она длинна. Колли через минуту спустится, поэтому я перейду прямо к делу. Я хочу, чтобы она ни на час не оставалась в одиночестве. Когда меня не будет рядом, придется вам побыть около нее.

— Думаете, кто-то пытается ей навредить?

— Я думаю, чем ближе к истине она подойдет, тем активнее кто-то будет пытаться ее остановить. Я никому не позволю причинить ей боль, и вы тоже, потому что вы были воспитаны в традициях, предписывающих брату — особенно старшему брату — заботиться о сестре. В детстве обстоятельства лишили вас этой возможности. Тем более рьяно вы будете исполнять свою роль теперь.

— Я должен вам помочь оберегать ее, потому что меня воспитали в таких традициях? Я вас правильно понял?

— Дело не только в этом. Вы уже ощутили кровное родство. Она женщина, а вас с детства приучали, что надо заботиться о женщинах и защищать их. К тому же она вам нравится.

Даг решил, что это исчерпывающий ответ.

— А ваша причина?

Джейк сдвинул сковородку с огня.

— Моя причина сейчас спускается по лестнице и вскоре начнет пилить меня за то, что я забыл покрошить в яичницу сыр.

Джейк вытащил полотенце из-за пояса и, используя его как ухватку, чтобы взять горячую ручку сковородки, слил все еще шипящий жир в пустую консервную банку.

— Пусть Лео расталкивает сонь, разбросанных по всему дому, — сказала Колли, входя в кухню. — Даг! — удивленно воскликнула она. — Как дела?

— Джейк рассказал мне, что у вас тут случилось. С тобой все в порядке?

— Да, только в голове туман. — Все еще глядя на брата, она протянула руку, и Джейк подал ей синюю чашку с кофе, уже налитую доверху. — Мне говорили, тебя нет в городе.

— Я вернулся вчера. Заезжал на раскопки, но ты была занята.

— А-а, понятно. Ты покрошил сыр? — спросила она Джейка, открывая холодильник и доставая сыр.

— Не все любят яичницу и с беконом, и с сыром.

— Все должны любить яичницу с сыром. — Колли передала ему сыр, а сама открыла пакет со свежим хлебом. — Посыпь сыром мою порцию, и если попадет кому-то еще, ничего не поделаешь — переживут.
Даг наблюдал за ними, как зачарованный. Джейк протянул руку за ножом, который Колли вытащила из ящика. Она вставила два ломтя в тостер и взяла поданную им тарелку. «Это напоминает хорошо отрепетированный танец», — подумал Даг. Они двигались в едином ритме, каждый знал последовательность движений, каждый предугадывал следующий шаг другого.

— Я привез тебе сувенир из Мемфиса. — Даг передал ей коричневый бумажный пакетик.

— Вот это да! Смотри, Грейстоун! Пивная кружка Элвиса.

Джейк с должным почтением изучил красную пивную кружку.

— Советую тебе держать ее подальше от Диггера. Он коллекционирует пивные кружки.

— Ну, эту он не получит. — Колли шагнула к Дагу и вдруг смутилась. Что, черт побери, ей делать? Поцеловать его, дружески ткнуть в плечо? — Спасибо, — сказала она и ограничилась тем, что потрепала его по руке.

— На здоровье. — «А вот про нас с сестрой, — подумал Даг, — никак нельзя сказать, что мы знаем все па и ритм своего танца». — Ну, мне, пожалуй, пора.

— Ты завтракал? — Колли открыла ящик и вытащила лопатку, а Джейк у нее за спиной вылил яйца на сковородку.

— Нет.

— Оставайся. Хватит на всех, да, Джейк?

— Конечно.

— Я не против. Тем более что я люблю яичницу с сыром.

— Хватай тарелку, — посоветовала Колли.

Джейк отодвинулся вправо, а она нагнулась, открыла духовку и вытащила большое блюдо с поджаренным беконом.

— Лео велел мне идти прямо сюда, — объявила Лана, входя в кухню. — Даг, привет. Полагаю, ты уже знаешь, что случилось.

— Хватай две тарелки, — велела брату Колли, вставляя в тостер новые ломти хлеба. — Нам нужен адвокат?

— Лео встревожен. Я приехала развеять его страхи. Хотя бы в юридическом аспекте. Что до остального… — Лана всплеснула руками. — Это ужасно! Просто не знаю, что сказать. Я говорила с Биллом только вчера. Тай со своей треклятой оленьей костью совсем замучил его разговорами, а он все сносил безропотно.

— Где Тай? — спросил Даг, передавая ей пластмассовую тарелку из стопки на прилавке.

— Что? О, он у Роджера. Честно говоря, я вряд ли сумею что-то съесть. Я просто хочу поговорить с Лео.

— Все едят, когда я готовлю. — Джейк снял с полки огромную банку виноградного джема и передал ее Колли. — Советую занять место, а то сейчас налетит орда и расхватает все стулья. Сколько у нас ртов, Данбрук?

— Рози и Диггер на раскопках. Так что у нас одиннадцать ртов, не считая гостей.

Они входили полуодетые, одни, взяв свою порцию, уходили, другие находили себе место за длинным обшарпанным столом.

Но Джейк оказался прав: когда он готовил, все ели.

Колли сосредоточилась на еде, не прислушиваясь к разговору Ланы с Лео.

— Власти могут заставить нас прекратить работы, — заметила Соня. Она раскрошила кусок хлеба в яичницу, к которой едва притронулась. — Полиция или городской совет… кто-то в этом роде. Они могут закрыть раскопки.

— Землю купило Общество охраны природы, — напомнила Лана. — Уверяю вас, никто из членов общества не винит вас за то, что случилось. Ваша работа никак не связана с тем, что случилось с Биллом Макдауэллом.

— Он умер, когда мы все там сидели.

— Ты бы там сидела, если бы знала, что он в беде? — спросил ее Джейк.

— Нет, конечно, нет!

— Значит, ты не знала и не могла помочь. А как ты думаешь, для него были важны эти раскопки?

— О да! — Соня всхлипнула и вонзила вилку в яичницу. — Он только об этом и говорил. И еще о Колли. — Соня замолкла, поморщилась и бросила виноватый взгляд на Колли. — Извините.

