его отражение в хрустальных гранях

Теряющиеся словно пропадающие в предрассветном тумане
за уставшим разрезать этот утомленный мир надвое
не углом
носом ледокола Андрей Белый
моренная карельская береза
летнего столика с кроличьими лапами
под кокетливым тентом на арктической льдине
ссутулившегося особняка
прячущего за поднятым воротником муарового плаща
абрис небрежно  угольного лица
непоименованного оккупированного призраками серебряного века
населенного пункта
сложносочиненные фразы
заполночной беседы в прокуренном тамбуре
вписывающегося в вираж от Ярославля до Суздаля
самого первого в этой стране поезда
терпеливого дожидающегося скриптора
где-то за Уралом
    дым Philip Morris
прокрадывающегося невзначай
словно рука карманника в нагрудный карман
белокурые демоны очередного застоя недокапитализма
мучительно прикусывающий нижнюю губу
каблучок туфельки
впитавшей дневники кровоостанавливающей неинфузории
подпирающей вертикаль покачивающейся стены  тамбура
словно коралловые бусы едва помнящей тебя оппонентки
пена капучино на губах
расширяющиеся кольца Davidoff