Белая готика. О творчестве Александры Лисовской

Белая готика.
О творчестве Александры Лисовской
Мифологическая повесть "Спорщики"
http://stihi.ru/2024/08/30/6225
 
До чего Мир тесен! Держу в руках сборник крымских фантастов №52 «Фанданго», сразу перед своей публикацией "Пробуждение Рю" вижу творение нашего нового автора, японоведа Александры Лобыкиной (известной под псевдонимом Лисовская). Мифологическое фэнтези "Спорщики" стало настоящим волшебством сборника, к тому же отвечает структуре нового жанра Белая готика, в которой древняя мифология гармонично переплетается с мистической гранью реальности.
 
Ноосферное, историческое фэнтези «Спорщики» захватывает душу читателя неотразимым позитивом главной героини и непонятной растущей тревогой по поводу её судьбы. Мистический и в то же время логичный сюжет даёт героине Сэцу Ватанабэ шанс повлиять на судьбы исторических личностей – это мог быть впечатляюще продуманный эпический приём автора, не будь её творение столь реалистично! Совсем нечасто можно встретить ноосферные повести, настолько качественно психологически проработанные.
 
Особенно впечатляет антураж произведения, охватывающий различные грани японской культуры: компактные, изящные отсылы к историческому богатству современного города, взаимодействие собеседников в таверне, мифологическое взаимодействие духов отражают стороны богатой культуры Страны Восходящего Солнца. Сразу видно, что автор исследовала тонны материалов по мифологии и истории.
 
Делаем обзор произведения в соответствии со структурой нового литературного жанра:
 
1. Связь с реальностью
Базовая граница с реальностью проясняется всё ближе к концу произведения, с 4 главы и присутствует в 8 главе. Жизнь героини исполнена безнадёжными потерями, хотя с самого начала книги Сэцу представлена жизнерадостной феей воодушевления.
Тяжёлое бремя реальности довлеет над фееричными грёзами. Это жанровый отсыл первому фэнтези, феерии, порождённой немыслимо суровым миром. Сформированная черта героини давно стала классической для фэнтези, а теперь и для фееричной неоготики: гиперответственность, которая с первых глав украшает взбалмошный нрав Сэцу. Суровая реальность как-бы подготовила своего земного ангела, Тенши, для высоких испытаний.
Затем в её жизни происходит нечто немыслимое: тоннель...
 
2. Первая грань невозврата
"Нет гармонии — нет Пути"
Книга начинается с кроличьего туннеля, перехода, связующего две реальности. По ту сторону бытия Сэцу получает новую роль и миссию. Теперь она работает с величайшими представителями искусства, застрявшими в Горнем мире. Чем вам не попаданец с историческими личностями и приключениями?
В основной части произведения героиня буквально меняет мир: прошлое, грядущее, сам смысл реальности, действуя простыми человеческими методами. В такое развитие событий хочется верить: это достоверное фэнтези.
По воле Рока, увидев корень проблемы представителей искусства, Сэцу решает и свою собственную: её жизнь была прервана по вине пьяного водителя. Но сверхсознание героини пробуждается вновь силами сострадания, создавая эфемерный сюжет книги, словно новое незыблемое бытие, возродившее истины живой истории.
Удивительно, что судьба классиков по факту остаётся туманной как сама история. Философия образов произведения связана с коварством алкоголя, кармического яда, способного похоронить талант человека, но в малых дозах пробуждающего грешную память.
Флирт уязвлённой феи звенит в сердцах, отрезвляя души неупокоенных философов, решительные хорды её умозаключений пронзают марь забвения, словно ослепительный маяк у края бытия. В конечном счёте героиня разбудила местного Ками, полубога, чей бедовый норов также известен в мифологии...
 
3. Вторая грань невозврата
Прекрасно проработана граница со сверхсознанием на протяжении всего текста, причём простыми и доступными методами: сознание героини воспринимает драматичную лирику и, по воле рока узнаёт куплеты Чуи Накахары; да, духовные процессы – это и есть мелодия, ритмы, пульс! И конечно же они возвращают память притомлённому духу классика человеческим посылом из материального мира и брат Хироси получает ответ тоже обоснованным способом: в сновидениях. Вот, в чём суть белой мистики, бытийно обоснованной сказки! Таков литературный приём, описанный в 5 главе.
Настоящие достижения Спорщицы меняют мир далеко за пределами таверны её сознания. Станут ли просветлённые японские классики новыми покровителями искусства, будут ли они поняты миром, а их наследие разделено, автор предоставляет размышлениям читателя. Однако, в какой-то мере это зависит и от нас, не так ли? Некоторая неопределённость в финале стала уже нормой для жанра Белая готика — приём почерпнут из японского фольклора, хотя неожанр и не ограничивается японской темой.
В восьмой главе высшие силы следят за своей подопечной, которая по прохождении высшего испытания продолжила земной путь и хранит обретённую сакральную память. Вероятно, ещё мало опыта обрела она, чтобы занять свою нишу в сонме духов, ками.
 
Говорят, что, меняя прошлое, человек может изменить и настоящее. Но разве не в этом сам смысл нашей жизни?
 
"Я никогда не претендовала на знания уровня "японист", скорее любитель" — скромничает Александра Лисовская. Однако читатели изучившие её труды, стали самыми, что ни есть просветлёнными знатоками дальневосточной культуры.
Спасибо Александре за подаренное нам чудо, пожелаем ей самых мистичных Муз!