— Ничего страшного.

— Во многих цивилизациях уважение к мертвым выказывают, продолжая их работу. Мы будем копать.

— Не хочу говорить о неприятном, — начала Дори, — но вдруг семья Билла подаст на нас в суд? У нас не могут вычесть какие-то суммы из бюджета?

— Дори права, — поддержал ее археолог-любитель Мэтт. — В нашем склочном, корыстном, эгоистичном обществе горе утраты быстро переходит в подсчет морального ущерба. Люди сразу задаются вопросом: кто за это заплатит и что я смогу с этого поиметь?

— Позвольте мне этим заняться, — ответила ему Лана. — Мой совет на данный момент: продолжайте работать как обычно. Сотрудничайте с полицией и с прессой, но прежде чем делать заявления тем или другим, посоветуйтесь со мной или с другим адвокатом.

— Кроме того, мы ужесточим дисциплину. — Лео отодвинул свою тарелку и взял чашку кофе. — Никто и ни при каких обстоятельствах больше не уйдет в лес в одиночку. Члены команды, работающие всю неделю, будут парами дежурить на участке по ночам. Мы больше никого не потеряем.

— Я разработаю расписание, — предложила Колли.

— Прекрасно. Сегодня вечером мне придется уехать в Балтимор, но я вернусь к среде. Думаю, сегодня нам всем лучше взять выходной. Все, кто остается, должны выйти на работу завтра.

— Я сегодня съезжу в Виргинию по личному делу, — Колли бросила взгляд на Джейка. — Дори и голубки из Западной Виргинии могут сменить Рози и Диггера после обеда. Мы поставим Боба, Мэтта и Диггера в ночную смену. К завтрашнему дню я представлю полноценное расписание.

— Я сегодня возьму наряд на кухню. — Соня встала из-за стола. — Вы, конечно, правы, — сказала она Джейку, — головой я это понимаю, но ничего не могу с собой поделать. Я не уверена, что смогу вернуться. Мне жаль, что я всех подвожу, но не знаю, хватит ли у меня духу.

— Отдохни несколько дней, — посоветовала Колли. — Мне надо кое-что систематизировать. К концу дня мне нужны полные отчеты и все пленки, отснятые вчера.

Она прошла в комнату Джейка, чтобы распечатать материал о Симпсоне и занести в компьютерный файл данные из списков и схему, составленную Джейком.

— А что в Виргинии? — спросил Даг, остановившись в дверях.

— Не что, а кто. Надо кое с кем переговорить.

— Это имеет отношение… к Джессике?

— Да. — Она запихала распечатанный материал в сумку. — Я дам тебе знать, когда что-нибудь найду.

— Я поеду с тобой.

— Со мной едет Джейк. Я уже договорилась.

— Я поеду с тобой, — упрямо повторил Даг. Ему пришлось посторониться, потому что в комнату вошла Лана.

— О чем спор?

— У меня есть сведения, которые нужно проверить.

— Ты поедешь? — спросила Лана у Дага.

— Да, поеду.

Она нахмурилась, глядя на часы.

— Дайте мне поговорить с Роджером. Спрошу, не подержит ли он Тая у себя до нашего возвращения.

— Что значит «нашего»? — возмутилась Колли.

— Я думаю, это то, что ты называешь командой. Я ваш официальный советник по правовым вопросам. Дай мне только позвонить, а суть дела успеешь изложить по дороге.

— Кажется, я в конце концов решусь на что-нибудь незаконное, — пробормотала Колли, пока Лана рылась в сумке в поисках сотового телефона.

Лана заправила непослушную прядь за ухо.— В таком случае тебе, безусловно, нужен адвокат.

Колли была не в состоянии сесть за руль, пришлось довольствоваться пассажирским местом рядом с Джейком. Она передала папку с делом Дагу и Лане, устроившимся на заднем сиденье, а сама замкнулась в раздраженном молчании. Но долго молчать ей не пришлось: они начали засыпать ее вопросами.

— Слушайте, там есть все, что мне известно. А то, чего я не знаю, находится в Виргинии.

— Она всегда ворчит, когда не выспится, — пояснил Джейк. — Правда, детка?

— Умолкни и крути баранку.

— Ну? Что я говорил?

— Как долго Симпсон был врачом твоей матери? — Лана извлекла из сумки блокнот и начала делать пометки.

— Точно не знаю. По крайней мере с шестьдесят шестого года.

— И тогда он не был женат на Барбаре Холлоуэй?

— Нет, я думаю, они поженились ближе к восьмидесятому. Он старше ее лет на двадцать, не меньше.

— Судя по твоей информации, она работала в окружной больнице имени Вашингтона с июля или августа семьдесят четвертого до весны следующего года. Она была в родильном отделении, когда туда положили Сюзанну Каллен.

— Она все еще работала в Хагерстауне, когда похитили Джессику Каллен. Такие вещи не забываются. Но когда мы говорили с ними в июле, для нее все это было новостью. — Колли посмотрела через плечо на заднее сиденье. — Это было новостью для них обоих, только концы с концами не сходятся.

— Я с тобой согласна, — заметила Лана, продолжая писать, — но в суде это не пройдет.

— Черта с два не пройдет! Достаточно сопоставить даты, и общая картина выстраивается сама собой. Холлоуэй работала на организацию Карлайла. Она была его главной помощницей. Сестра родильного отделения. Ей сообщают, что он подыскивает девочку. Скорее всего, заказ сопровождается общим описанием внешности клиентов, может, даже сведениями о наследственности. Сюзанна Каллен рожает девочку, подходящую под описание.

— Но они взяли ребенка только в трехмесячном возрасте! — возразил Даг.

— Даже отчаявшаяся бездетная пара может что-то заподозрить, если ребенка для усыновления сервируют как заказанное блюдо в ресторане. Надо выждать пару месяцев, убедиться, что намеченный младенец здоров, что у него нет медицинских отклонений, потом требуется время на изучение ежедневного распорядка в семье, надо улучить благоприятный момент. А за поисковый период можно потом затребовать дополнительный гонорар.

