Власть национального самосознания над... Лекция 5

Цикл лекций:
«Основы писательского мастерства»
=========================================================
Лекция 5

«Власть национального самосознания над текстом русского писателя. Власть текста над писателем. Надтекст»
-------------------------------------

Часть I
(На примере творчества Ф. Достоевского, П. Чаадаева, А. Пушкина)

Прежде чем речь пойдёт о власти текста над писателем, о надтексе, о семиотике, поговорим о власти национального самосознания над текстом русского писателя.
Чем отличается русская литература от западной литературы, что выделяет великую русскую литературу среди прочих литератур, почему труды русских писателей: и классиков, и современных – цепляют всемирную культурную ойкумену, в чём различия в текстах, почему тексты русских писателей влияют на людей, в том числе, и других наций.

В списках величайших книг мира верхние строчки рейтинга по-прежнему удерживают: «Анна Каренина» и «Война и мир» Льва Толстого; рассказы Антона Чехова; «Преступление и наказание» и «Бесы» Фёдора Достоевского; «Лолита» и «Бледный огонь» Владимира Набокова; «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова.  Из писателей нашего времени – «Аргипелаг ГУЛАГ» Александра Солженицына; детективный цикл романов Бориса Акунина  об Эрасте Фандорине .

Я не учитываю список ВВС, из 200 лучших книг, который был составлен по опросу жителей Великобритании, аффилированный по национальному признаку, включающий 135 авторов из Великобритании и 48 прочих англоязычных, и исключает, например, такие книги, как роман «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» Мигеля де Сервантеса – одного из величайших писателей мировой культуры, я уже не говорю о «Божественной комедии» Данте Алигьери, «Фауст» Гёте, «Илиаде» Гомера, «В поисках утраченного времени» Марселя Пруста и других мировых шедеврах литературы . Хотя в списке ВВС Лев Толстой, Набоков и Достоевский присутствуют.

Я принимаю во внимание список Всемирной библиотеки (Норвежский книжный клуб), составившей рейтинг величайших книг, руководствуясь мнением всемирно известных писателей, пишущих не только на английском, но и на французском, немецком, русском, итальянском, испанском, арабском, китайском, шведском и других языках  .
Именно в этом списке достойное место занимают русские писатели: Лев Толстой, Набоков, Булгаков, Чехов, Гоголь.

Итак, что же выделяет русских писателей среди прочих? Начну с цитаты П. Чаадаева:

«Провидение создало нас слишком великими, чтоб быть эгоистами» .

И хотя Пётр Чаадаев принадлежит к писателям и мыслителям не столь канонизированным, скорее – к спорным, одиозным в своей оценке русского мира, нежели Ф. М. Достоевский, например. Его нельзя назвать славянофилом, а современники так и вовсе обвиняли его в нелюбви к родине и к своему народу, в непатриотизме.

И всё же, Чаадаев принадлежит к числу выдающихся русских мыслителей – друг и наставник Пушкина, блестящий офицер, храбрец, первый русский философ мирового масштаба, и в данном случае, с его словами нельзя не согласиться.
Как любой грек узнает себя в произведениях Гомера, немец – Гёте, француз Гюго, так русский человек всегда узнает себя в произведениях Пушкина, Льва Толстого, Гоголя, Шолохова, Твардовского. Аполлон Григорьев считал поэтов и писателей «глашатаями великих истин и великих тайн жизни» и считал их воплощением русского языка, природы, русского характера, национальной культуры.

Практически все серьезные дискуссии историко-литературных проблем в той или иной степени обсуждают тему своеобразия нашей литературы. Общественное сознание со времён Чаадаева и Белинского выдвигает эту тему на первый план.
Достоевский пишет об этом в «Речи о Пушкине» в 1880 году. В «Объяснительном слове» к речи Достоевский, поясняет:

«Я и не пытаюсь равнять русский народ с народами западными в сферах их экономической славы или научной. Я просто только говорю, что русская душа, что гений народа русского, может быть, наиболее способны, из всех народов, вместить в себя идею всечеловеческого единения... Это нравственная черта, и может ли кто отрицать и оспорить, что её нет в народе русском?»
 
