Безымянной собаке

Стоит ночь обнаженная вовсе,
В ней навзрыд лает пес за окном.
У людей никогда он не спросит,
Какова наша жизнь за двором.

Каково это — жить без ошейника,
Каково, когда цепь не звенит?
Что-то вроде монаха-отшельника,
Этот пес, только он не молчит.

И вообще не по воле собачьей
Он устало ругает луну.
Он не знает, что можно иначе
Жить в тепле в ледяную пору.

Ограничен и скован, но счастлив,
По утру пес встречает зарю.
Временами, конечно, и плачет
На собачью долю свою.

Я печаль за рога ухватил —
Мне от этого жалостно, что ли?
Будто пса туда я посадил,
Будто жизнь моя есть его горе.

Страх сковал меня цепкой лапищей
От того, что собака не знает,
Что уж лучше быть грязным и нищим,
Чем дышать разувитым цепями.

Я топтал эту землю сырую —
Одному меня пес научил.
Я свободу в уста поцелую:
Почему я об этом забыл?

Лает пес, надрывая артерии,
Лаю я в темноту для него.
Ты прости меня, друг, я потерянный,
Но найдусь, когда станет светло.

Тогда вспомню тебя, одинокого,
Не забуду, как жил тяжело.
Закурю ядовитого горького
И пойду, когда станет светло.

Я, возможно, и свет не увижу,
Но тропу проложу для тебя
Для любого разбитого нищего,
Кто живет никого не любя.