— Это она украла Джессику, — тихо сказал Даг. — Она жила по соседству, у нее была возможность проследить за передвижениями моих родителей. У нее было время изучить торговый центр, пути отхода.

— Логично, — согласилась Колли. — Мои родители сказали, что в контору Карлайла меня принесла медсестра.

— Ее, безусловно, нужно допросить. — Лана обвела в блокноте имя Барбары Холлоуэй. — Хотя ваши рассуждения и основаны на косвенных данных, думаю, у вас достаточно оснований для обращения в полицию. Вам не кажется, что она скорее будет разговаривать с властями в официальной обстановке, чем с вами?

Вместо ответа Колли лишь выразительно переглянулась с Джейком. Заметив это, Лана покачала головой:

— Нет, серьезно, что вы задумали? Привяжете ее к стулу и выбьете признание?

Колли вытянула ноги. Джейк забарабанил пальцами по рулю. Даг демонстративно смотрел в окно. Лана вздохнула с досадой:

— У меня с собой слишком мало денег, чтобы внести залог за групповое нападение. Колли, — она подалась вперед на сиденье, — позволь мне поговорить с ними. Я адвокат. Я сумею создать впечатление, будто мы знаем гораздо больше, чем нам известно на самом деле. Я знаю, как оказывать давление.

— Хочешь с ней поговорить? Не забудь спросить, кого они послали в Мэриленд и знали ли они хотя бы имя Билла Макдауэлла, когда убивали его.

— Убивали? Но я думала, он… О боже! — Лана принялась лихорадочно рыться в сумке, отыскивая сотовый телефон.

— С ним все в порядке, — заверил ее Даг, пока она набирала номер. — Дед никому не даст его в обиду.

— Конечно, не даст. Я просто хочу… Роджер? Нет, ничего не случилось.

Она протянула руку через сиденье и успокоилась, когда пальцы Дага сплелись с ее пальцами.

— Я не хотела тебя пугать, — извинилась Колли, когда Лана закончила разговор.

— Ты меня испугала, но я тебе благодарна. Велик соблазн думать об этом как о чем-то случившемся давным-давно, забывая о настоящем времени. Вам просто необходимо обратиться в полицию.

— После разговора с Симпсонами я передам все полученные сведения шерифу Хьюитту. Хотя вряд ли это поможет. — Заметив их сомкнутые руки, Колли повернулась назад всем телом. — Вы, ребята, уже дошли до койки?

— Какого черта ты лезешь не в свое дело? — возмутился Даг.

— Просто примеряю на себя роль сестрички. Меня лишили возможности играть эту роль, хочу наверстать упущенное — побыть вредной младшей сестрой. Приходится вскакивать на эту карусель на полном ходу. Ну так как было в койке? Хорошо?

Лана нервно провела языком по губам.

— Честно говоря…

— Прекрати, — вмешался Даг.

— Парни всегда начинают психовать, когда женщины говорят о сексе, — пояснила Колли.

— Только не я, — Джейк протянул руку и похлопал ее по бедру.

— Ты ошибка природы. Но я должна признать, — продолжала Колли, обращаясь к Лане, — Грейстоун чертовски хорош в постели.

— Я не желаю об этом слышать, — сказал Даг.

— А я говорю с Ланой. Знаешь, некоторые парни бывают хороши только в чем-то одном. Один, например, умеет хорошо целоваться, но руки у него как дохлая рыба, а выносливость как у девяностолетнего астматика. Тебе приходилось таких встречать?

— Конечно, приходилось. — Лана закрыла ручку колпачком и спрятала ее в сумку.

— А вот Грейстоун — он все ходы знает. Потрясающие губы. И, знаешь, он умеет делать все эти маленькие фокусы, когда ловкость рук обманывает глаз. Поистине руки волшебника. Они почти искупают его многочисленные недостатки и раздражающие привычки.

Лана наклонилась вперед и понизила голос:

— У Дага есть очки для чтения. В роговой оправе.

— Кроме шуток? Роговая оправа меня просто убивает. Они у тебя с собой? — Колли перегнулась через спинку сиденья и толкнула Дага в колено, но получила в ответ только грозный взгляд. — Ты задумался над тем, что это была не такая уж плохая мысль — выкрасть меня из коляски?

— Нет, я прикидывал, как бы подбить их выкрасть тебя снова.

— Поздно. Теперь уж я сама найду дорогу назад. Ты что-то притих, Грейстоун?

— Просто получаю удовольствие, когда ты для разнообразия достаешь не меня, а кого-то другого. Мы почти приехали, Даг.

— Только помните, говорить буду я, — предупредила Колли, когда Джейк свернул с магистрального шоссе.

— Тоже мне командирша нашлась, — проворчал Даг.
Когда Джейк остановил машину, Колли первая вылезла из нее, прошла к двери и нажала кнопку звонка. Ответа не последовало.

— Дай-ка я проверю гараж.

Джейк пошел проверять, а Колли снова нажала на кнопку.

— Возможно, их нет дома. Воскресный ленч, партия в теннис, — предположила Лана.

— Нет. Они знают, что происходит. Знают, что я разговаривала с людьми, которые могут вспомнить Барбару. Нет, они не пьют коктейли и не играют парный матч в теннисном клубе.

— Гараж пуст, — доложил Джейк.

— Вломимся в дом.

— Погоди, погоди. — Даг удержал Колли за плечо. — Не говоря уж о том, что неразумно вламываться в дом средь бела дня на глазах у соседей, в таком доме наверняка имеется сигнализация. Только попробуй разбить окно или взломать дверь — полиция будет тут раньше, чем ты что-либо найдешь.

— Уж больно ты хладнокровен. Я готова им глотку перегрызть. — Она стукнула кулаком по двери. — Они не могли знать, что я приеду. Откуда им было знать?

— Давай действовать последовательно. Даг прав насчет соседей. — Джейк оглядел дома на другой стороне улицы. — Деревня есть деревня, здесь всегда найдутся сплетники. Надо найти сплетника номер один — кого-то, кто лучше всех знает, что делают или даже замышляют соседи. Надо постучаться в соседние двери и вежливо спросить, куда подевались наши друзья Симпсоны.

