Лизка, у меня полный облом. Глава 17

Перед глазами Лизы возникли Рая и Сергей, и Раино мечтательное лицо.
–  Жизнь человека, как маленькая вселенная,
Произнесла Лиза. У каждого своя вселенная.

Лиза видела, если Рая останется с Сергеем, то она будет счастлива до безконечной жизни на земле, ну, в крайнем случае, до окончания её жизни в этом мире, до новой перезагрузки.

Но она должна выбрать это сама. Два пути и они оба, как я вижу,  прекрасны.

Один путь, это семейная жизнь, любовь дети, счастье и верность, и самое главное она должна в этом пути созреть для служения. Служение Истоку, народу, помогать народу, а бабушкой Нюрой, с её учёбой, у неё быстро получится.
Другой путь, о, здесь совсем необычное,  монашеское послушание и приход души напрямую к богу. Удивительно, но тоже так ясно выразился этот путь, и тоже с учёбой бабушки Нюры. Возможно, пройдёт испытание вратами. Это ещё быстрее пойдёт её осознание. Выбор за Раей. Чувствую, глубинная любовь душ победит, Рая выберет быть в паре в искренней любви.

Не моё ли это влияние?

Лиза всмотрелась в эти пути и успокоилась, там она не властвовала. И уже спокойно ответила сама себе.

Нет, я не влияю на путь Раи, она сама выберет. Истина она и есть истина, что она проста и обычна.  И главная приправа любовь. Да, да любовь!
В паре любовь глубокая, разовьётся и наполнит их божественной. Ведь Души без бога счастья не имеют, тоскуют, плачут, мечутся, терпят боль, а в жизни нет целебного елея, который эти души исцелит. Душе нужен бог создатель, всевышний, исток света любви искрящей, лишь он её отрада, любовь, которой он наполняет, а ничто другое и никто другой.
Больной душе молиться богу надо, в котором мир и радость, и покой. Но слава любви истока, Рая уже такое прошла, она уже пришла к нему. Да, сейчас Рая счастлива. А ей ещё предстоит стать подлинной, она себя ещё не знает.

Хотя, как не знает?
Знает. Знает себя почти всю,  в ней уже всё есть, и положительное, и отрицательное, отрицательное она уже изучила, не хватает лишь знаний, и как ими распорядится в минусе и в плюсе. Познает. Обязательно познает. Ситуации ведь будут возникать разные. Я верю, сознательность в ней проявится и выбор у неё всегда будет верным по обстоятельствам, если ещё не закалилась в соблазнах от соблазнов, то теперь уж разберётся.

Осознает чистоту помыслов, и осознает глубинную любовь, ведь любовь живая энергия и становится живым организмом и может вносить свои действия. Возможно, даже не предсказуемо. И что принесёт ей любовь не известно. Главное, чтобы  дошла до любви душевной.
Души их тоже любят друг друга, но пока ещё не проявлено, всё-таки, столько Рая жила под давлением системы, и это ещё не вот так отбросить. Ведь любовь может и уйти. А всё же Рая сильная личность и уже понимает цену выбора. Вот ещё познает меру ответственности, что на себя уже приняла, да и дальше будет.

А что дальше будет?
Возможно проявление нового качества любви. И может им простроится свой путь, их путь в своих алгоритмах. Возможно, ранее заданные им  при воплощение и уже устарели, и им простроит их же любовь, новые.
Любовь, это главное, а в сегодняшнем времени любовь пары – главное для планеты. Не зря же её так подталкивали кураторы, да и Сергей не просто так приехал. Так далеко от своего города. Всё верно, не просто так.

– Мряууурррмм. И далась она тебе. Тебе больше делать нечего, как только ею заниматься?
– Ах, Гелиос, как я могу о ней забыть? Порой хотела забыть, да она не давала. А вот теперь, когда она почти вошла в светлый мир, я не могу её бросить.

