Какой-то йух

На выцветшей некачественной фотке
В потертых сапогах и галифе
Стоит с бычком какой-то йух в пилотке,
С ремнем на яйцах и немного подшофе.

Закрыв этапы становленья мужем,
Держась подальше от военной кутерьмы,
В надежде, что он Родине не нужен,
Вдруг оказался на пороге у войны.

Собрал в рюкзак нехитрые пожитки,
Надел пятнашку, берцы и кепарь,
Пред Чудотворцем вслед перекрестился,
Немецкий к скарбу бросив бабушкин словарь.

Медуха, полигон, зилок, граница.
И вот уж в серой зоне на броне.
Здесь запах смерти черным вороном кружится,
И эхо взрывов, отдающих дань войне.

Что снится здесь, в грязи сырых окопов?
Над водной гладью голубая даль,
Плывет с бычком какой-то йух на лодке,
И плещется в его садке кефаль.

А утром штурм. Глаза разъело гарью,
На перепонки давит пулемет.
"Geben sie auf, russische schweine!"*,
Фашистская орда ему орет.

Рожок последний выброшен закончась.
И там, и тут вокруг гранаты рвутся.
Осколки с кровью режут форму в клочья,
Но русские, запомни, не сдаются!

Чека в зубах плевком ушла на землю.
Рука разжалась. Взрыв. И бой утих.
Медаль за храбрость и на фото в кепке
Какой-то йух с бычком в зубах стоит.


*
Geben sie auf, russische schweine!
Гебн зи Ауф рУсише швАйнэ
Сдавайтесь, русские свиньи!

Фотография взята с простор интернета