Мария

Дитя, сколько раз я видела тебя в маршрутке
завязывающей шнурки, смеющейся шутке
голубоглазого парня тонкого, как линер
ноль пять линий.
Сколько раз я видела твой отблеск в глазах плачущих воском, на древнем иконописном.
Ты стояла на экзамене деревом тонколистным,
дрожащим, то ли от ветра, то ли от пульсирующий ноты,
В глазах одни аккорды а руки перебирают что-то.
Я видела как ты тенью становишься с каждым вдохом,
прошу - не дыши.
Тут воздух с током.
Воздух - яд.
Он только для всех, но не для тебя.
Ты смотришь на небо и видишь звёзды,
Пока ты есть - я верю, что всё ещё просто
стать космонавтом или Жак-Ивом Кусто,
уехать на крайний север, завести собак, штук сто.
Пока я вижу твои глаза в метро,
встречаю тебя обожжённой Крымским солнечным диском.
Пока все живут сверяясь со списком, ты - сверяешься с картой ночного неба,
настраиваешь компас на небыль,
одалживаешь стрекозиные крылья и муравьиные ноги,
ты играешь со временем сжимая и растягивая дороги всех идущих к тебе, от тебя, в тебе.
Ты видишь как Бог смеётся, прячась в свой бороде, ты смеёшься тоже,  потому, что Он тебя слышит.
Потому, что твоими руками  Он пишет.
Потому, что он сам тебя нарисовал - глаза-капельки,
Ногти как леденчики маленькие.
Он и сам ещё не определился какой тебя вылепить - вакханкой или девой Марией.
Он ещё не решил какое тебе дать имя.
Он лепит тебя понемножку, за ножкой ножку,
Чтобы ты до конца себя не знала,
Резала случайно пальцы,
Объятья накапливая в платье.
Ведь если поспорить с деревом познания, парируя
Настолько зная всё, что себя препарировал - то можно обнаружить, что жизнь перестала течь
Можно тогда стать слишком усталой и просто лечь.
И Бог тебя сохраняет по частям, по крошкам, по веточкам,
Запутывает волосы, деточка,
Чтобы ты изучая морганье вечности
Бессмертье дала человечности.

11.08.24