Достоевский развивал мысль о всечеловечности как о сущности русского национального самосознания и как об основном, решающем качестве великой русской литературы.
И нетрудно заметить, что эта мысль, неразрывно связанная с именем Достоевского с 1880 года, присутствующая в его творчестве особенно ярко в последние двадцать лет жизни, развивалась в движении новой русской литературы, по крайней мере, с 1820-х годов и даже раньше.   Её высказывали писатели и мыслители – очень разные по убеждениям, такие как Пушкин, Лермонтов, Чаадаев, Тютчев, Киреевский, Гоголь, Одоевский, Белинский, Герцен, Григорьев – гораздо раньше Достоевского.

Русские люди обладают чертой характера, которая называлась и Достоевским, и Белинским, и Чаадаевым, как «самоотвержение». Русский человек постоянно сомневается, он совестлив и добр по природе своей, не эгоистичен по своей сути, он всепонимающ. Вряд ли найдётся русский, не способный понять, немца, француза или англичанина, тем не менее, обратная ситуация случается сплошь и рядом.
Если вы сомневаетесь в данном утверждении, то позвольте мне, много лет прожившей за границей и среди европейцев, и среди азиатов, поэтому несомненно смотрящей на другие нации, играющие на сцене в театре жизни, как бы из первого ряда, утверждать, что все нации обладают своими, только им присущими чертами.
Эти черты определяются безусловно, и верой, и религией, и бытом, и природой вещей, и климатом, и социальной организацией, и культурой, и обычаями, и традициями, но не политическим строем, как ни странно.

Например, в Индии в учении джайнизма – одном из течений индуизма (это там, где ладонь и свастика на эмблеме), гнев, уныние, неуважение к родителям, зависть, и самое главное, ложь, не являются смертными грехами. Смертным грехом считается употребление пищи ночью; убийство одушевлённого существа; употребление в пищу говядины, цветов, мёда, масла, сыра, ростков бамбука, плодов дерева, дающего молоко; насилие над женщиной; воровство; поклонение богам другой религии.
Я лишь констатирую факты. Но что же получается с нашей точки зрения – что индийские приверженцы джайнизма не очень-то требовательны к себе в вопросах морали, так как русского (российского) человека (верующего или атеиста, неважно) с пелёнок учат, что врать и завидовать – занятие недостойное, надо уважать родителей, верить и надеяться на лучшее, вести себя достойно и постоянно укоряют муками совести.

Приведу пример из жизни. Однажды в Бангалоре у нас украли мусорное ведро – утром «увели» вместе с мусором. В районе, застроенном частными вилами, где мы проживали, принято ставить мусорные вёдра рядом с домом до 8 часов утра. Мы купили новое ведро, но через день украли и его, тоже вместе с мусором. Когда супруг возмутился и объяснил мусорщику, собирающему мусорные вёдра, что, мол, странная какая-то ситуация – вышел сосед, услышавший разговор, инженер – человек образованный и в годах, владелец богатой виллы, и сказал, что он видел, кто украл вёдро: вёдро унесла собака. Смешно? Не очень, учитывая, что образованный богатый индус покрывал вора.
Вот ещё случай из индийской жизни. Знакомая заказала в кафе по меню на завтрак яйцо пашот, а получила яйцо, сваренное вкрутую.  И получила объяснение, что пока яйцо несли из кухни в зал, оно успело из пашот превратиться в крутое яйцо.  Смешно? Не смешно, если люди не стыдятся лжи, если живут без покаяния, не задумываясь о совести ежеминутно.

Вот совсем уж вопиющий пример вранья в индийском обществе. Как известно из многочисленных источников, что самый богатый человек Индии Мукеш Амбани женил своего сына. Пресса пишет, что его расходы на свадьбу составили 600 млн. долларов . Существенное замечание: в Индии расходы на свадьбу всегда оплачивает семья невесты! Но зачем же это уточнять богатому индусу? В его глазах враньё – не грех!
Но позже я неоднократно была свидетельницей подобного или убогого, или бессовестного вранья по поводу и без повода, не зависимо от касты. Индусы никогда не говорят «нет». Никогда не признают вины или ошибки добровольно, стараются уйти от ответственности. Надо сказать, что я не видела нации столь равнодушной и безразличной к бедам соотечественников. Можно сказать, что это их национальная особенность, наряду с любовью к золоту, так же как аккуратность у немцев и пунктуальность у англичан.

Свободная возможность лжи в общении в некоторых течениях индуизма, в джайнизме, в частности, очень важна в человеческом поведении в индийском обществе и в процессе восприятия информации. Ложь превращает правду в свободное, сознательно выбранное безнравственное поведение, так же как поведение безнравственное превращается в аморальный акт. В этом плане данные оппоненты напоминают своим поведением детей, которым не ведомы вполне границы нравственности, и которые не знают чёткой границы между добром и злом.

