Петербургское

Засмотрелся на колонну-эркер-анфиладу,
напоролся на шпиль, разбрызгал натуру
в вечную петербургскую прохладу.

От бессонной ночи до пары кофе
пару шагов цвета рубиновой помады.
По асфальту, обернутому в дождь,
идем к ледяному краю летнего сада,

И дальше:

веселимся в поселке, вспыхиваем порохом,
маемся с ударением в Гаване-Гавани,
в городе, где река развалившись
прячет историю города в кармане.

Города, построенного,
на столе у швейцарского друга
под выстрел пушки притворной.

С тех пор Петр бродит ночными переулками,
томный, неповоротливый, сонный.

Как не понять почему
мосты разводят бесшумно в шуме,
так не придумать, что делать
с россыпью звезд в корабельном трюме,

когда потчуешь портовую даму
гребешком из роз,
угощаешь веселыми пузырьками,
чтобы в стог светло-саамских волос
погрузиться на полжизни руками,

чтобы нащупать пальцами твердость
материи хохочущую над придатком сварливым,
призрачный эйдос Петра-мужика
уйдет на попятную перед ликом
матери молчаливо-глумливым.