— Ладно, — Колли овладела собой. — Мы пойдем парами. Пары выглядят не так пугающе. Мы с Джейком возьмем южную сторону. Даг, ты с Ланой иди на север. Который час? — Она посмотрела на часы, прикидывая в уме, как им лучше действовать. — Ладно, час, конечно, не совсем подходящий, но сойдет. Мы приглашены на коктейль к Барб и Хэнку и теперь не знаем, что и думать: то ли мы день перепутали, то ли с нашими друзьями что-то случилось.

— На худой конец сойдет. — Джейк взял ее под руку и крепко сжал, когда она попыталась вырваться. — Не забывай, мы парочка. Приличная, безобидная, нормальная парочка, встревоженная тем, куда подевались наши закадычные друзья Барб и Хэнк.

— Только слепоглухонемой поверит, что ты безобиден.

Лана и Даг отправились в противоположном направлении.

— По-моему, они ведут себя не как разведенные, — заметил Даг.

— А как, по-твоему, должны вести себя разведенные?

— Ну… не так. Я смотрел, как они готовят завтрак. Это было похоже на хореографию. Да ты же сама видела их в машине! Когда им надо, они общаются, не говоря ни слова.

— Например, когда Колли начала тебя поддразнивать и заставила нас позабыть о наших тревогах?

— Он сразу просек, что она задумала. Не знаю, как у них обстоят дела, но я рад, что он здесь. Он нужен ей сейчас.

И Даг нажал звонок на первой двери.

К тому времени, как Джейк позвонил в третью дверь, они отрепетировали свои роли и свою историю до полного блеска. Женщина открыла быстро, и он понял, что она следила за их путешествием от двери к двери.

— Извините за беспокойство, мэм, но мы с женой хотели бы знать, где Симпсоны.

— Я уверена, что мы просто ошиблись, милый. Мы приехали не в тот день. — Но Колли все-таки оглянулась в тревоге на дом Симпсонов.

— Я просто хочу убедиться, что все в порядке. Мы сегодня должны были заехать к ним на коктейль, — сказал Джейк. — Но они не открывают на звонок.

— Вы все вчетвером приглашены на коктейль к Симпсонам?

— Да, — мгновенно среагировал Джейк и обезоруживающе улыбнулся. Значит, она следила за домом. — Мой шурин со своей невестой пошел в том направлении. Мы всех спрашиваем, не может ли кто-то нам помочь.

— Мы с братом старые друзья Хэнка и Барб, — пояснила Колли. — То есть с доктором Симпсоном дружили еще мои родители. Он принимал моего брата и меня, когда мама рожала. Мой отец тоже врач. Ну, словом, у моего брата только что была помолвка. Вот потому-то нас и пригласили на коктейль. Мы хотели отметить событие.

— Как же вы собирались отмечать событие, когда их нет в городе?

Колли стиснула руку Джейка.

— Нет в городе? Но… Нет, мы точно перепутали день, — сказала она Джейку. — Но они не упоминали, что собираются куда-то уезжать, когда я говорила с ними пару недель назад.

— Они решили уехать в последнюю минуту, — сказала женщина. — Как, вы говорите, вас зовут?

— О, извините. — Колли протянула ей руку. — Мы Брэди, Майк и Кэрол. Мы не хотели беспокоить вас, миссис…

— Фиссел. Никакого беспокойства. Это не вы приезжали к Симпсонам какое-то время назад?

— Да, еще в июле. Мы недавно вернулись обратно на Восточное побережье, вот и решили навестить старых друзей. Вы сказали, «в последнюю минуту». У них ничего не случилось? О, Майк, я надеюсь, ничего не случилось с… — Колли стала лихорадочно вспоминать, как звали дочь Симпсона от первого брака, — …с Анджелой?

— Они ничего такого не говорили. — Миссис Фиссел вышла во двор. — Так получилось, что я видела, как они загружали машины сегодня утром, когда вышла забрать почту. Мы тут все присматриваем за своими соседями, поэтому я подошла и спросила, что случилось. Доктор Симпсон сказал, что они решили съездить на несколько недель в Хэмптон, у них там есть домик. Мне показалось странным, что они берут обе машины. Он сказал, что Барбара решила поехать на своей, ей так удобнее. Багажа они взяли — на целый год, если хотите знать мое мнение. Но, надо признать, Барбара обожает наряды. Не похоже на нее — забыть, что вы приглашены. Она таких вещей не упускает.

— Должно быть, это мы что-то перепутали. Они не говорили, когда вернутся?

— Они сказали, на несколько недель. Вы же знаете, он на пенсии, она не работает, они могут уезжать и приезжать когда вздумается. Они грузили вещи в машины около десяти утра, а Барбара — она не из тех, кто обычно встает в воскресенье раньше полудня. Видимо, спешили выехать пораньше.

— До Хэмптона путь неблизкий, — рассудительно заметила Колли. — Спасибо. Ну ничего, мы с ними увидимся как-нибудь в другой раз. Черт побери, Джейк! — воскликнула она, когда они отошли на безопасное расстояние.

Он поднял их сплетенные руки и поцеловал костяшки ее пальцев.

— Да, я понимаю.

— Думаешь, они поехали в Хэмптон?

— Они уехали в страшной спешке, но даже впопыхах Симпсон вряд ли выложил первой местной сплетнице, куда они едут. Он же не дурак.

— Я тоже так думаю. И вряд ли они вернутся.

— Ничего, куда бы они ни поехали, исчезнуть бесследно им не удастся. Мы их найдем.
Часть III

НАХОДКИ

Если отбросить невозможное, то, что останется, и есть истина, какой бы невероятной она ни казалась.

Сэр Артур Конан Дойл
20

— Ты поступила правильно.

