Из записок Сэй-Сёнагон -1

Давно неравнодушен к японской культуре: живописи, графике, фигуркам-нэцкэ, прозе и особенно - к поэзии. Нахожу там много созвучного. Хокку, танка, нанизанные строфы (рэнку), песни нагаута – великие поэты, впереди всех Басё... Большое впечатление произвела книга «Ветка сакуры» Вс. Овчинникова (есть в Инете) и «Японская художественная традиция» Т.П. Григорьевой (есть в Инете), антология «Манъёсю», далее по списку… Какие-то рассказы «величиной с ладонь» Ясунари Кавабата считаю шедеврами. Многому там поучился. Но веточка сакуры пока не прививается к берёзе.)) Хотя матрёшка – это японская идея.
Даже на этом фоне книга «Записки у изголовья» Сэй-Сёнагон (есть в Инете) была для меня открытием! Сделал из неё перепечатки-дайджест – периодически их перечитывал, заново получая впечатление-вдохновение. И это написано в конце первого тысячелетия! Госпожа Сэй-Сёнагон была фрейлиной императора, хорошо образована. Но какой талант: сколько ума, тонкости, наблюдательности, непосредственности, стиля! И это просто записки! Конечно, эта книга входит в сокровищницу мировой литературы. Предлагаю подборки-цитаты из неё вашему вниманию для популяризации жанра и общего развития.

Сэй-Сёнагон – «Записки у изголовья» (986-1000-й год н.э.)
***
Если один-два светляка тускло мерцают в темноте, всё равно это восхитительно!
*
Закатное солнце, бросая яркие лучи, близится к зубцам гор. Вороны по три, по четыре, по две спешат к своим гнёздам, - какое грустное очарование! Но ещё грустнее на душе, когда по небу вереницей тянутся дикие гуси, совсем маленькие с виду. Солнце зайдёт и всё полно невыразимой печали…
*
Весь год прекрасен – от начала до конца.
*
Повозку подбросило на дороге. Женщины стукаются головами. Гребни из волос падают, ломаются… Слышен весёлый смех.
*
Молодые смотрят весело – они полны самых светлых надежд. Старики, убелённые сединами, в поисках покровительства бредут к покоям придворных дам и с жаром выхваляют собственную мудрость и прочие достоинства.
   Откуда им знать, что юные насмешницы после безжалостно передразнивают и вышучивают их?
*
Случается, что люди называют одно и то же разными именами. Слова несхожи, а смысл один.
*
Простолюдины любят прибавлять к словам лишние слоги.
Немногословие прекрасно!
*
Чем больше растёт его слава, тем меньше ему покоя.
*
Уж если он решился открыть дверь в нашу опочивальню, то надо было пробраться к нам потихоньку, а не испрашивать дозволения во всю силу голоса. Кто бы откликнулся ему: пожалуйста, милости просим? Что за смехотворная нелепость!
***
Госпожа кошка, служившая при дворе, была удостоена шапки чиновника пятого ранга, и её почтительно именовали госпожой мёбу. Она была прелестна, и государыня велела особенно её беречь.
Однажды, когда госпожа мёбу разлеглась на веранде, приставленная к ней мамка по имени Ума-но мёбу прикрикнула на неё: - Ах, ты негодница! Сейчас же домой!
Но кошка продолжала лежать на солнышке.
Мамка решила её припугнуть:
- Окинамаро, где ты? Укуси мёбу-но омото!
Глупый пёс набросился на кошку, и она в смертельном страхе кинулась в покой императора. Государь в это время находился в зале утренней трапезы. Он был немало удивлён и спрятал кошку у себя за пазухой.
На зов государя явились два куродо – Тадатака и Наринака.
- Побить Окинамаро! Сослать его на Собачий остров сей же час! – повелел император.
- Отставить мамку от должности, она нерадива, - приказал он.
Ума-но мёбу больше не смела появляться пред высочайшими очами.
Стражники прогнали бедного пса за ворота. Увы, давно ли сам
То-но бэн вёл его, когда в третий день третьей луны он горделиво шествовал в процессии, увенчанный гирляндой из веток ивы. Цветы персика вместо драгоценных шпилек, на спине ветка цветущей вишни – вот как он был украшен. Кто бы мог подумать тогда, что ему грозит такая злосчастная судьба.