Теперь вспомните слова Данилы Багрова из фильма «Брат»: «В чём сила, брат? Сила в правде». Так ответить мог только истинно русский человек.
Подтверждая данные слова, Ф. Достоевский почти сто двадцать лет до этого писал:
«...Пусть в нашем народе зверство и грех, но вот что в нём есть неоспоримо: это именно то, что он, в своём целом, по крайней мере (и не в идеале только, а в самой заправской действительности) никогда не принимает, и не примет и не захочет принять своего греха за правду!»

Старшее и среднее поколения, выросшие в советское время, и современные молодые люди помнят, что воспитательный процесс и процесс социализации занимал в нашем обществе всё время, с утра до вечера – и дома, и в школе, и в университете, и на работе. Нас с детства учат: «Что такое хорошо, что такое плохо?»  Это каждодневное воспитание, обучение морали, нравственности, совести, взаимоуважению происходит постоянно и из поколения в поколение в каждой семье, в той или иной степени, и заложено с древности в основах римского права и христианского мировоззрения. Взаимоуважение, уважение, доброта, человечность – не только в семье, но и за её пределами – закон для нашего общества, нашей культуры, который ярко проявляется в произведениях российских писателей: самоотречение во всём во имя истины!
Но это у нас, а в некоторых обществах, даже достаточно развитых экономически, процесс нравственного воспитания отсутствует. В той же самой Индии мать не делает замечания мальчикам, если он плохо себя ведёт, потому что мальчик – хозяин жизни в индийской идеологии, может делать всё, что угодно. На девочек вообще никто не обращает внимания.

Вернёмся к авторитетному мнению Чаадаева, который был настроен весьма скептически в оценке состояния России. И, тем не менее, вот мнение, которое он высказывал о русском народе:

«Мы, можно сказать, некоторым образом народ исключительный. Мы принадлежим к числу тех наций, которые как бы не входят в состав человечества, а существуют лишь для того, чтобы дать миру какой-нибудь важный урок».

В письмах 1835 года к А. И. Тургеневу он выражает эту мысль ещё яснее: 

«Россия призвана к необъятному умственному делу: ее задача — дать в своё время разрешение всем вопросам, возбуждающим споры в Европе... Имея возможность спокойно и с полным беспристрастием взирать на то, что волнует там души и возбуждает страсти, она, на мой взгляд, получила в удел задачу дать в своё время разгадку человеческой загадки» .

Чаадаев признаёт самоотречение «народа, конечно, достаточно великого, достаточно сильного, достаточно могущественного, чтобы безнаказанно позволить себе время от времени роскошь смирения».

Русская литература в трудах своих великих представителей сильна тем, что объединяет людей подлинной нравственностью, которая не просто учит их любви, человеколюбию, но и определяет будущее всего человечества.
Это утверждение основано на том, что Россия изначально складывалась, как страна многонациональная.

Именно поэтому загадку русского народа и, как следствие, русской литературы стоит искать не только в его самоотречении, но и его многонациональности.

Ярким примером и самоотречения, и преданности России может служить А. С. Пушкин. Он – «наше всё», окончательно сформировавший русский литературный язык, и в то же время, мы все знаем его корни и понимаем, что Пушкин вобрал в себе и запад, и восток, он вобрал в себя всё русское, и в то же время, он гений, сумевший достучаться в своём творчестве до каждого, читающего его произведения, писавший для всех народов, населяющих «Русь великую», написавшем в своём Завещании потомкам:

«Слух обо мне пройдёт по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык»

И это правда. Книги Пушкина есть в каждой российской семье. Памятники Пушкину стоят чуть не в каждом городе России, но есть они в Белоруссии, Эфиопии, Греции, Норвегии, во Франции, в Канаде, Италии, Германии, Китае, Индии, Испании, Корее, Венгрии, Азербайджане, Молдавии, США, Грузии, Болгарии, Сербии и во многих других – всего около 670 памятников, причём, в мире, памятников больше, чем в России!
Каждый из этих народов считает поэта своим, признаёт его величайшие заслуги перед мировой литературой, и что удивительно, мы воспринимаем этот значительный, показательный факт совершенно естественно, поскольку Пушкин считал все народы, населявшие Россию равноправными правообладателями не только его трудов и всей русской поэзии и литературы вообще.