По возвращении в Мэриленд Лана вылезла из джипа и остановилась рядом со своей машиной. Уезжать ей не хотелось, хотя она слишком надолго оставила Тая с Роджером.
Досадно было думать, что они упустили Симпсонов. Она уже предвкушала столкновение лицом к лицу, выяснение отношений, она готовилась забросать Симпсонов вопросами, предъявить им уличающие факты. Вместо этого пришлось проделать долгий и утомительный путь домой, чтобы изложить разрозненные сведения шерифу. С утра они практически не продвинулись ни на шаг. Она испытала горькое разочарование.

— На Хьюитта наша блестящая логика не произвела особого впечатления.

— Может, и нет, но отмахнуться от нее он не сможет. А главное, теперь все зафиксировано официально. И он…

— …это расследует, — закончила за нее Колли с сухим смешком. — Не могу винить его за недоверие. Преступление тридцатилетней давности раскрыто парой копателей, молоденькой адвокатессой и продавцом книг.

— Я бы попросила. Двумя известными учеными, блестящим процессуалистом и многоопытным букинистом.

— Твоя версия мне больше нравится. — Колли подняла камень и швырнула его в ручей. — Слушай, я ценю все, что ты для меня сделала…

— Работа не совсем обычная, но в ней есть волнующие моменты.

— Да уж. Пожар наверняка был волнующим зрелищем.

— Никто не пострадал, все мое имущество застраховано. Я страшно разозлилась, но тебе это только на руку. Я остаюсь. Остаюсь хотя бы потому, что все это очень много значит для Дага.

— Слушай, когда я заговорила в машине о ваших сексуальных отношениях… Это была просто военная хитрость.

— Я знаю, — кивнула Лана.

— Ты быстро соображаешь, — объявила Колли. — Я думаю, мы дружили бы с Дагом, если бы росли вместе. Мы бы нравились друг другу. Мне и сейчас легче общаться с ним и с Роджером, чем с Сюзанной и Джеем.

— А главное, легче искать виновных, выяснять, как и почему это случилось, чем иметь дело с последствиями. Только не подумай, что я тебя осуждаю, — добавила Лана. — В сложной ситуации ты действуешь с завидным здравым смыслом.

— Так или иначе, всем участникам этого дела приходится страдать. И если наши предположения верны, два человека, даже не имеющих отношения к делу, погибли только из-за того, что я со своим завидным здравым смыслом захотела получить ответы на некоторые вопросы.

— Ты могла бы остановиться.

— А ты могла бы?

— Нет. Но я могу взять тайм-аут, сесть и попытаться понять, в какое положение я попала и как это случилось. Может, тебе тоже стоит попробовать? Это поможет тебе принять верное решение, когда ты получишь ответы на свои вопросы.

«Неплохая мысль, — решила Колли, — отложить на время решение одной загадки и использовать себя как отправную точку для разрешения другой». В какое положение она попала и как она туда попала? Что расскажут пласты ее жизни о ней самой и о ее роли в обществе?

Она села за компьютер и наметила вехи своей биографии, начиная с рождения.

Родилась 11 сентября 1974 года.

Похищена 12 декабря 1974 года.

Удочерена Эллиотом и Вивиан Данбрук 16 декабря 1974 года.

Это было проще всего. Напрягая память, Колли добавила даты поступления в школу, то лето, когда сломала руку, то Рождество, когда она выпросила у родителей и получила в подарок свой первый микроскоп. Первый урок игры на виолончели, первое выступление, первые раскопки. Смерть деда с отцовской стороны. Серьезные заболевания и травмы. Первый сексуальный опыт. Окончание колледжа. Тот год, когда она переехала из родительского дома в свою собственную квартиру.

Профессиональные достижения, получение магистерской степени. Знакомство с Лео, с Рози, очень краткий роман с одним египтологом.

И о чем она только думала?

Вторник, 6 апреля 1998 года.

День встречи с Джейком. Как она могла забыть?

Четверг, 8 апреля 1998 года.

Их первый сексуальный опыт.

Они сразу прыгнули в койку, вспоминала она, не могли сдержаться, чуть не сломали кровать в тесной комнатушке в Йоркшире, которую сняли по соседству с раскопками стоянки эпохи мезолита.

С июня того же года они стали открыто жить вместе, стали парой. Если кому-то из них выпадало лететь в Каир или в Теннеси, другой тоже летел в Каир или в Теннеси. Они воевали друг с другом, как безумные, спаривались, как маньяки. По всему миру.

Колли внесла в файл дату их свадьбы.

Тот день, когда он ушел.

Тот день, когда ей пришли по почте документы на развод.

Не так уж много времени прошло между этими двумя событиями. Колли тряхнула головой. Она составляла летопись своей жизни, а не их жизни.

Пожав плечами, она впечатала дату получения докторской степени, тот день, когда поехала повидать Лео в Балтиморе, первый день раскопок на Антитаме, он же — день знакомства с Ланой Кэмпбелл.

День приезда Джейка.

Тот день, когда Сюзанна Каллен пришла к ней в мотель.

Поездка в Филадельфию, возвращение, найм Ланы, ужин с Джейком, обезображенный «Лендровер», убийство Долана. Разговор с Дагом.

Секс с Джейком.

Сравнительный анализ крови.

Первый визит к Симпсонам.

Нахмурившись, она сверилась со своим журналом и внесла в файл дату появления на раскопках каждого из членов команды.

Ночной выстрел в Джейка, поездка в Атланту, пожар. Разговор с вдовой доктора Блейкли и с Бетси Поффенбергер, переданные ею сведения и неожиданные подробности.

Смерть Билла Макдауэлла.

Ночь с Джейком.

Потом новая поездка в Виргинию, вернувшая ее в настоящий момент.

Проследив цепь событий, она получит общую схему. От этой печки можно танцевать дальше — смотреть, как накладываются друг на друга и перемешиваются пласты, как каждое отдельное событие связано с остальными.

Колли с головой ушла в работу, группируя даты и события по темам: образование, медицинские данные, профессиональный рост, личные проблемы, проект «Антитам», Джессика. Откинувшись на спинку стула, Колли изучила плоды своих трудов и заметила в схеме один постоянный элемент. С того самого дня, как она встретила Джейка, он стал прямо или косвенно влиять на все важнейшие стороны ее жизни. Даже за эту проклятую докторскую диссертацию она засела с удвоенной силой, чтобы отвлечься и не тосковать по нему.