– Мряуммю хуррр, хуррр.
– Что снова разурчался?  Тебе не даёт покоя, что я думаю о Рае? Но ей ещё познать, да осознать то, что сейчас с ней происходит, и всё это имеет продолжение в вечности. Как и для всех. И чудо великое будет, как осознают и увидят свои возможности, открывать путь для других. Чтобы и другие смогли войти в тот построенный путь в новых алгоритмах, в новой энергии. Да, это будет чудо. Чудо к абсолютной и безконечной величине. Это самое лучшее, если они успеют это сотворить, самое лучшее их собирание качеств души, на благо народа. Вывести народ. Интересно у них получиться?

– Получится. Вновь промурлыкал кот и вальяжно потянулся. Но тебе лучше своим делом заняться. Ты легенда, пронесенная нашими богами и народом через тысячи лет. Мы за все эти века всё продумали и подвели всё так, чтобы ты родилась именно здесь и именно тогда, когда ты родилась, чтобы выросла ты идеальной белой ведуньей, и никак иначе. Потому что всё, что теперь будет с этим миром, многое зависит от тебя муууррр.... а она, Рррраиска так это ошибка природы. Её не должно быть. В этой семье должен быть только один ребёнок и это, муууррр, твой Петя. Что-то не так предки просчитались.

– Что ты там выдумываешь? Мех пушистый? Тебе-то откуда знать? Кто ты такой? Что, люди и семья проект чей-то?
– Как будто ты не знаешь, чей это проект. Все люди определённо чей-то проект. Никто не родился в этот мир без проекта.
Фыркнул кот.

– Ты погляди на него? Как разговаривать стал. Борзеешь с каждым годом. Но, что взять со старикашки? Старики всегда ворчливые.
– Откуда ты взялась, такая грраааамотная?
– Это ты у меня спрашиваешь? Спроси у своих счетоводов-вычислителей, что за проект на меня вычисляли. Просчитались видать.
Лиза рассмеялась.

– Не счетоводы-вычислители, а оракулы.
– Ой, нашли кому верить. Сами придумали, сами поверили и остальных поверить заставили, да кучу народов оболванили. И так уже сколько тысячелетий. Вот ты, кто? Не говоришь, вот я и думаю, из сказки, что ли проявился. Сказочный герой? Матроскин или Баюн?

– Мррряяяуу! Ответил кот и замолчал и лишь громко заурчал. И в мыслях за урчанием проскальзывало.
«Кто я, кто я, не обязательно знать, кто я. Главное я здесь.

– Ладно, не мешай мне своим урчанием. Мне ещё надо подумать. С Раей ещё неизвестность, а возможно и нет. Что об этом думать, пока они ещё на первой стадии развития их любви. А я уже помечтала. А пусть и мои мечты на счёт Раи и Сергея воплотятся. Мне ещё надо поработать с этим, чтобы воплощались мои мечты для других. Ведь теперь-то мне разрешено. Конечно, это нарабатывается не вот сразу, а во многих жизнях, чистотой самой жизни, мыслей, деяний. А может, у них всё сработано и наработано. И кто знает помыслы Истока творящего, Абсолюта, Рода? А всё возможно, что решил попробовать эту пару в своих замыслах.

А люди? А, что люди?
Осознают ли они или нет, для чего живут и как живут, продолжение будет и для всех, по мыслям по деяниям. А соблазны в нашем мире большие. Ох, как большие! Большинству не видно, да почти вообще никому не видно конечный результат, его можно увидеть и узнать, лишь только после этой жизни. А может и кому повезёт и при этой жизни увидеть ту реальность, ту, что пока, не осязаемая для людей. И только истинная вера в неосязаемую реальность для них, поможет каждому.

Ведь всё действительно существует и оно вечно и безконечно. Неведомая реальность. Главное быть в паре и в чувственной и глубинной любви, или хотя бы в верной, а то сейчас такое творится и всё это почему-то называют любовью.

Лиза вздрогнула от усилившего  громкого мурлыкания кота, вздохнула и произнесла.

– Ты вот никак тихо не можешь спать? Да и я снова отвлеклась на то, что мне-то это вообще не надо, и моё желание всем помочь, заведёт меня не туда, как и сразу после исчезновения Пети. Моя мягкотелость, как говорится, мне вот сейчас и вовсе не нужна. Одной не спасти всех, а одной мне и не надо.
Правда, Гелиос?

