Рождение Афродиты

Рождение Афродиты

Земля клокотала подрёберной магмой
От мужа урана от страсти без сна…
И жалась к плечу обгорелою кошкой,
От Солнца скрываясь, тихоня Луна.
Земля призывала детей нечислимых
Помочь совладать с вожделеньем отца.
От родов устала, сетей неразрывных,
Что недра сжимали и тонкую ось...
Уран ненасытный терзал её лоно
И пил её влагу, как зверь у ручья...
Земля к ним взывала безудержным рвеньем:
«Меня уж измучил отец ваш Уран...
О дети родные, спасите, молю вас,
От бремени страсти несдержной отца!»
Но дети страшились отца рокового,
Робели пред властью космических чар.
Лишь Кронос могучий,
Сын Земли самый младший,
Взял орудье полей –
Ни копьё, ни лопату, ни меч для врага, –
Земля серп сковала руками Гефеста –
Также сына её.
Серп гнутый и острый, как татя клинок.
Гефест спрятал серп под ворсистую тогу,
И ночью сокрылся в тени двух планет.
Уран, пробираясь к Геи на ложе,
Его не приметил – солнца ярок был свет...
Гефест размахнулся... И уж не мужчина –
От боли согнулся Уран, будто серп,
И вопль, словно взрыв всей вселенной издал;
Отдёрнул от Геи распростертые руки,
А меч его сути в бездну моря упал.
Упало, как камень на дно бездны моря
Его естество, подняв скалы волн.
Кипела пучина, с бездной выси поспорив,
И дно клокотало, и бился титан
В конвульсиях боли бессилья гнева,
И тьму разрывала багровая марь.
И пенились волны от хлёстких ударов,
И камни белели от кипи морской,
Как-будто суть бога на дне извивалась
Как в лоне Земли в час наплыва страстей.
Из пены морской она вдруг восстала,
И высь затянуло бледной кучестью туч...
Увидев плод жертвы интриг пьедестала,
Зефиры сторон всех её на руках
Качали в забвеньи проросшее семя,
В слезах высшей боли упавшее вглубь.
Прибрежные камни – Земли кастаньеты
Звенели от страсти и лёгкости стоп.
Так явилась в мир богиня,
Так семя неба и волны
Соединили два начала,
И мёртвое с живым сплели...
Богиня возлюбила многих,
Нектаром многих опоив –
Любви нектаром сладострастным,
Врата в блаженство приоткрыв...
Хоть Гименей – сын благонравный
Её за ветреность журил,
В любви преград не признавала,
Отдавшись в пьяный плен страстям.
И много пленных Афродита
Сковала поясом своим,
Что Оры добрые вручили
Приёмной дочери для нег...
Всех покоряла Афродита,
И все подвластны были ей. –
Так семя страстного Урана
Ростки пускало на Земле...