Даже кризис личности она не могла пережить без его вмешательства. Мало того, она не была уверена, что смогла бы этот кризис пережить без него.

Она рассеянно потянулась за печеньем и обнаружила, что пакет, лежавший рядом с клавиатурой, пуст.

— У меня в комнате целый склад печенья. — Колли подскочила на стуле, обернулась и увидела Джейка. Он стоял, прислонясь к дверному косяку. — Но тебе это будет дорого стоить, — добавил он.

— Слышишь, Джейк, никогда не смей так подкрадываться! Ты что, шпионишь за мной?

— Я же не виноват, что двигаюсь с бесшумной грацией пантеры! Дверь была открыта. Стоять в открытых дверях — это еще не значит шпионить. Над чем ты работаешь?
— Не твое дело.

Чтобы так оно и было, Колли сохранила записи и закрыла файл.

— Ты злишься, потому что у тебя печенье кончилось.

— Закрой дверь. — Колли скрипнула зубами от злости, когда он повиновался, переступив через порог. — Я имела в виду, закрой с другой стороны.

— Так бы и сказала. Почему бы тебе не вздремнуть?

— Мне не три года.

— Ты же вымоталась, Данбрук.

— У меня есть работа.

— Если бы работа была связана с раскопками, ты бы не спешила закрывать файл, чтобы я не успел в него заглянуть.

— У меня есть личные дела, которые тебя не касаются. — Колли вспомнила о только что выстроенной схеме и о его влиянии на события ее жизни. — Во всяком случае, не должны касаться.

— У тебя скверно на душе, да, детка?

Так тихо, так проникновенно прозвучал его голос, что все у нее внутри растаяло, ей показалось, что она вот-вот стечет со стула.

— Не надо мне сочувствовать. Это меня бесит. Я просто не знаю, что делать, когда ты начинаешь мне сочувствовать.

— Я знаю. — Джейк наклонился и коснулся губами ее губ. — Сам не понимаю, почему я раньше об этом не подумал.

Отвернувшись от него, Колли вновь открыла файл.

— Это всего лишь цепь дат. Я пытаюсь уловить закономерность. Читай. — Она поднялась, чтобы он мог сесть за стол. — Вершины и падения моей жизни.

Она опустилась на спальный мешок, пока он читал.

— Ты спала с Эйкеном? С этим авантюристом-египтологом? И о чем ты только думала?

— Вот об этом не надо. А то я начну оценивать всех женщин, с которыми спал ты.

— Ты не знаешь всех женщин, с которыми я спал. Между прочим, ты тут кое-что упустила.

— Ничего я не упустила.

— Ты забыла ту конференцию в Париже, в мае двухтысячного. Мы ездили на нее вместе. В один из дней мы прогуляли заседание, сидели в каком-то открытом кафе, пили вино. На тебе было синее платье. Начался дождь — так, мелкий весенний дождик, — и мы вернулись в отель. Мы занимались любовью при открытых окнах, чтобы слышать, как он барабанит по откосам.

Она этого не забыла. Она все помнила так ясно, что ей стало больно, когда он начал об этом рассказывать.

— Это несущественные данные.

— Это был один из самых важных дней в моей жизни. Правда, тогда я этого не знал. Жизнь — коварная штука. Очень часто начинаешь понимать, что прожил действительно важный момент, когда он уже в прошлом. У тебя сохранилось то платье?

Колли поудобнее устроилась и подперла щеку рукой, изучая Джейка. Он не стригся с тех пор, как они начали работать на раскопках. Ей всегда нравилось, когда у него волосы отрастали длиннее, чем обычно.

— Где-то валяется.

— Мне бы хотелось снова тебя в нем увидеть.

— Тебе всегда было безразлично, что на мне надето.

— Я просто никогда раньше об этом не говорил. Упущение с моей стороны.

— Что ты делаешь? — спросила Колли, когда он начал печатать.

— Добавляю май двухтысячного, Париж, к оси твоей жизни. Я скачаю этот файл на свой компьютер и поработаю с ним. Поиграю.

— Прекрасно. Делай что хочешь.

— Ты не заболела? Не припомню случая, чтобы ты хоть когда-нибудь разрешала мне делать, что я хочу.

Ну почему ей так хотелось плакать?

— Ты всегда делал, что хотел, и без моего разрешения.

Джейк переслал ее файл электронной почтой на свой компьютер, поднялся из-за стола и подошел к ней.

— Это тебе только кажется. — Он сел рядом с Колли, провел пальцами по ее плечу. — Я не хотел уходить в тот день в Колорадо.

«Так я тебе и поверила», — подумала она с горечью. Вот почему ей так хотелось плакать.

— Так почему же ты ушел?

— Ты ясно дала понять, что именно это тебе и нужно. Ты сказала, что каждая минута, проведенная со мной, была ошибкой. Что наш брак был неудачной шуткой и что, если я не откажусь от проекта и не уеду с раскопок, это сделаешь ты.

— У нас была размолвка.

— Ты сказала, что хочешь развода.

— Да, сказала. А ты живенько ухватился за этот шанс руками и ногами. Ты с этой своей шестифутовой брюнеткой вылетел с раскопок как наскипидаренный, а через две недели я получила по почте бумаги на развод.

— Я уехал не с ней.

— Ну, конечно. Это было простое совпадение.

— Ты мне никогда не доверяла. Никогда не верила в меня. В нас, если на то пошло.

— Я спросила, спал ли ты с ней.

— Ты не спрашивала, ты обвиняла.

— А ты не стал отрицать.

— Я не стал отрицать, — согласился он, — потому что это оскорбительно. И с тех пор ничего не изменилось. Если ты поверила, что я могу нарушить клятву, данную тебе, что могу изменить тебе с другой женщиной, тогда ты права: наш брак действительно был неудачной шуткой. Ничего у меня с ней не было. Господи, я даже не помню, как ее звать.

— Вероника. Вероника Уикс.

— Верю тебе на слово, — пробормотал Джейк. — У меня с ней ничего не было, — повторил он. — Речь шла только о нас с тобой.