Кот промурлыкал, вроде того,

– Однозначно, пусть сами разбираются.
– Мне надо сейчас пойти в то неведомое для людей. А для меня-то ведомое?
Естественно ведомое. Мне не сложно и понятно, всё целое внутри меня, а я в целом и в этом целом мне надо найти Петю. И пора мне переступить границу миров, плотного и тонкого. Все-таки там и есть вечная жизнь. Пора мне открыть дверь в будущее из этой темной комнаты нашего мира. Планета переворачивается медленно и не помешает никому. Люди постепенно привыкают, природа тоже. Люди, глядишь, и приспособятся к новой энергетической ситуации, всё идёт постепенно. Возможно, метеозависимым трудно, но должны выдержать. И прозрение пойдёт. Главное, чтобы страха у людей не было. Страшен страх и паника.

Что думать о том, что не касается  меня. Раю я отдала в обучение бабушке Нюры. Село в куполе и купол будет стоять непогрешимым до моего возвращения. Весь мир вечности передо мной и где-то там, мой Петя, любовь моя. Надо вернуть баланс, равновесие в наш мир, слишком зло превышает добро. А этого нельзя допустить. Равновесие во всём, золотой век, о котором мечтают люди, ещё построить следует, без равновесия и принятия у них ничего не получится. В природе должно быть равновесие во всём.

Она посмотрела на кота, тот довольный лежал в своём кресле, а Лизе, отчего и почему, вдруг вспомнился  первый совместный Новый год. Они встретили вдвоём, устроили с Петей романтический вечер, мерцание свечей и гирлянды, пушистый снег за окном падал хлопьями.
Сказка, настоящая сказка, все ели и сосны в снегу, тихо, и снег падал, а у нас тепло и мы танцевали и целовались.
Лиза снова вздохнула, отгоняя прекрасные воспоминания. Произнесла.
У нас это снова будет. И этот новый год мы встретим вместе. Утверждаю!

Лиза посмотрела в пространство, что-то вдалеке, за горизонтом мелькало и брызгало, Лиза всмотрелась и увидела поток воды, который нёсся на город, она даже не посмотрела, где это, а провела рукой, и поток отвернул от города. Она долго в задумчивости всматривалась, мысли носились и будоражили мозг. Возникали шорохи мыслей, а затем вопросы, и Лиза знала, это не её мозг выдумывает, вопросы посыпались из ниоткуда, со строгой интонацией.

«Зачем? Для чего? Как посмела? Кто разрешил?».

А она улыбнулась и дерзко, громко заявила.
– Я смею. Мне можно.  И сама решаю. Мне разрешено. Я не подвластна ни старым богам, ни новым. Если я раньше подчинялась, то теперь прошло то время. И хоть сколько-то людей, но спасла, а возможно и много спасла. Что там считать, да и зачем?

Гелиос навострил уши, не распрямляясь, как лежал, свернувшись в клубок, промурлыкал.

– Лизавета, куда опять вляпалась?
– Никуда я не вляпалась, а ты лежи себе и не мурчи.
Кот снова проурчал и Лиза услышала его в своих мыслях.
– Я приставлен следить за тобой. А за тобой разве уследишь? Так и норовишь по-своему сделать. Что я Марье скажу? А самому Роду?
– Ничего не говори. Род далеко и бабушке всё равно здесь нет.
– Нет её, но она всё знает, а уж тем более дед Род, и мне выговор будет.
– А ты так и напугался. Так я и поверила. Ты кот сам по себе и ты не за мной приставлен, а за Ярославчиком. Вот его и оберегай.

Кот профырчал, проурчал, что-то не понятное, вздохнул, как человек и снова успокоился.

– Ты лучше мне скажи, что ты такого так напортачил, что тебя в кошачье тело запихнули? Да ещё к нам забросили?
Кот фыркнул, снова вздохнул и ответил.
– Мряяяумм! И уже не мысленно, а человеческим голосом ответил вслух. Тебя же и охранять. С тех пор, как волшебник Пётр ушёл по другому заданию, ты же лезла во всё, где надо и не надо. Приходилось тебе перекрывать.  А Ярославик умный мальчик, не то, что ты. Он знает своё дело.  И у него есть другой хранитель, и сильнее меня. Они в паре и не такие дела вершат.

