Ничего тайного 33

Преобразовательный процесс можно объединить с образовательным – органично и абсолютно ненавязчиво. И необязательно всю литературную классику подвергать Евангельскому освещению, во всяком случае – одномоментно.

Территорию тьмы можно высвечивать постепенно, поэтапно, начиная с малого – с отдельных произведений, и даже с определённых литературных героев. Мне попадались очень хорошие публикации, где без истеричных всхлипов люди пытались показать, почему современный читатель – юный и молодой, потерял интерес ко многому из того, что создавалось десятилетия, а тем более – столетия назад.

Не буду перечислять всех упоминаемых в этих аналитических работах причин – они, в целом, соответствуют реальности. Но тот косметический набор приёмов и методов, который предлагается для исправления ситуации – никак её не исправит, поскольку массаж бесполезен там, где требуется хирургическое вмешательство.

Именно поэтому, никакого нового импульса и настоящего пробуждения интереса к превосходной русской классической литературе, не произойдёт, даже если использовать все предлагаемые «пробудительные» методики разом.

К тому же, многие писатели, одарённые настоящим талантом, сообщили нам в своих произведениях гораздо больше, чем нам представляется, включая то, что и сообщать-то они совсем не стремились. Но ведь не зря творческие люди так навязчиво и неоднократно упоминают о том, что их пером и вдохновением движет нечто большее, чем их собственная воля и сознание. 

Замечательная повесть Михаила Булгакова «Собачье сердце» - произведение панорамное, многогранное, смыслы и даже аллегории которого, казалось бы, изучены чуть ли не под микроскопом. Есть даже социально-психологическое осмысление повести, так сказать, для особо интеллектуальных индивидуумов. 

По общепринятому мнению, в повести противопоставляется талантливая, одухотворённая интеллигенция и дикое, необразованное быдло, пришедшее к власти. Безнравственное, бескультурное, бездуховное, «одарённое» разве что низменными инстинктами, безразмерной наглостью и умением разрушать.

Основные тезисы: вмешиваться в биологическую природу – нельзя, человек Шариков – плохо, зато Преображенский – всем пионерам пример. Не будьте, как Шариков, обладатель собачьего сердца, стремитесь развиваться и уподобляться его антиподу, господину Преображенскому, приносящему пользу обществу.

А какую именно пользу приносит одухотворённый профессор? Искусственно продлевает сексуальную активность тем, кто может за это заплатить. Причём – всем, без разбора, даже без попыток как-то проанализировать личности своих подопечных и возможные последствия таких сомнительных хирургических вмешательств в их физиологию.   

Один из его пациентов, после такой омолаживающей операции, вступил в половую связь с четырнадцатилетней девочкой, причём, неясно – просто соблазнил её или изнасиловал.

Профессор даже не уточняет, ему нет до этого дела, он отрешённо советует подождать два года и жениться. Профессор не видит людей – они ему не интересны абсолютно, кроме отдельных частей тела.

Все живые существа для профессора – это объекты для его экспериментов. А все рассуждения Преображенского касаются бытовых вопросов, кулинарно-пищевых тонкостей, или является абстрактными словесными конструкциями, которые наполнены аристократическим снобизмом.

Но сам профессор, очевидно, не является природным аристократом. Да, он, безусловно, талантлив и целеустремлён, благодаря чему и выбился, что называется «в люди» из самых низов, можно сказать – «из помойки».

Однако, у него в груди осталось и бьётся точно такое же «собачье сердце», как и у его прооперированного пса. И об этом Михаил Булгаков сообщает открыто и ярко.