О ТЕЛЕ

О ТЕЛЕ
Сара Урибе
перевод с испанского Джей Ди Плюкера

Скажем немного о расстояниях, которые ускользают через тело. О том, что организм должен говорить, когда его суставы замолкают. Допустим, телу нужно сохранять спокойствие, чтобы сказать что-то о расстояниях. Что-то осталось несделанным, уточняешь ты. Что-то мы не сказали и теперь эти быстрые пальцы пытаются спотыкаться на клавиатуре. Потому что, в конце концов, что мы такое, как не неуклюжие пальцы, запинающиеся в попытке назвать что-то? Стажеры? Канатоходцы? Мы поставили на кон все, что у нас было, чтобы тело могло что-то сказать о наших расстояниях. Неужели мы все это потеряли? Что же это было, в общем, все, на что мы ставили? Что это было, как не тело и расстояния между ним? Скажем что-то сейчас, что ничего не осталось недоговоренным. Что кто-то произносит перед нами речь о том, что все осталось недосказанным. Скажем, кто-то, например, стоит на руинах и произносит красноречивую речь в пустоту. Или о том, что, однажды сломанное — после краха — уже не может поддерживать себя. Скажем, кто-то, несмотря на крах, продолжает держаться на пустых речах. Скажем, немного о теле, которое падает на руины, или в пустоту, или в пропасть. Скажем, о ставке, которая в пустоте исчезает. Скажите кому-нибудь, скажите, что в речи упоминаются расстояния или все, что тело не высказало. Скажем, кто-то выставляет напоказ границы. Скажем, кто-то другой пытается осквернить их, добавляете вы. Скажем, кто-то знает, что его тело — это тоже расстояние. Скажем, кто-то строит себя или перестраивает себя из расстояний, которые открываются или закрываются. Скажем, кто-то переписывает себя с помощью речи другого. Произнесите имя этого кого-то или назовите расстояние. Произнесите все, что будет сказано, и одновременно каждое из написанных здесь слов будет потеряно. Скажем, кто-то обрезает все безжизненные, усохшие ветки. Скажем, каждый из упавших камней придает новую форму структуре. Скажем, что каждое слово может быть камнем, и никто не бросит первое. Скажем, кто-то структурирует тело как расстояние. Скажем, кто-то считает себя в проигрыше. Скажем, непригодный для дыхания воздух из костра поднимаетя и исчезает. Скажите же кто-нибудь, стажер или канатоходец. Произнесите тело или речь. Скажем, что расстояние будет достаточным, чтобы назвать себя иначе.

«Допустим, заметка и перевод приходят вместе, как единое целое. Потому что показания смещаются в пустоту, коллапс. Скажем о невозможности сказать то, что она хотела сказать. Все, что она замышляет, переводится. Или она переводчица, бесповоротная, переписывает себя в речь другого. Произнесите притяжательный падеж, который поддерживает несколько родов в другом языке. Скажем, принадлежность — это не то же самое, что притяжательный падеж. Скажем, поэзия — это удаление, или это перемещение? Скажем, это не потеря или недостаток, а протез. Множество оригиналов доставляют утешительные, двуязычные утешения. Скажем, тело перетренировалось — нет, сдержанно — или канатоходец выставляет напоказ новый метод падения. Скажем, безжизненные ветки. Или речь о пустоте границы, о ее показухе. Допустим, расстояния, открытые или закрытые, вытесняются. После побега произнесите речь о расстояниях, которые становятся новыми — и другими — именами».
—Джей Ди Плюкер

Сара Урибе родилась в Керетаро, Мексика, в 1978 году, она поэтесса и эссеистка, является автором нескольких поэтических сборников, в том числе «Rosario Castellanos: Materia que arde» (LUMEN, 2023) и «Ant;gona Gonz;lez» (Les Figues Press, 2016) в переводе Джей Ди Плюкера. Урибе преподает и является членом Sistema Nacional de Creadores de M;xico [Национальная система создателей Мексики (SNCA)]. Живет в Мехико.