***
Выслушав с глубоким вниманием рассказ императрицы, государь воскликнул: - А я так с трудом могу прочитать три-четыре тома стихов!
- В старину даже люди низкого звания знали толк в поэзии…
*
Бывшая придворная дама сумеет соблюсти хороший тон и не будет задавать глупых вопросов. А это очень приятно.
*
То, что наводит уныние:
Собака, которая воет посреди белого дня.
Зимняя одежда цвета алой сливы в пору третьей или четвёртой луны.
Учёный высшего звания, у которого рождаются только дочери.
Как же сильно должен страдать мужчина, который напрасно ждёт свою возлюбленную!..
А ещё наводят уныние:
Долгие дожди в последний месяц года.
Один день невоздержания в конце длительного поста.
*
То, к чему постепенно теряешь рвение:
Приготовление к тому, что ещё не скоро наступит.
*
То, что докучает:
Гость, который без конца разглагольствует, когда тебе некогда. Если с ним можно не считаться, спровадишь его без долгих церемоний: «После, после»… Но какая же берёт досада, если гость – человек значительный и прервать его неловко.
Завидовать другим, жаловаться на свою участь, приставать с расспросами по любому пустяку… Краем уха услышать любопытную новость и потом рассказывать направо и налево с таким видом, будто посвящён во все подробности,- как это мерзко!
Ребёнок раскричался как раз тогда, когда ты хочешь к чему-то прислушаться.
Вороны собрались стаей и носятся взад-вперёд с оглушительным карканьем.
Спрячешь с большим риском кого-нибудь там, где быть ему не дозволено, а он уснул и храпит!
Тебя клонит в сон, ты легла и уже засыпаешь, как вдруг тонким-тонким голосом жалобно запевает москит, он кружит над самым твоим лицом и, даже такой маленький, умудряется навевать ветерок своими крылышками. Изведёт в конец!
*
То, что заставляет сердце сильнее биться. Как взволновано твоё сердце, когда случается:
Кормить воробьиных птенчиков.
Ехать в экипаже мимо играющих детей.
Заметить, что драгоценное зеркало уже слегка потускнело.
Помыв волосы и набелившись, надеть платье, пропитанное ароматами. Даже если никто тебя не видит, чувствуешь себя счастливой.
*
То, что радует сердце:
Прекрасное изображение женщины на свитке в сопровождении многих искусно написанных слов.
Сердце радуется, когда пишешь на белой и чистой бумаге из Митиноку такой тонкой-тонкой кистью, что, кажется, она и следов не оставит.
Глоток воды посреди ночи, когда очнёшься от сна.
*
Проповедник должен быть благообразен лицом.
*
Будь я чуть помоложе, то, верно, больше написала бы о таких вещах, как людская красота.
*
Самые молодые щеголяли в одежде прохладных тонов: шаровары с синевато-стальным отливом поверх исподних белых.
*
А он был в прекраснейшей поре расцвета, «когда цветок лишь ожидает, что выпадет роса».
*
Цветком груши называют лицо, лишённое прелести. И правда, он непривлекателен на вид, окраска у него самая скромная. Но в Китае слагают стихи о несравненной красоте цветка груши. Невольно задумаешься, ведь не случайно это… Вглядишься пристально, и в самом деле на концах его лепестков лежит розовый отсвет, такой лёгкий, что кажется, глаза тебя обманывают.
*
Цветы павлонии благородного пурпурно-лилового оттенка тоже очень хороши, но широко растопыренные листья неприятны на вид. Можно ли, однако, говорить о павлонии как о самом обычном дереве? Лишь на её ветках ищет себе приют прославленный китайский феникс. При одной этой мысли начинаешь испытывать к ней совершенно особое чувство.
*
Пруд Хара – это о нём поётся в песне: «Трав жемчужных не срезай!» Оттого он и кажется прекрасным.
*
Очень красив дуб-касиваги – с вырезными листьями. Это священное дерево: в нём обитает хранитель листьев. Почему-то начальникам гвардии дают кличку «касиваги». Забавный обычай.
__________________________________