Анна

Анна.

Посвящено дочери Петра (1) Великого –
Цесаревне Анне Петровне, старшей его дочери.

Первая часть.

Она была дочерью славной,
Петра (1) Великого. Он в ней
Души не чаял. Почитал ту,
Любимейшей дочкой своей.

С рождения предназначалась,
Для славы та и счастья там.
И в честь её он называл там
Корабли и деревни же.

Анной Петровной назовёт дочь
Монарший батюшка. Потом
Сына родит Анна Петровна –
Петра Третьего в будущем.

Он императором там станет,
Мужем Екатерины (2) став.
Сама ж окажется вне власти,
Забытая потомками.

И судьба её роковая,
Накинула на её жизнь
Вуаль безвыходности явной,
И неизвестности к тому ж.

И мало кто из нас всё ж знает,
Что ей однажды выпадет,
Важную очень роль сыграть там –
Российский трон мог быть иным…

Марта Скавронская, мать Анны,
Ставшая тогда на Руси –
Екатериной Алексеевной впредь,
С «полюбовниц» вышла Петра (1).

В смятении та ожидала,
Рождения ребёнка там.
Неугомонный её Пётр,
Анну Монс стал вновь вспоминать.

(Свою давнюю пассию)

Ведунью вызовет царица.
Немыслимый совет та даст:
«Коль бог даст девочку – дашь имя,
Ей – Анна». Так велела ей.

Екатерина ту замашет
Руками: «Ну, зачем же то?
Петруша будет ту звать Анной,
А думать о Монсихе!» той

Ведунья ж эта не сдавалась:
«Делай всё как я говорю!
Наоборот всё повернётся,
Думать о дочке будет лишь.

Другую напрочь позабудет!
Аннушка будет лишь одна,
Любимая у царя дочка»
Так там и вышло всё тогда.

Пётр настолько дочь полюбит,
Что сам носил ту на руках.
Разговаривал постоянно,
Он как со взрослой с ней тогда.

Когда ж та Аннушка кивала,
Царь извещал в округе всех:
«Да, Аннушка со мной согласна,
Значит то дело решено!»

И там решалось кое дело…
А время шло. Бог дал ещё ж,
Прибавку к этому семейству –
Лизонька у них родилась.

С черноволосой Аннушкой,
Лизонька – белокурая.
Теперь царски шхуны –
«Анетка» и «Лизетка» звать.

Хоть Аннушка и была старшей,
Но в играх верховодила,
Всё ж Лизавета озорная
И шумная там ко всему.

Ни матушку, ни батюшку,
Та не боялась. И могла
Тогда без всяких церемоний
При всех забраться там к отцу.

(На колени. «Ты моя шустрая! – смеялся Пётр, -
Но глазами искал старшую Аннушку, ласково
Улыбаясь: «Ты моя тихая!»

Сестрички были неразлучны.
Лизавета игры начнёт,
Но вот серьёзных же решений,
Не принимала без сестры.

Сперва смотрела в глаза Анны,
Чёрные, будто в них она
Искала её одобренье,
Тогда в каких – то там делах.

Вторая часть.

Четырёхлетняя Аннушка
И Лизонька трёхлетняя –
Путаясь в платьях там парадных
Шли за родителями вслед.

Вкруг праздничного аналоя,
Одной церквушке небольшой
Потом на месте встал которой,
Исаакиевский собор.

Парадной, пышной чрезвычайно,
Та церемония была.
Значимой для Романовых тех,
И также для России всей.

Венчался тогда Пётр Первый,
С Екатериной. Дочки ж их,
«Привенчанными» тогда ж стали –
Законными, значит, детьми.

(И, значит, НАСЛЕДНИЦАМИ престола)

Аннушка крепко там держалась
За юбку матери. Боясь
Упасть. Придворные ж толпились,
И напирали сзади все.

Романовы круг обошли там,
И все там ринулись уже,
Их поздравлять… Анна ж упала,
Заплакав от досады там.

«Тише, сестрица, перестань же!» -
Кинулась Лизонька там к ней.
Так обе они и стояли,
Обнявшись там, две девочки.

(Чёрненькая и светленькая)

«Ну, точно, как два ангелочка!» -
Княгиня ахнула тогда
Голицына. Аннушка ж крикнет:
«Не хочу ангелом я быть!»

«Хочу быть живой!»

…Умирал Пётр (1). Задыхался…
В горячке что – то он кричал…
Анна молилась. 27 января же
17 лет должно ей стать.

Верила, батюшка любимый,
Поправится ко дню её
Рождения. 26 – го
Петру там стало лучше всё ж.

Аспидную попросит доску,
И написал тогда на ней:
«Отдайте всё…» Увы, но пальцы,
Откажут ему дописать.

И император там прошепчет:
«Позовите Анну!». За ней,
Толпа кинется. А та плачет,
В своей светёлке там навзрыд.

Такую, с красными глазами,
Заплаканную подвели,
Там к императорской постели,
Батюшка взглянул на неё.