У каждого из нас – свой Пушкин. Он интересный и культурный собеседник – для каждого, не зависимо от уровня знаний и занятий: от школьника до учителя, от студента до академика, от человека рабочей профессии или сельского жителя до президента страны. Вот уже два столетия мы ведём с ним мысленный диалог, каждый – свой, поражаясь, как русский поэтический гений мог знать всё о человеческой душе.

Достоевский развил это знание до совершенства.
Итак, повторюсь: Достоевский развивал мысль о всечеловечности, о самоотречении как о сущности русского национального самосознания и как об основном, решающем качестве великой русской литературы.

Не будем сейчас оспаривать верно или неверно данное суждение.
Мы примем данную мысль, подтверждённую не одним авторитетом от литературы на протяжении не одного десятка лет, как аксиому и постараемся понять, как наши национальные русские черты влияют на текст, выходящий из-под нашего пера.
То, что тексты русских писателей повергают иностранцев, порой в шок, могу подтвердить. Именно русское (понимайте, как российское) самосознание делает книги наших писателей интересными, необычными, желанными. Например, Достоевского читают даже в таких странах, как Индия, где до сих пор сохранилось кастовое общество и официальный уровень безграмотности составляет по разным источникам от 25 до 30% . То есть каждый 3-4-й человек – бедняк, идущий вам навстречу, не умеет ни читать, ни писать. Но, уверяю вас, если бы они умели, то оценили бы труды Достоевского, старавшегося сделать мир человечнее, краше духовно, умопостижимее.

Итак, вы родились русским писателем, чувствуете звучащую в вас флейту  и думаете (что очень важно!), и пишете по-русски.

Вы обладаете сущностью всечеловечности, национальным самосознанием, и в итоге всё ваше творчество будет содержать это решающее качество, не зависимо от жанра произведения – пишите ли вы героическое фэнтези или любовный роман.

Это вовсе не значит, что любой ваш текст станет идейным каноном, мерилом добра и человечности, наоборот, он примет сложное, противоречивое, может быть даже, трагическое звучание, какое он имеет в духовном мире Достоевского.

Слово, Логос – сверхмощный пассионарный инструмент. Мы обращаемся к высшим абсолютам нашей культуры, к её авторитетам, потому что живой опыт писателя гораздо лучше, чем умозрительный параграф учебника. Из мира видимого мы должны донести невидимое. Как я уже говорила ранее, видимое мы и так видим, осязаем. Беспредельная творческая воля писателя способна создать образы реальные и ирреальные, физические и метафизические.

Но, пребывая в мире метафизическом писателю нельзя отрываться от мира физического, от мира людей, которым писатель это слово несёт, от национальных черт, от культуры. И в то же время мы должны помнить, что именно эта связь между миром рациональным и иррациональным удерживает равновесие на тонкой грани между жизнью и смертью – основной фабулы творческой воли писателей, создавших высшие ценности великой русской литературы.

Вспомните хотя бы одно из значительных произведений русской литературы, в которых не просматривалась бы эта цепочка: «жизнь – смерть – возрождение», иными словами, жизнь через смерть, обновление через духовное возрождение. Об этом и у Льва Толстого, и у Гоголя, и у Пушкина, а таже у Булгакова, Достоевского, Лескова, Горького, Тургенева, Шолохова, Бунина, Паустовского и многих других из сотен авторов русской литературы.

Достоевский утверждал, что ничто в западной европейской литературе не может сравниться с «Анной Карениной» Л. Толстого, где Анна балансирует между двумя мирами – жизнью и смертью.

Именно эта черта в образах героев составляет бытие и смысл, не характерные для западной литературы, где герои в противовес русским героям литературы, не обладают повышенным самосознанием.

В заключении хочу сказать, что, если русский писатель слепо подражает европейским канонам, будучи представителем русской литературы, где содержание определяется личностью и глубиной национального сознания – он загоняет себя в тупик и теряет «писательский глаз», данный ему местной, родной почвой.

Если русский писатель не способен воплотить подлинную всечеловечность в личности героя, о которой говорилось выше, стремясь слепо подражать европейским стандартам, он выпадает из русской культуры и плавает на поверхности в безличном пространстве, в межкультурных слоях, обесценивает своё отношение к главным архетипам общества, и как следствие – его творчество теряет созидательный характер. 

Август, 2024
Бангалор, Индия

Полный цикл лекций выходит в литературном журнале "Вторник". Там можно прочесть все. Ссылки внизу авторской страницы.