Капустник с Котовыми, антибаллада вместо бала

...интересно - сейчас кому-то кроме нас - проживших - это интересно?

http://stihi.ru/2024/09/11/5264

Вообще-то я хотел описать один из эпизодов нашей журналистской жизни - капустник всех СМИ города Ноябрьска, нефтяных, партийных и комсомольско-коммерческих - вот такое уже довольно широкое информационное поле существовало в Ноябрьске в начале 90-х. Комсомольско-коммерческим был "Видеоканал", крутивший в основном нерусское полуприличное видео, плюс "типа" городские новости, в основном нефтяников, те платили регулярно, видимо.

Точно не изучал механизм существования этой комсомольской коммерции, не знал толком (или не рассказывал мне) и Валерий Котов, который подрабатывал на "видео-канализации", будучи снова собственным корреспондентом окружной газеты "Красный Север". По-моему Валеру просто тяготило отсутствие редакционной сутолоки, склок, дружб и любовей в творческом гадюшнике, как мы любезно именовали своё сообщество.

Да, для меня уже своё, я был признан журналистами города как профессионал, уж и не знаю, почему. Но сам неофициально, но главный редактор радио Анатолий Цыганок сказал мне (и в это можно верить, ибо был он предельно выпивши):

- Ты, Михал Евгеньич, журналист от бога! И это удача для меня. Надо срочно смотаться домой на Украину, опять из-за пацанов. - И он уехал и довольно надолго. Что там натворили пацаны не знаю, да и не моё это дело. То ли общая криминализация обстановки повлияла, то ли гены, но проблемы с милицией были у их  семьи практически постоянно.

Гены - в смысле, что сам Цыганок сбежал с Украины в Сибирь, преследуемый секретарём райкома партии. Конкретно за то, что браконьерствовал, в личном пруду секретаря партии района наловил сеткой карпов, да ещё по пьянке расхвастался об этом успехе и враги тут же заложили оппозиционера. И вот его цыганята тоже выросли, как сейчас говорят, крутыми. Папа был вынужден чуть ли не каждую неделю делать по радио скучнейший "голос ГОВД", хотя, с другой стороны, криминалка слушателю всегда интересна, в любом виде, не так ли?

И я почти на всю зиму остался единоличным редактором городского радиовещания. Потому что боевая подруга Хрюша, на самом деле очень талантливая журналистка в прошлом, с публикациями в "Юности", та просто сказала мне:

- Миш, ты по трудовой книжке официально корреспондент-организатор, да? А я инженер отдела производственного предприятия. Значит ты и организуй. А я буду озвучивать всё, что ты напишешь. И даже распечатывать половину того, что ты наговоришь. Но под твоей подписью.

- Почему не хочешь сама в эфир? В смысле - в каждый дом по радиоточке?

- Тебе не понять. Не хочу пахать. В 45 баба ягодка опять, хочу своё отгулять. Соглашайся, или уйду к одному из своих любимых олигархов кооперации прямо завтра. - Возразить было нечем. Любовники у Хрюши были в состоянии обеспечить красивую женщину, ей это радио было надо, как Эдите Пьехе кулинарный техникум. Даже один из них предлагал нам с Хрюшей открыть своё кооперативное радио, готов был вложиться. Пока мы думали, он купил нефтяной терминал в Новороссийске и уехал туда стричь нефте-доллары, хорошо хоть Хрюшу не забрал!

И я пахал всю зиму почти в одиночестве, почти, потому что "шакалили" (то бишь ходили на сбор краткой информации и всяких слухов) мы нередко вдвоём с Женей Котовой. А Валера Котов подкидывал клиентов с отказами от "видео-канализации", чья платежеспособность комсомольских бизнесменов не устраивала. Ну и свои новые работы приносил композитор Виктор Поздняков, даже позывные городского радио я сделал по вступлению его песни "Журавли", не на мой текст, на белорусский, но ввод был не хуже, чем в песне "Перемен" Виктора Цоя. А "Перемены" мне посоветовали сменить на заставке-позывных радио, ибо кто-то мог настучать менеджерам Цоя и я в этом случае попадал на деньги - авторские отчисления.

Это всё опять не о поэзии, но просто об обстановке, точнее о стечении обстоятельств при попытках всё-таки говорить правду. Это было трудно. Но неправду я физически боялся говорить - один уважаемый мною журналист, мой, можно сказать, первый учитель, мне сказал "от неправды у человека горб растёт". Этого я не хотел тогда, и сейчас не хочу. А если тоже чего-то недоговариваю, так ведь и так то, что пищу, скорее личное, чем для печати.

Вообще у нас журналистов есть такая уверенность, что номера газет на день журналистики, где журналист у журналиста берёт интервью, это априори нечитабельно, никуда не годится. И вот на этом шаблоне восприятия Котовы и решили сыграть на очередном профессиональном празднике. Тогда это ещё совмещалось с Днём Радио, мы, трое радио-видео-мушкетёров, решили записать для трансляции на публику основное, а фрагментами на мини-сцене ещё разбавить - в общем - капустник - наиболее точное название формата этого действа.

И капуста ведь замечательное дополнение хорошей русской пьянки, не так ли? В некотором роде мы опередили "Ширли-Мырли". И начали мы с диалога, очень смелого для 1990-го года:

- К нам на свободное радио "Ноябрьск" пришёл один из пионеров полярной журналистики, ребята, не сочтя за труд, скажите, как его зовут? - и входит Котов в пионерском галстуке. Все молчат, опасаясь подвоха. Меткое слово этого пионера всем было хорошо известно. И я продолжаю, - Мальчик, как тебя зовут?

- Слава КПСС! - выпаливает Котов.

- Здравствуй, Славик, - отечески говорю я и на несколько минут нам приходится остановить "трансляцию". Партия-то ещё у нас была при власти и эа это гусарское юморение могли не только снять с работы. А тут в зале вроде бы никого из прямых стукачей и прилипал, но всё-таки... Взрыв смеха был оглушительный, но при этом больше похож на нервный, на что я решил не обращать внимания и продолжил интервью с пионером:

- Славик, а ты не хочешь нам с табуретки стишки прочитать?

- Ищи дурака! Ты, дяденька, здесь гвоздь программы, ты и читай. - и я начал читать как бы не очень и смешное.

- Мир заскрипел
и
пытаясь вздохнуть
Сверлит криком виски
Гвоздь застарелый вышел по грудь
Из замшелой доски

Мир раскалился от ярких идей
Дым в головах стоит
Спал я на красном, проснулся - где?
...как голова болит...

Мир разделили между собой
Волки и грызуны
...черт побери! - за что эта боль?
Эти ужасные сны?

Мне бы ораторов всех мастей
Подвести под вопрос:
Гвозди бы сделать из наших людей
Слез бы с креста - Христос?

Эти строки как бы сбили настрой всеобщий, кое-кто в журналистской среде был уже сильно увлечён возрождением церкви. Но Валера не зря поработал в Томском театре, реакцию публики просчитал и легко перевёл стрелку на местный быт.

(продолжение следует)   http://stihi.ru/2024/09/12/1892