Измученными же очами,
Да уже говорить не мог.
Отцу на грудь кинулась Анна,
Но ноги не держали ту.

И она на пол там скатилась…
Тут перекинулся ж огонь
С свечей там прикроватных как – то
Там на её накидку вдруг.

Анна там громко закричала,
Все бросились пламя тушить,
Об умирающем забыв там,
Без сознанья лежала дочь.

Последнее, что та услышит,
Чей – то жуткий голос кричал:
«Не к добру!». А какое добро
Может быть, коль отца уж нет?

Конечно, слава Богу, жива
Что её матушка ещё ж,
Екатерина. Но ведь с детства,
Батюшкина Аннушка дочь.

Мать вечно в хлопотах дворцовых,
В интригах всяких. И в мечтах,
Занять престол. О том хлопочет…
Фаворит Меншиков при ней.

(Изо всех сил поддерживает Екатерину Алексеевну в этом)

Третья часть.

В ту ночь там после уже смерти
Петра, по царскому дворцу,
Носились также пересуды:
«Кому ж царь отдать велел всё?»

«Неужто Анне? Её ж позвал!»
Рыдая тогда заперлась,
Анна в светёлке. Ведь другая б,
Вышла б оттуда на люди.

Кликнула бы она «круг ближний»,
Да объявила бы себя
В тот миг наследницей законной…
А не мать с Меншиковым там.

Никто б и возразить не посмел,
Все помнили, что сказал Пётр:
«Отдать всё… Позовите Анну!»
Жизнь по – другому бы пошла.

У ней самой и всей России.
К придворным же не вышла там,
Та цесаревна. Помня волю,
Отца. Внёс - в брачный договор.

Тот подписал до своей смерти,
С женихом Анны. от её
Имени там. Как под давленьем,
Был тот подписан договор.

Душа Анны же не лежала,
К этому браку! Пётр хотел,
Как лучше. Счастья желал Анне,
Любимой дочери своей.

1721 год

В Петербург прибыл в году этом.
Герцог, племянник короля
Швеции. Тот   Голштейн - Готторпский
Молодой обходительный.

Карлом Фридрихом его ж звали.
Юный голштинец тот хотел,
Просить у русского монарха
Руки одной из дочерей.

(Императора Петра Великого. Карл Фридрих
 Являлся наследником шведского престола)

Вот только кто из них там будет,
Невестой – Пётр не решил.
А о замужестве услышав
Возможном; Анна - в панику.
 
Думала ль: матушку молить там,
Иль в ноги кинуться отцу?
Как можно далеко уехать,
Там в незнакомую страну?

Как можно жить без батюшки ей?
В Пасху ж, на следующий год,
Освоившийся тут Карл – Фридрих,
Романовых звал роднёй уж.

(Батюшкой и матушкой – Петра (1) и Екатерину)

Екатерину жених спросит:
«Можно ль похристосоваться,
С принцессами?». Императрица –
Улыбнувшись одобрила.

«Конечно!» - и кивнула Анне.
Та вспыхнет. По обычаю
Ведь христианскому, там нужно –
Поцеловаться, значит им.

К девушке уже шагнул герцог,
В испуге ж та отпрянула…
И тут ни капли не смущаясь,
Сестра подскочит младшая:

«А сперва со мной!»

Сверкнув глазами, Лизонька та,
Подставит первой принцу там,
Губки свои для поцелуя,
Аннушка будет уж второй.

По дворцу ползли пересуды,
Что бойкая Лизонька та,
Понравилась герцогу больше,
Своей тихой сестрицы всё ж.

Однако Пётр объявил там,
Что предназначил жениха,
Старшей дочери, то есть Анне,
Супротив воли не пойдёшь.

(Царской, также отцовской)

Четвёртая часть.

24 ноября 1724 года

Брачный контракт там был подписан.
Герцога Карла - Фридриха
И цесаревны Анны. Лично,
Пётр (1) составил сам контракт.

Не просто неожиданным тот
Но и невероятным там
Окажется. Дочь приносила,
Огромное приданое.

Небогатому тому принцу,
Однако новобрачные,
Отныне оба отрекались
От всех претензий на престол.

(Причём НАВСЕГДА от российского престола)

Доверенные царя лица
Там даже ахнули тогда.
Знали -  воспитана дочь Анна,
По собственным мыслям отца.

(Аннушка интересовалась ГОСУДАРСТВЕННЫМИ,
ДИПЛОМАТИЧЕСКИМИ, И МОРСКИМИ ДЕЛАМИ
РОССИИ, ЧАСТО ВМЕСТЕ С ОТЦОМ ПОСЕЩАЛА
ВЕРФИ, ГДЕ СТРОИЛИСЬ КОРАБЛИ, БЫЛА ТАКЖЕ
ОБРАЗОВАННОЙ, ЗНАЛА ПЯТЬ ЯЗЫКОВ - французский,
Немецкий, итальянский, шведский и финский)

Но дальновидный император,
Понимал, что скромная дочь,
Тихая, вовсе не годится,
Для интриг тронных всяких там.