— Я хотела, чтобы ты боролся за меня. — Колли оттолкнулась от пола и села. — Я хотела, чтобы ты хоть раз в жизни боролся за меня, а не со мной. Мне это было необходимо, Джейк. Я хотела знать… то, о чем ты мне никогда не говорил.

— Что? Чего я тебе никогда не говорил?

— Что ты меня любишь.

Такое ошеломленное выражение появилось у него на лице, что она просто не знала, смеяться ей или плакать. Ей еще не случалось видеть его таким растерянным, таким беззащитным.

— Это чушь, Колли. Конечно, я говорил.

— Ни разу. Ни единого раза ты не произнес этих слов. «М-м-м, детка, я обожаю твое тело» не считается, Грейстоун. «А, ну да, и я тебя тоже» — вот что я иногда слышала от тебя в ответ, когда я это говорила. Но сам-то ты никогда этого не говорил. Очевидно, не мог, потому что не хотел лгать. Кем ты никогда не был, так это лжецом.

— Какого черта я предложил тебе стать моей женой, если не любил?

— А ты никогда не предлагал мне стать твоей женой. Ты сказал: «Эй, Данбрук, давай смотаемся в Вегас и поженимся».

— Это одно и то же.

— Не прикидывайся. Уж не настолько ты туп. — Она раздраженно провела рукой по волосам. — Это не имеет значения.

Джейк схватил ее за запястье и заставил опустить руку.

— Почему ты мне все это раньше не сказала? Почему прямо не спросила, люблю ли я тебя?

— Потому что я женщина! — Она стукнула его по руке и поднялась на ноги. — Да, я роюсь в грязи, выкапываю кости, сплю в мешке, но это еще не значит, что я не женщина.

Она говорила о том, что он и сам для себя уяснил за последние недели. И от этого ему стало только хуже.

— Уж я-то знаю, что ты женщина.

— Господи, Джейк, всю свою сознательную жизнь ты провел за изучением культур, традиций, обычаев различных человеческих сообществ, лекции читаешь, а ведешь себя как идиот.

— Хватит обзываться! Дай мне хоть минуту, чтобы все это осмыслить.

— Да сколько хочешь. Думай себе на здоровье.

Колли решительно направилась к двери.

— Не уходи. — Джейк не шевельнулся, не вскочил на ноги и даже не повысил голоса. Это было так не похоже на обычный стиль их общения в прошлом, что от удивления она замерла на месте. — Останься со мной. Давай хоть на этот раз все выясним, не отворачиваясь друг от друга. Ты не спрашивала, — продолжал он тихо, — потому что в нашей культурной традиции это не принято. Если бы ты спросила, ответ лишился бы смысла.

— Эврика, профессор!

— И поскольку я тебе не говорил, ты решила, что я спал с другими женщинами.

— У тебя была скверная репутация. Джейк-Пробойник.

— Черт бы тебя побрал, Колли! — Джейк терпеть не мог, когда его так называли. И она это знала. — Мы оба успели кое-что повидать к тому времени.

— И что тебе мешало отправиться за новыми впечатлениями? — возразила Колли. — Тебе нравятся женщины.

— Мне нравятся женщины, — согласился Джейк. — Но любил я тебя.

У нее задрожали губы.

— Наконец-то ты нашел время сказать мне об этом.

— Тебе не угодишь. Но есть еще кое-что, и об этом мне тоже следовало сказать давным-давно. Я никогда тебе не изменял. Когда ты меня в этом обвинила… мне было больно, Колли. Вот потому-то я и разозлился. Мне легче было злиться, чем страдать.

— Ты с ней не спал?

— Не только с ней. Вообще ни с кем. Никого не было, кроме тебя, с той самой минуты, как я тебя увидел.

Тут уж ей пришлось отвернуться. Она убедила себя, что он ей изменял. Только так она могла пережить их разрыв. Только так она смогла удержаться и не броситься за ним вслед.

— А я думала, спал. Я была уверена, что ты с ней спал. — Колли пришлось снова сесть, она соскользнула на пол у самой двери. — Уж она позаботилась, чтобы я поверила.

— Ты ей не нравилась. Она тебе завидовала. Если она и пыталась затащить меня в постель… Ну ладно, ладно, пыталась! Но она просто хотела досадить тебе.

— Она оставила свой лифчик у нас в комнате. Он выглядывал из-под кровати, как будто она его потеряла, когда одевалась в спешке. Я почуяла ее духи, как только вошла в комнату. «В нашей постели, — подумала я. — Он спал с этой сукой в нашей постели!» Меня это просто убило.

— Я с ней не спал. Это все, что я могу тебе сказать. Ни в нашей постели, ни где-либо еще. Ни с ней, ни с другими, с тех пор как впервые прикоснулся к тебе, Колли.

— Ладно.

— Ладно? — переспросил Джейк. — И это все?

Колли почувствовала, как слеза выползает из уголка глаза, и сердито смахнула ее.

— Я не знаю, что еще сказать.

— Почему ты мне тогда ничего не сказала?

— Потому что я боялась! Я боялась, что если покажу тебе этот проклятый лифчик — а мне он казался неопровержимым доказательством! — я боялась, что ты все признаешь. Если бы ты сказал: «Да, я поскользнулся, но больше это не повторится», я бы махнула рукой и простила. Поэтому я разозлилась, — вздохнула Колли. — Мне легче было злиться, чем бояться. Легче было злиться, чем терпеть это. Легче было сопротивляться. И я не знаю, что мне теперь делать.

Джейк придвинулся к ней и взял ее руки в свои.

— На этот раз нам удалось продвинуться вперед в укреплении дружбы и понимания.

— Вроде бы да.

— Продолжим действовать в том же направлении? Я постараюсь не забывать, что ты женщина, а ты попробуй научиться мне доверять.

— Я верю тебе насчет Вероники. Это уже кое-что для начала, правда?

Джейк легонько сжал ее пальцы.

— Спасибо, Колли.

— У меня иногда все еще появляется искушение на тебя наорать.

— Я не против. А я все еще хочу спать с тобой.

Колли всхлипнула и снова вытерла слезы.