– Ах, ты паршивец! Гелиос! Что выясняется. Вот вставать мне не хочется.
Лиза подняла свой тапок и с силой кинула в кота, тот не глядя подпрыгнул вверх, уворачиваясь от тапочка. Снова улёгся в кресле, что-то промурлыкал, Лиза не расслышала, но что-то типа, «Взбесилась баба».
– Ха-ха-ха. Тоже мне охраняльщик. Засмеялась Лиза, а затем, подумав, и через какое-то время произнесла.
Я сижу сейчас и думаю, вот, и правда, чего мне, больше всех везде нужно? Чего я лезу во все дырки и стараюсь всё заштопать? А может, сама природа эти дырки для чего-то создала и в штопке они совсем не нуждаются. Природа живая и ей по всей вероятности надоели травмирующие  мысли и действия людей. И где много негативного скапливается, там и приходится природе смывать, вычищать разными способами. Наводнения, землетрясения, извержения, вулканов, пожары. А я лезу. Ну, а, что мне делать?

– Дома сидеть и ждать, да вязанием заниматься. Снова подал голос Гелиос.
– А мне сделать вид, что я ничего не вижу и ничего не слышу? Так?
Или я не верно выбрала политику выживания?  Ведь решимость и мягкость трудно уживаются вместе, может это моя бабушка со своей осторожностью втянула меня в затишье? Хотя раньше я за ней ничего такого не наблюдала, это после исчезновения Пети она запретила мне многое. Да и не только она, от Рода тоже шли запреты. Но всё равно, я пойду вперёд.
Ведь наводнения и другие катаклизмы не только дело природы, это ещё и человеческое зловредство. Настраивают аппаратуру так, чтобы это происходило. И уж не говоря о войнах.

– Спать ложись, ведьма. Промурлыкал кот. Оно тебе надо? Думать в всякой чепухе, аппаратура, войны....
– Ах, ты кошара несносный! Я значит ведьма?
Лиза подняла второй тапок и кинула в кота, и попала, кот, одуревший от неожиданного удара, заорал, подпрыгнул и снова упал в кресло, уставился на Лизу злым взглядом и проурчал.

– Никакого покоя с этой ведьмой.
– И что? Да я ведьма, пусть и в народе меня кличут и величают ведьмой, пусть. От них всё зависит, но я не поддавалась, как и бабушка никогда не поддавалась. Ведьма, это не чудовище, ведьма это человек. Просто не совсем такой, как все люди, у неё есть необычный дар и знания, и она ими умеет пользоваться, только и всего. А вот куда она свой дар, свои знания направит, зависит от окружающих. Это люди делают ведьму плохой или хорошей. Ведьмой быть не стыдно, и я всегда это знала. С очень раннего детства, вот только отчего мама моя не хотела, чтобы ею я стала. Да всё вероятно, от людских сплетен и наговоров. А бабушка чистая, светлая, без пятнышка. И я старалась быть такой, не замарала себя ни единым темным пятном, ни единым негативом. А тебе, Гелиос, пусть будет стыдно.

– Мрряяуумрр! Проурчал кот и отвернулся от Лизы.
– И нам с Петенькой на всю молву наплевать, у нас другие задачи. Люди это люди, но планета важней. Вот только мне Петю найти следует.
Мы должны с тобой пройти. Пройти эти испытание и вернуться живыми, Петя. Мы поднимаемся за пределы человеческого понимая.  Как однажды я поднялась по небесной стали, и солнце раннее меня встречало, не слепило мне в глаза, оно меня освещало. Мне открылась Земля моя родная и я её покидаю, но нет, обознатушки, не покинула я её. Осталась я, она мне стала родная. Меня солнце здесь обогрело, я скиталась две тысячи лет. И прекрасна планета родная, мне на неё смотреть и её оберегать никогда не надоест, знаю вечность прекрасней. Вот и идём в неё, в вечность, вместе с планетой. Я верю, Петя, ты не мог не просчитать все риски, прежде чем наметить свой путь в то пространство. И знаю, у войны не женское лицо, но у победы девичья улыбка. И она прекрасна.