И будет та не в состоянье
Удержать в руках эту власть.
Иное дело – СЫН ТОЙ СМОЖЕТ,
Вот его Пётр предназначал.

(Для российского будущего трона)

И потому в брачном контракте,
Предусматривалось тогда ж
Условие главное Анне –
Прибыть сын должен в Петербург.

Чтобы воспитывался также
Российским императором,
Чтоб стать наследником прямым там.
НЕ СУЖДЕНО Ж сбыться тому.

Пётр там вскоре умирает,
И не дождался свадьбы он,
Аннушкиной… дочери славной,
Которую очень любил.

21 мая 1725 года

Четыре месяца спустя лишь,
Следуя планам тем Петра (1),
Покойного – Екатерина (1),
Там замуж Анну выдаёт.

За Карла – Фридриха. Хотя там,
Ясно было уже, что он,
Шведский престол там не получит,
Новые претенденты – там.

Екатерина в утешенье,
Ввела зятя в Верховный там
Тайный совет. Приблизит к трону,
Российскому голштинца там.

(Совет тайный вновь образовался там при
Царствовании Екатерины (1).

Но все там герцога надежды,
Не оправдались на его
Счастье тогда. Герцог превратно,
Повёл себя пред Анной той.

Выказать Анне не старался,
Ни любви, и нежности к той.
Ни хотя бы там уваженья,
В брачную ночь – ОТСУТСТВОВАЛ.

(В первую ночь после свадьбы)

Пропьянствовал тот до рассвета
С дружками. Знать противно всё ж,
Ему было тогда явиться,
К супружескому ложу там.

Горько всю ночь проплачет Анна…
И вспомнит страшную ту ночь,
Возле отца, как загорится,
Её накидка там тогда.

(Она считала это жутким предзнаменованием
И тот зловещий крик тогда: «Ужасное предзнаменование –
Не к добру!» Всё не к добру…)

1727 год

В этот год матушка скончалась
Екатерина (1). Стало там,
Ещё ж хуже. Власть заграбастал,
Зарвавшийся уж Меншиков.

Он недолюбливал ту Анну,
Были ж свои там замыслы
Насчёт российского уж трона,
А тут – Анна с контрактом тем.

(Брачным договором)

Единственным тогда ж законным,
Отцовским завещанием,
Избавиться от цесаревны,
Меншиков тогда ж захотел.

Голштинскому принцу заявит:
«Пора вам батюшка домой,
Ехать уже!» Фаворит хитрый,
Анну во всём там обманул.

Приданое её ж урезал.
Не разрешил он Анне взять,
Те драгоценности её там,
Лучшей кареты ей не дал.

Немудрено, что отношенье,
Мужа к жене становится
Ещё ж хуже. Обосновался,
В городе Киле герцог тот.

Во все тяжкие он пустился,
Сразу же по приезду там.
Начал кутить, сорить деньгами,
А Анна мучилась его.

Царевна же ждала ребёнка.
10 февраля там,
1728 года,
Анна там сына родила.

Карла – Петра – Ульриха. Отцу ж,
На это было наплевать.
Не заходил давно к жене он,
В комнаты. И обедал сам.

(Отдельно от Анны)

Только магистр Киля всё же,
Побеспокоился тогда,
Там о подарке юной маме –
Серебряную колыбель вручит.

(Обитую. синим бархатом)

И месяца там не проходит,
После рождения дитя,
Как Анны Петровны не стало…
Та УМИРАЕТ в 20 лет.

(4 марта 1728 года. Ей только исполнилось 20 лет…)

Верно говорят: не живут же
На земле ангелы. Анна
Быть ангелом там не хотела,
Только вот стать им всё ж пришлось.

Похоронить та завещала,
Себя на родине. Домой
Корабль «Рафаил» доставит,
В Кронштадт, а после в Петербург.

12 ноября 1728 года

И в Петропавловском соборе,
Рядом с отцом и матерью,
Аннушку ту похоронили,
Процессия скромно прошла.

И о судьбе её забыли…
Прошло 14 там лет,
Прибудет к двору в Петербурге,
Мальчик в 14 там лет.

(14 – летний тщедушный подросток)

Правила там Елизавета -
Младшая уже дочь Петра (1).
А этот юноша являлся,
Племянником тогда ж её.

То, Карл – Пётр – Ульрих Голштинский,
И вот тогда – то там ему,
Окажут почести. Все знали:
Он станет императором.

Петром Третьим. Елизавета,
Исполнит волю батюшки.
Который передать там мыслил,
Престол - сыну Аннушки той.

(Своей любимой дочери).

А может, императрица вспоминала не о воле
 Батюшки, а о сестре, которую любила без памяти?
Или об отце мальчика, о голштинском принце,
Которому, когда – то на Пасхе подставила свои
Губы для поцелуя? Первая влюблённость не забывается…
И, если бы тогда Анна Петровна вышла бы из своей
Светёлки и взяла б власть в свои руки… Может история
Пошла бы по – другому направлению? Но…