Джей Ди Плюкер является автором книг «Каждый дикий» (Mouthfeel Press, 2024) и «Форд Вер» (Noemi Press, 2016). Он переводчик с испанского книги «Капитализм Гора» (Semiotexte, 2018) Саяка Валенсии. Плюкер стал соучредителем Antena Aire, совместной организации по вопросам языковой справедливости и экспериментов, и Antena Houston, коллектива социальной справедливости, занимающегося предоставлением письменных и устных переводов. Плюкер живет в Хьюстоне на земле Каранкава.

SPEECH ON THE BODY
Sara Uribe
translated from the Spanish by JD Pluecker

Let’s say something about distances that escape through the body. About what the body needs to say as its joints go silent. Let’s say the body needs to remain quiet to say something about distances. Something left undone, you clarify. Something we did not say and now these swift fingers attempt to stammer on the keyboard. Because, after all, what are we but awkward fingers stammering in an attempt to name? Trainees? Tightrope walkers? We bet everything we had that the body could say something about our distances. Did we lose it all? What was it, anyway, that everything that we bet? What was it but the body and its distances? Let’s say something now, that nothing has been left standing. That someone delivers a speech to us about that everything left unsaid. Say someone, for example, stands upon the ruins and delivers an eloquent speech on the void. Or on what, once broken—after the collapse—can no longer sustain itself. Say someone—despite the collapse—sustains themself on an empty speech. Let’s say something about the body that falls on the ruins or on the void or on the collapse. Let’s say something about a bet that in the void vanishes. Say someone, say that speech mentions distances or everything the body did not say. Say someone flaunts a border. Say someone else tries to defile it, you add. Say someone knows their body is also a distance. Say someone builds themself up or rebuilds themself out of distances that open or close. Say someone rewrites herself with a speech of an other. Say someone or say their distances. Say everything be said and simultaneously each of the words written here be lost. Say someone trims off all the lifeless branches. Say each of the fallen stones give shape to a new structure. Say each word might be a stone and no one throws the first. Say someone structures a body as distance. Say someone names themself in the loss. Say the unbreathable air from the fires is expelled, is vanished. Say someone. A trainee or a tightrope walker. Say a body or a  speech. Say this distance be sufficient to name ourselves otherwise.

“Let’s say a note and a translation arrive together, as one entity. Because readings shift on the void, the collapse. Say the impossibility of saying what she meant to say. All that which she intends shifts. Or the translator, shiftless, rewrites herself into the speech of another. Say a possessive that sustains multiple genders in another tongue. Say belonging is not the same as a possessive. Say poetry is a removal, or was it a moving? Say it is not loss or lack, but prosthesis. The many originals deliver consolers, two-tongued consolations. Say a body retrained—no, restrained—or a tightrope walker flaunts a new method for falling. Say lifeless branches. Or a speech on the void of the border, on its ostentation. Let’s say distances, opened or closed, are expelled. Upon the escapings, deliver a speech on distances that become new—and other—names.”
—JD Pluecker

Sara Uribe, born in Quer;taro, Mexico, in 1978, is poet and essayist. She authored several poetry collections, including Rosario Castellanos: Materia que arde (LUMEN, 2023) and Ant;gona Gonz;lez (Les Figues Press, 2016), translated by JD Pluecker. Uribe teaches and is a member of the Sistema Nacional de Creadores de M;xico [National System of Creators of Mexico (SNCA)]. She lives in Mexico City.

JD Pluecker is the author of The Every Wild (Mouthfeel Press, 2024) and Ford Over (Noemi Press, 2016). He is the translator from the Spanish of "Gore Capitalism" (Semiotexte, 2018) by Sayak Valencia. Pluecker cofounded Antena Aire, a language justice and experimentation collaborative, and Antena Houston, a social justice collective dedicated to providing translations and interpretations. Pluecker lives in Houston on Karankawa land.