Ночь

Очередная ночь этой никчёмной жизни. Холодный ветер. Пальцы короля Лича перебирают обледенелые внутренности Уралмаша. Кислотные аптеки стынут на углах. В одной из светящихся витрин фармацевт нетрадиционной ориентации наклонил на бок свою кудрявую голову, говоря по телефону. Морозный вайб заморозил ядовито-зелёный цвет мигающего аптечного креста. И этот крест, как распятие, развалился.
Никого на проспекте Космонавтов. Лишь самолёты гудят в чёрном небе. Очередная ночь никчёмной пустой жизни.
Шлюха и её отчим-бомж сидят возле киоска шаурмы «Жар и Жир», как две скулящие псины. Две озябшие гули на парящем колодце.
Бомж смотрит новости через стекло киоска в крошечном телевизоре продавца.
— Если волей сатаны мы не вторгнемся до октября в Европу… Но хрен тебе… Они держатся на наёмниках, а наёмники — это нацисты со всего мира, Зося!
У отчима-бомжа по обеим сторонам лица висят щеки, как мешки из-под картошки. В его видавших всё порыжелых зрачках бродят раненые волки.
— Прошу вас, Александр Максимович, отойдите на Стахановскую. Когда я рядом с мужчиной — ни один дальнобойщик не остановится.
Толстый китайский киберспортсмен в спортивном костюме проходит мимо. Он светит фонариком смартфона на парочку. После отмечает длинным ногтем цифру на калькуляторе — 5000. Зося поднимает два пальца. В два раза больше — 10к.
Тысяча фур прогревается в окаменелом снегу возле ТЦ «Белка». Звёзды блестят в чернильной тверди уральского холодного неба.
Китаец, остановившись, бормочет сквозь стиснутые зубы:
— Ты ВИЧ есть?
— Я чистенькая, масик, недавно справки сдала, я в торговле работаю, там всех на книжки сдавать заставляют…
— Десять тыщ, — завывают волки в зрачках бомжа-отчима.
— Масик, — хрипло говорит шлюха, — со мной родственник с области… Ты разрешишь ему поспать в коридоре?
Китаец медленно кивает головой. О мудрость Востока!
— Александр Максимович, — прижимаясь к обтягивающему спортивному костюму, шепчет шлюха, давясь паром, — мой знакомый согласился, чтобы ты переночевал у нас с ним…
Бомж полон оживления.
— Хз, он такой богатый и щедрый, вам повезло и мне… — шепчет она, играя плечами, — у всех азиатов маленькие члены.
— Именно. Весьма лестно познакомиться, — Шлаков, обратился с уважением бомж к узкоглазому киберспортсмену. — А вас как звать-величать?
— Ли Чшень Хао.
В хостеле им дали зарядку и потребовали за это сто рублей. Поздно ночью узкоглазый киберспортсмен слез с кровати и пошёл в душ.
— Куда? — просипела Зося, раздвигая ноги. Китаец подошёл к бомжу, всхрапывавшему на полу у входа в санузел. Он тронул старика за плечо и показал пальцем на него.
— Ничего себе, Ли, — пролепетал с пола Александр, — ты щедрый, — и мелкими мерзкими шажками побежал к кровати.
— Уйди, грязный, — сказала Зося, — меня может трахать только китаец.
— Она не слушается, Ли, — прокричал Александр поспешно, — ты разрешил, а она не слушается, гилтрипит тварь.
— Ми друг, — сказал китаец. — Он — можно. Э шлюха…
— Вы пожилые, Александр Максимович, — прошептала девушка, укладывая на себя бомжа, — опять к психологу придётся идти, вот это минус вайб!