Когда-то было будущим

Онегинская строфа

0. Вступление

Мы вспомним строки золотые,
Слагал что Пушкин про страну.
В них мысли, в песню завитые.
Что, цензор не поймет? Ну-ну…

1.

Деревня, где скучал Евгений*,
Была не так уж и пуста.
Других там не было селений,
По ней гуляли два кота.

С деревней той решали власти:
Не быть иль быть такой напасти,
От коей сгинет вмиг она,
Сбегут жильцы, и ей — хана.

Так было впрямь тогда в Союзе.
Олимпиаду ждали мы.
С Москвой дружили и СумЫ.
Всё было как в хорошем ТЮЗе,

Но век двадцатый был хитёр.
Хотя и грешный, всё ж позёр!.

2.

Евгений не писал доносы,
Лишь фельетоны на жлобов,
Что было частью нашей прозы
И сатирических стихов.

Его любили все доярки,
Которым делал он подарки.
Евгений — добрый мужичок.
Ел хрен, картошку и лучок,

В которых тонна пестицида,
Враг тех, кто нам всегда вредит
(У них отличный аппетит).
Ещё есть сила гербицида -

От тех добавок урожай
Страну загнал бы прямо в рай!

3.

Пришла к Евгению Татьяна
(В тот год ввели войска в Афган),
Сказала сразу без обмана:
«Живем беднее разных стран.

У нас в деревне только кошки
Остались и глядят в окошки:
«Куда хозяева ушли,
Покинув край родной земли?»

И в самом деле, нас немного
Осталось здесь. Пойдет всё в прах.
Тому, кто планы строил, — крах.
В деревне ходим все под Богом:

Нет ни врача, ни постовых -
Один лишь ветром носит жмых».

4.

Евгений очень возмутился.
Учуял власти нашей брань.
Но словом только отшутился:
«Такая коммунизма грань.

Слиянье города с деревней -
Совсем не кладбища с харчевней.
Всё власти делают с умом,
Во граде дав нам новый дом».

Большой он палец сделал знаком,
Восторгом полным мира грёз,
Которыми богат как Крёз.
«Хотя поставили нас раком...»

Что он ещё сказать ей мог,
Не посадили чтоб в острог?

5.

Рукой махнула Таня с ленью -
Не на родной советский строй!
Всю жизнь была как будто тенью
Непримечательной, простой.

Но вот Евгению казалось:
В Татьяне доброты — не малость.
Других же ценностей не знал...
И от Татьяны услыхал:

«Сюда бы центр людей культурных
Перенести. Здесь воздух свеж.
Вблизи река-красотка Реж.
Гремели б дни событий бурных.

Деревню нашу — в городок,
И не был б в ней людей отток».

6.

А в комнате, была где встреча,
Висел засаленный портрет.
«Зачем глядишь, что, делать неча?»
Там Сталин был, и лил он свет

Былой эпохи незабвенной
И после Ленина нетленной.
Но ведь Хрущёв всё снес в момент:
«Прими такое, контингент!»

Вздохнул Евгений. Он умнее
Был всех товарищей-вождей,
Но был однако не смелей
Того, кто был сейчас главнее…

Всё из Москвы властям видать,
И даже букву… эту… «ять»!

7.

А дальше всё само сказалось
(В души сидело глубине).
Казалось сё, что это малость,
Но как парилось в вышине!

«Тебя люблю давно, подруга.
Из моего ты, Таня, круга.
Давай же дальше вместе жить,
Чтоб чашу всю до дна испить».

Мужчине было облегченье:
Гора свалилась будто с плеч
(«Люблю тебя» - об этом речь),
К такому было устремленье -

К семьи и дома очагу.
Пусть счастье будет как рагу.

8.

Кивнула Танечка с улыбкой.
В глазёнках искорка зажглась
Мечтой красивой и не зыбкой,
Рождала что сердечно страсть,

Которой я скажу здесь честно
И вряд ли это неуместно):
Пока живёт в сердцах призыв
К любви — то здесь и будет взрыв,

Но только без раската грома.
Таких бы больше в мир людей.
Тому б стать главной из идей
Без разрешения парткома

На час совместного письма
В грядущее, где свет ума:

Письмо Евгения и Татьяны потомкам

«Мы пишем вам, чего же боле,
Строчим поэму о любви.
Учились мы в советской школе.
Любить учили соловьи

Своими трелями в просторах,
Граница коим — горизонт,
И даже тем, чей день в конторах
Познал работы трудной фронт.

Когда мы встретили друг друга,
Любовь не сразу родилась…
Она такая, знайте, штука,
Хоть и рождает быстро страсть.

Была Татьяна часто с книгой,
Евгений же играл в футбол.
Была воспитанной, не дикой,
Судьба, чьей жизни частокол,

Бывает, путь  нам преграждает
Друг к другу, сердце не виня.
Не в безмятежном жили крае,
Что дал нам таинство огня

Уже в сияющие годы -
Зовём там возраст в десять лет.
Дала нам мудрость счастья всходы,
И вот теперь вам шлём привет,

Потомки наши из грядущей
Эпохи разума и чувств,
Любви великой, вездесущей,
Мерила всех земных искусств.

Не забывайте только нашу,
В которой шёл двадцатый век.
Шлём вам любви счастливой чашу.
Для вас в ней оберег навек!»

9. Итог

Поставил здесь бы Пушкин точку.
Другой не нужен мне финал.
Он завершил удачно строчку.
А я пойду, чтоб пить фиал.

P.S. * - строчка из романа в стихах А.С. Пушкина «Евгений Онегин».