— Прямо сейчас?

— Да я-то всегда готов, но, пожалуй, это может подождать. Слушай, мы так и не собрались съездить к моим родным, когда поженились.

— Вряд ли сейчас подходящий момент ехать в Аризону.

— Верно. — Но он мог отвезти ее туда на словах, показать ей ту часть своей души, которой ему и в голову не приходило поделиться раньше. — Мой отец… он хороший человек. Спокойный, надежный, трудолюбивый. Моя мать — сильная и терпеливая. Они составляют отличную команду, настоящую крепкую семью. — Джейк с нежностью перебирал пальцы Колли. — Не припомню, чтобы кто-нибудь из них хоть раз признался другому в любви. Они никогда не говорили об этом вслух. И со мной никто из них об этом не говорил. Я знал, что они меня любят, но мы об этом не говорили. Если бы я сейчас позвонил и сказал родителям, что люблю их, они бы не знали, куда деваться от смущения. Нам всем было бы неловко.

Ей и в голову не приходило, что три самых главных слова в любом из языков могут смутить кого бы то ни было.

— Ты никогда никому не признавался в любви?

— Я никогда об этом не думал, но… нет, вроде бы нет, если ты точно уверена, что «я обожаю твое тело» не считается.

— Нет, не считается. — Колли вдруг ощутила прилив нежности к нему и отвела прядь отросших волос от его лица. — Мы мало рассказывали друг другу о своих семьях. Правда, ты в последнее время проходишь краткий курс истории моей семьи.

— Мне нравится твоя семья. Обе семьи.

Колли задумчиво покачала головой.

— В моем доме всегда говорили о чувствах. Что мы чувствуем, как, почему. Не проходило дня, чтобы родители не говорили «я люблю тебя» — мне или друг другу. Карлайл даже не подозревал, что сделал доброе дело, объединив Калленов с Данбруками.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы испытываем сильные чувства и выражаем их открыто. Я тебе покажу.

Колли встала и вытащила из рюкзака обувную коробку.

— Я прочла все до одного. Выберу для тебя что-нибудь наугад. На, читай, оно тебе все объяснит.

Он открыл конверт и развернул письмо.

«Дорогая Джессика!

С днем рождения, сегодня тебе шестнадцать. Как ты, должно быть, сегодня волнуешься! Шестнадцать лет — это такая важная дата, особенно для девочки. Нет, уже не девочки. Я знаю, теперь ты молодая леди. Моя маленькая доченька — молодая леди!

И еще я знаю, что ты у меня красавица.

Я смотрю на твоих ровесниц и думаю: как они прелестны, свежи, умны! Как много ждет их впереди! Сколько радостей, трудностей, разочарований…

Новые чувства, желания, сомнения… Столько всего нового! Я обдумываю все, что хотела бы тебе сказать. Мы могли бы вести разговоры о твоей жизни, о выборе пути. Ты могла бы рассказать мне о мальчиках, которые тебе нравятся, о свиданиях, на которые ходила.

Наверное, мы бы ссорились. Но ведь матери и дочери всегда ссорятся, это неизбежно. Я бы все отдала за возможность поругаться с тобой, чтобы ты хлопнула дверью и бегом взбежала по лестнице к себе в комнату, заперлась бы от меня и включила музыку на полную мощность мне назло.

Я бы все за это отдала.

Я представляю себе, как мы с тобой ходили бы за покупками и тратили слишком много денег, а потом обедали бы где-нибудь в ресторане, как и подобает двум настоящим леди.Я часто спрашиваю себя: ты гордилась бы мной? Надеюсь, что да. Представляешь, Сюзанна Каллен стала деловой женщиной! Сама до сих пор не могу привыкнуть, но надеюсь, ты гордилась бы мной, если бы узнала, что у меня теперь есть свой бизнес, причем процветающий.

А вдруг ты видела мои фотографии в журналах, когда ждала в приемной дантиста или в парикмахерской? Я пытаюсь представить, как ты открываешь пакет моего печенья. Какое тебе больше нравится?

Я стараюсь не горевать, но это трудно, так трудно — знать, что ты, возможно, ешь мое печенье и не знаешь, кто я. Ты никогда не узнаешь, как сильно я тебя люблю.

Каждый день, каждую ночь, Джесси, ты в моих мыслях, в моих молитвах, в моих снах. Я скучаю по тебе.

Я люблю тебя.

Мама».

— Я только теперь начинаю понимать, как тебе тяжело, — Джейк опустил письмо и взглянул на Колли. — Я слишком увлекся сопоставлением дат, фактов и связей. Я склонен забывать, каково тебе приходится.

— Какой это был год?

— Тебе исполнилось шестнадцать.

— Шестнадцать лет. Она даже не знала наверняка, как я выгляжу. Она не знала, кем я стала, что делала, где была. Это не имело значения. Она все равно меня любила, так любила, что написала мне это письмо. Все эти письма. Так любила, что отдала их мне. Чтобы я знала, как она меня любит.

— Зная, что ты никогда не полюбишь ее в ответ.

— Зная, что я не могу ее полюбить, — согласилась Колли. — Не смогу полюбить так, как ей хочется, потому что у меня есть мама, которая делала все то, о чем писала Сюзанна: говорила мне о своей любви, ходила со мной за покупками, ссорилась со мной. И я думала, что она слишком строга, что она меня не понимает, — ну, словом, все те глупости, которые приходят в голову шестнадцатилетним девчонкам. — Колли покачала головой. — Я хочу сказать, что моя мать — Вивиан Данбрук — могла написать такое письмо. Все эти чувства, доброта… это принадлежит им обеим.

Кое-какие ответы у меня уже есть. Я знаю, откуда я взялась. Я знаю, что мне повезло и с наследственностью, и со средой: они позволили мне стать тем, что я есть. Я знаю, что у меня две пары родителей, хотя только одну пару могу любить безоговорочно. Но я выдержу все, что мне предстоит: эмоциональную бурю, страх, правду, какой бы она ни была. Я не успокоюсь, пока не дам женщине, написавшей это письмо, ответы на все вопросы.

Нора Робертс