Лиза уже радостно улыбалась, и сердце её расширялось, и она продолжала.
Жизнь ценна здесь и сейчас. В настоящий текущий момент. И не нужно её откладывать на будущее. Которое может и не наступить, а то, что доступно мне, дано не каждому. Событие, которые вторгаются в нашу жизнь, какими бы не приятными они для нас не были,  необходимы для того, чтобы научились тому, чему должны научиться, всё же у судьбы есть разум.

– Ессстессственно. Промурчал Гелиос.  Космический Разум Всевышнего, и у него много помощников, и ты там находишься, Лизавета.
– И без твоего мурлыкания знаю. Что-то ты сегодня разболтался. Никогда тебя не слышала говорящим вслух, голосом. Всё мысленно разговаривал и редко. Гелиос, что с тобой? Котлет объелся?

– Мряум! Надоело. Философию твою слушать. Мряум.
– Да, кто тебя заставляет? Не слушай. Я вообще тебе запрещаю слышать мои мысли. Ты кот, а уж кто ты в кошачьем теле, мне без разницы.
– Вот ещё! Снова голосом  сказал кот. Слушал и буду слушать. Как, по-твоему, я должен докладывать?
– Вот шпион. Ты оказывается у нас шпион.
– Не шпион, а охранник.
– Ты зараза, а не охранник. Не довольно произнесла Лиза. Я сама себя могу охранять. Твоя охрана, это просто прихоть богов. Боги во все времена были непредсказуемы. Зачем меня ты охраняешь, если меня и так Род хранит?
– Мне приказано, я и охраняю. Чего раскипятилась?

– А ну, вас всех и тебя, и бабушку, и богов. Все боги, что новые, что старые, что Славянские боги, что другие, всегда были... ммм, как бы это сказать…. Скажем, так... Жестковаты. А их испытания, что людям подбрасывают, так вообще просто жесть. И хорошо, что хранители смягчают порой удары. Но у меня есть свой хранитель. Вот, послушай, Гелиос, что удивительно-то, раньше у народа было много богов, а вера одна, вера единая была, в единого всевышнего, а сейчас наоборот. Это вот как? Всё как-то перемудрили. Бог один и Единый, а верование все разные. А ещё есть и ложные и запрещённые. Да почти все. И все друг друга хают. Вот настоящий парадокс. А правда, где логика?

– И почто бурчит? С тобой-то, что случилось? Лучше бы философствовала, да мечтала. Взялась капризничать. Вон смотри, что летит.

Произнёс кот и снова свернулся калачиком, отвернулся от Лизы.
Лиза, посмотрев в пространство, увидела, как летит к планете огненный шар и, приближаясь, рассыпался на искры, и уже потоком огненного дождя понеслись к земле, произнесла.
 
– Вот ещё одно испытание людям. Обычные люди-то даже не все почувствуют, а вот многим ведунам, а уж не окрепшим светлячкам будет больно. А многим и спины прикрыть некому. Круто развлекаются боги. Хотя всё верно, человечество должно само развиваться, но и подсказки всё же есть, да мало кто их видит и слышит. За столько тысячелетий, конечно, богам надоело возиться с людьми. У них своя жизнь, что в Прави, что в Нави, да и на Земле, в нашем мире, кто остался, им почти нет дела до людей. А с вариантом «а-ля сказка» не получилось. Рай распался, исчез. Вот так-то.

На планету ещё полетело несколько мощных шаров с огненной энергией. И Лиза в удивлении запричитала, и даже совсем, как-то по-старушечьи.

– Господи ты ж, Боже мой! Всевышний!  Да, что же тут такое творится-то?
– От Анны, что ль нахваталась? «Господи ты ж, боже мой». Передразнил и с насмешкой промурлыкал кот.
– Ты ещё насмехаешься надо мной?  Мех блохастый.
Как-то то ли с обидой, то ли с недоумением и с тем же язвительно спросила Лиза, и продолжила.
Ладно. Я плела сновидения, а теперь сплету путь полёта. Раскрою окно. А зачем его плести, да раскрывать? Оно уже есть. Окно!

