Львица

Шторм отступил, теперь на скалах
крестом могильным клипер спит,
вода взяла своих вассалов,
а я ни ранен, ни убит.

Сижу у вод карибской глади,
ласкаю взглядом горизонт,
пока из нелюдимой пади
гиены прут, кольцуя фронт.

Приняв покой на чёрном мысе,
как плату за шальную долю,
нелепо поднимаю к выси
лицо исполненное болью.

Молю, закончим это быстро,
как быстро исчезает сон,
когда влетают звуки свиста
с жандармом в позабытый дом.

Но нет, судьбе, видать, нет дела
до мольб отчаявшихся в миг
прощанья с теплотою тела,
едва не бросившихся в крик.

По выказанной кем-то воле
раздался рёв, и, как царица,
неспешно, здесь её раздолье,
на камень выходила львица.

Своим укора полным взором
сурово смотрит на гиен,
бегут, не знавшие позора,
боятся здесь нажить проблем.

Присевши, львица с интересом
заглядывает мне в глаза,
сжимает душу, точно преcсом,
опутывает как лоза.

Зевнув, она подходит ближе ­—
хотя бы светел неба свод —
остался шаг, и тут я вижу,
зверь томно смотрит в горизонт.