Нанетт и вельможа

Как, вы не знаете Нанетт?!
Делишки ваши плохи!
Который час? Уже обед?
Трактир "Три выпивохи"

Всего отсюда в двух шагах.
Ну, может, в полумиле!
Вы, если твёрдо на ногах,
И уговор наш в силе,

Так предадимся ж кутежу!
Вперёд, нас ждёт удача!
А по дороге расскажу,
Что про Нанетт судачат.

Девчонка с виду, как и все,
Их, вон, таких полмира.
Единственная дочь Хосе,
Хозяина трактира,

Нет модных шляпок, ярких лент,
Нарядных пышных платьев,
Зато, представьте, у Нанетт
Двенадцать младших братьев!

Вот раз, в один из шумных дней,
Напыщенный, дородный,
Во двор заехал на коне
Вельможа благородный.

Расшитый золотом камзол,
На пальцах по алмазу,
Хозяин всё, что есть на стол,
В посуде лучшей - сразу!

Наморщил гость брезгливо нос,
Хлеб раскрошил, понюхал,
И бросил: чёрт меня занёс
В такую развалюху!

Хлеб из опилок, для свиней,
От масла дух чесночный,
А от вина смердит сильней,
Чем от канавы сточной!

А ляжешь спать - помилуй Бог! -
Не встанешь утром рано.
Лежанка из гнилых досок,
Клопы да тараканы.

Нанетт смеётся: о сеньор,
Не будьте слишком строги!
Обычный постоялый двор,
Должно быть, вы с дороги

Утомлены, да и жара,
Вот всё вам в чёрном свете.
А отдохнёте, так с утра
И солнце вам засветит!

Ваш конь устал, а мы его
Накормим и напоим,
Уж нам, поверьте, не впервой,
Обоих вас устроим!

Скривился от усов до лба
Сеньор, как от изжоги,
И тут врывается гурьба
Мальчишек босоногих:

- Какой у вас красивый конь!
- Как золотая грива!
- Бранится ваш слуга: не тронь!
- А сам седлает криво!

- У вас печальное лицо,
Я сам сейчас заплачу.
- Давайте купим леденцов?
Вам, ну, и нам - на сдачу.

Рассержен досточтимый дон:
- А это что за шайка?
Сейчас пошли отсюда вон,
Грязнули, попрошайки!

Поймаю за вихры, так плеть
Пойдет гулять по рёбрам!
Глядит из-за двери Нанетт,
Прищурившись недобро.

На слово и расправу скор
Вельможа благородный:
- Не постоялый это двор,
А настоящий скотный!

Сеньор был разъярён, точь-в-точь,
Как одержимый бесом,
И со слугою едет прочь,
Не заплатив ни песо.

- Что ж, как угодно! - и Нанетт,
Лишь эти за ворота,
Им фартук отряхнула вслед
И прошептала что-то.

Вот едут, всхрапывает конь,
Бежит дорога прямо,
Уж скоро будет виден холм,
И милый сердцу замок...

Но что с конём? Он вдруг пропал!
Ещё дрожа от злости,
Достопочтенный дон упал
На все четыре кости.

Камзол растаял без следа,
Кошель, и даже шпага
Исчезла просто в никуда,
А с нею и отвага.

Остались, чтобы срам прикрыть,
Подштанники с рубахой.
Дон, вспомнив молодую прыть,
Вскочил единым махом,

И с криком: чары, черт, чума! -
Помчался по дороге,
За ним бежал слуга в весьма
Нешуточной тревоге,

Припоминая хоть псалом
На столь паскудный случай.
Тут небо громом сотрясло,
Свинцовой скрыло тучей.

Но это меньшая из бед,
Что дона поджидала.
Вон холм, а замка-то и нет,
Как вовсе не бывало.

- Хозяин, - говорит слуга, -
Мне бес нагадил в очи!
Я вижу реку, холм, луга,
А замок, вот... не очень.

Зато, взгляните: небеса
Чернее преисподней!
Идёт престрашная гроза,
А мы в - одном исподнем!

Не воротиться ль нам, сеньор,
В трактир, пока не поздно?
- Я не желаю слушать вздор! -
Кричит вельможа грозно, -

Чтоб мне вернуться? И куда -
К мальчишкам тем противным!
- А здесь нас смоет без следа
Остервенелым ливнем!

Без пищи, без одежды, в ночь,
В безлюдном месте, в поле,
Где никого, чтоб нам помочь -
Да я готов хоть в стойле,

Хоть в птичнике, хоть под крыльцом,
А только бы под крышей!
Сухое мягкое сенцо,
Тепло, уют, затишье!

Пусть непрожарена еда,
Пусть хоть клопы, хоть блохи!
Сеньор, вернемтесь-ка туда,
В трактир "Три выпивохи".

Деваться некуда, сеньор,
Подавленный тоскою,
Назад, на постоялый двор
Поплёлся за слугою.

Вернулись мокрые насквозь
И грязные, как черти,
- Едва-едва нам удалось
Спастись от лютой смерти! -

Слуга взволнованно вскричал,
В бочину ткнув сеньора, -
Напали, словно саранча,
Разбойники и воры!

Из-под ресниц Нанетт глядит
На них лукаво-кротко:
- Какой кошмар, мой господин!
На вас напали, вот как?

- Их было, чтобы не соврать,
Коль не полста, так сорок!
Теперь им с кожей не содрать
С себя клеймо позора!

Сражался господин, как лев!
Вложил он в эту битву
Весь пламенный и жгучий гнев,
А я читал молитву

За жизни - что уж тут грешить! -
Тех, что на нас напали.
Ведь мой сеньор их порешить
Не глядя мог в запале!

- Как вы отважны, господин!
От страха я б, наверно,
Там умерла, а вы - один,
Да против... сотни, верно?

Давайте, я вам помогу,
Не стойте на пороге,
Скорей садитесь к очагу,
К огню тяните ноги.

Сейчас мы вам вина нальём,
Да соберём с обеда,
Сухое теплое бельё
Для вас найдём, и пледы.

Мальчишки принесли вино,
Старик-хозяин - хлеба.
Пылал камин, а за окном
Безумствовало небо.

Обсох у очага сеньор,
Согрелся от озноба,
Почуял совести укор
За собственную злобу.

- С чего я взъелся на детей,
Был, как гусак, напыщен?
Сейчас купил бы им сластей,
Да сам я нынче нищий...

Ночь развернула свой шатёр,
Как утомленный улей
Спит шумный постоялый двор,
И путники уснули.

Продрали, бедные, глаза,
А время уж к сиесте.
Глядят - вот это чудеса:
Камзол, кошель на месте,

Ржёт на конюшне сытый конь,
Торопится в дорогу.
Слетел с сеньора всякий сон:
- Да что ж это, ей-Богу!

Пожала плечиком Нанетт:
- Бог с вами, ваша милость!
Должно быть, бредили во сне,
С устатку вам приснилось.

Достал вельможа горсть монет
И шедрость обнаружив,
Конфет купил, а для Нанетт -
На две мантильи кружев.

Вот снова едет по лугам,
А в замке в эту пору
Уже вовсю трубят рога,
Приветствуя сеньора.

Иллюстрация - Katerina Del-Bosque