Статуя

Он стоял на кромке берега и смотрел на пену волн. Они ласкали его ноги, будто волосы любимой в эту ночь, когда она была так горяча, страстна и неистова, как эта бурлящая стихия, что разлилась перед ним...
О как хотел он снова окунуться в ее горяче-жгучую прохладу и раствориться в ней!.. Но надо было ждать. Стража только что сменилась у пещеры и охраняла вход. Вечерняя дрема еще не взяла в свой полон солдат.
Император лично приказал лучшим охранникам лейб-гвардии стеречь гетеру от посторонних глаз.
Ожидание было нестерпимо. Ему, создавшему ее из глины, песка и сока своей страсти, и оживившему богиню своей мыслью и огнем желанья, не дозволялось теперь даже взглянуть на нее, не говоря уже о прикосновении.
Проклятый император-деспот тоже возжелал гетеру, не зная даже, что она жива и дышит...
Теперь он чуть ли не каждый день проводил в ее обители-пещере свои закрытые симпозиумы.
И маслянные магнаты горожане мусолили ее своими похотливыми зенками, а приближенные к святейшей особе могли и прикасаться к ней своими мерзкими мусольными, измазанными бобово-томатным соусом, смешанным с гусиным жиром лапами...
Мастер молил богов послать ему еще одно свиданье, чтоб встретится со своим твореньем и насладиться им еще хоть раз…
Прошлая ночь была божественно неповторимой, она открыла ему, что глина и песок могут слиться в единую живую суть, понимающую и внимающую его как никто до этого на свете…
Еще б хоть раз ее увидеть, слиться с ней в одном экстазе, а там уж будь, что будет! Пусть даже и казнят его… Смерть ничто! Она – освобождение, и превратит его в песок и глину, из которого его творенье и дитя! Она даст ему возможность лежать у ног ее, любуясь прелестями, вылепленными им самим же, созерцать ее черты, и вдыхать ее божественный свежий и соленый запах, которым пахнет это море, ветер, облака, потому что вся она из этой сути бытья: из песка, который намыли волны, из глины, что породила земля, из ветра, который есть ее дыханье!
- Статую разбили! Статую разбили! – Императорский сатрап в прямой волосяной тунике бежал по берегу, разметывая сандалиями песок. Волны заглушали хриплый голос. Ветер его разносил, проглатывая и стирая звук, распыляя песчинками в простор. - Статую главной гетеры священного императора разбили! - Беспощадными зловещими пиками пронзали сердце мастера слова.
Он хотел броситься на дурака и разорвать его на части, как ветер рвал слова, но его ноги подкосились. С трудом дождавшись гонца ближе, он бросился на него и вцепился в грудь.
- Статую гетеры императора разбили! - Продолжал по инерции голосить тот, выполняя приказ оповестить округу.
- Как разбили?!!! Отвечай глупец!!!.. - Срывался голос мастера от боли. Он тряс гонца за шиворот туники, приподнимая от земли и не чувствуя его веса.
- Император вновь собрал симпозиум, - стал рассказывать сатрап, задыхаясь от ворота рубахи, но он понимал боль мастера, которую причинил ему своею вестью, и не сопротивлялся. - В разгаре пира почтенный господин Энол подошел к ней с позволения императора, чтоб прикоснуться к прелестям ее и закружится в танце, - ты ведь знаешь, как она легка и миниатюрна... - сатрап жадно глотал воздух, а у мастера темнело в глазах от каждого его слова. - Но руки господина были в соке от подливы к заливному сому. В разгаре танца на тридцатом резком повороте гетера выскользнула у него и пала на пол... Мелкие осколки со звоном так и оросили мрамор. Император приказал собрать их в амфору - все, до единого, похоронить в святилище и также охранять, как прежде. А господина, так как он высокого происхождения и много сделал для казны, как ты знаешь, изгнать на год из нашего полиса...
Звуки слов и моря до мастера уже не долетали, свет погас в его глазах. Он выпустил сатрапа и побрел во тьму, не ведая куда... Разлилась бездна перед ним...

***
Хочу тепло твоей руки,
Хочу стук сердца рядом слышать,
Хочу, чтоб были мы близки,
Хочу, чтоб это дал Всевышний...
Хочу прильнуть к твоей груди,
Хочу твоё дыханье слышать...
Мне всё равно, что впереди –
Хочу я благость эту свыше!..

***
В тебе моя жизнь и дыханье,
В тебе скрыта сущность бытья,
В тебе высший дух мирозданья,
Несуразность и мудрость житья.
В тебе, лишь в тебе то отличье,
Что звёздою во взоре горит,
То, что плавит, как лёд безразличье,
Что влечет, как вселенский магнит...
Не желаю блаженства иного,
Только б зреть твой божественный свет,
Тот изгиб завитка неземного
От сиянья далёких планет!

поэт-писатель Светлана Клыга Белоруссия-Россия

Настенная роспись Художника-Орнаменталиста Алексея Акиндинова в Центре красоты и здоровья «Афродита» г. Рязань. Сауна №1, тема – "Афродита на берегах Кипра" – правая стена 250х500 см, аэрография акриловыми красками, 2007-й год.