Палач, 37

ПАЛАЧ, 37
Он к жертвам всегда подступается сзади.
У него над кроватью Иероним Босх.
Он любит есть втихаря оладьи
и мять руками церковный воск.

Он любит пьяных и стиль тридцатых
в одежде. Курит, бывает, пьёт.
Когда напьётся, берёт цитатник
и песни радостные поёт.

Он знает время и знает цену
тому, кто плачет и что есть плач.
Он знает, как распознать измену,
как шилом мягко нащупать вену
и подцепить её, он палач!

Он помесь пса с поселковой выдрой.
В его глазах кокаин и спесь.
Его никто никогда не выдаст,
а если выдаст, не сможет съесть.

Его закон в беззаконье гона
мочи, темнеющей от колен,
минуя пах(и) Он вне закона
и всех восторженных перемен.

Он где-то числится, что-то числит.
Имеет несколько паспортов.
Он дважды дед и прадед амнистий,
освобождающих мертвецов.

С его здоровьем другие месят
на дачах глину и режут жесть.
Но вот уже, как четвёртый месяц
он наблюдает в себе болезнь.

Ему бы встать и сварить рассольник,
а он лежит и смердит от снов
в которых снова, опять и больно
из-под ногтей проступает кровь.
ДЕКАДАНС, 1997