Чётко и твёрдо произнесла и перед ней снова, как и несколько дней назад открылось окно. Лиза радостно хлопнула в ладоши и воскликнула.
Вот сейчас я посещу плато, где гуляли с Петей когда-то. Я ещё в тот раз его хотела посетить. Посмотрю его, а потом к нему рвану, устрою свидание. И может быть, рванём на луну? Хочу романтическое свидание, а потом заняться делами. Надоело сидеть одной.

Лиза воспроизвела в памяти то плато, каким она его помнила и произнесла.
 
И так, шагнём благословясь. Хм. Я сказала благословясь? Нда! Откуда это у меня? Странно! А, ладно, потом подумаю.
Лиза поднялась и шагнула к окну, замирая от восторга, увидев так  близко небо в звёздах, а затем утреннее небо на восходе, и возглас восхищения вырвался из её груди сам по себе.

– Ааааа, ох, ты! Красота! И в этой красоте гармония.
– Мряууу! Услышала она кота. Куда полезла? Мряу! Вот бестолочь! Вселенская гармония холодная, хоть ты и не прикасаемся, но тебе там не справиться. Без человеческих чувств так и останется холодной.
– А я обогрею своею чувственной любовью. И Лиза шагнула дальше.
– Большое поглощает малое, а уж если малое не угодно, так его уничтожают. Вернись бестолочь! Это не твой путь.

Но Лиза ещё шагнула и оказалась над лесом. Но над каким? Она ещё не поняла, вдогонку ей слышался истошный крик кота, а она рассмеялась, произнесла.

– Ты посмотри, наш жирный котяра  всё больше стал говорить человеческим голосом. Что это с ним? Или я стала воспринимать его мысли так, голосом? Возможно здесь сильнее восприятие. А ну его. Я и без него в восхищении.

Её сердце заполнялось воодушевлением, и куда-то исчезли прежние тревоги. В таком радостном подъёме так она себя ещё не ощущала никогда. Разве только такое ощущение было, когда рядом был Петя. Она с удивлением смотрела, как перед ней быстро растворяется всё, открывая ей свободный путь. Она рассмеялась и произнесла, ответив коту, услышит он или нет, ей было всё равно.

– Вселенная безгранична и многообразна. Где холодная, а где чувственная. Всё зависит от определённых обитателей и определённого уголка вселенной. А я на плато. Навь я не задену. Она мне без разницы. Ответила Лиза коту.

Солнце было где-то далеко, оно ещё чуть краем показывалось, где-то там внизу и Лизе открылся мир окрашенный золотом. Вот оно волшебное плато. При дневном свете оно показалось ей золотистым. Лиза огляделась и спрашивая себя.
– Куда я попала? Это не то плато.
Она вновь осмотрелась, перед её взором открылось бескрайнее пространство, её обдувало ветерком и воздух был насыщен потрясающими ароматами.

– Странно. Произнесла Лиза. Ведь недавно в думах о Пете, мне показывалось совсем другое плато. Да, и то было с лунным пейзажем, на котором мы были когда-то. А это другое, совсем другое плато. Странно.
Лиза замолчала, что-то ещё хотела вспомнить, посмотрела вдаль, поднялась выше, а там величественный лес с вековыми деревьями, изумрудные холмы, между которых ветвились водные зеркала речушек.
 
Я что перешагнула? Вместо лунного плато меня пронесло совсем в другое место? Повидимо так. Ничего просто так не бывает. Вероятно здесь для чего-то я нужна. Так? Или нет? А ладно осмотрюсь, если, что-то не хорошее будет и опасное для меня, недолго и убраться отсюда.
И она стала осматривать дальше. А дальше жёлтые поля и зелёные луга, которым не было края. А окружало всё это огромные суровые горы, своими белоснежными вершинами подпирали небо, и солнце их золотило. Лизу видение восхитило, она переполнилась эмоциями.

Это всё прекрасно, но где то плато? Или то плато, это были шутки Пети. Он сотворил тогда для меня? Что сказать? Я и в тот раз была в восхищении. И сейчас. А вот, что сейчас?
А сейчас это не наш мир. Что-то новое, а может старое. Надо осмотреться и вернуться на перекрёсток. И как я его пролетела?

И вдруг услышала разговор, такой глухой, еле слышный, как будто в другой комнате разговаривают, или далеко от неё. какая здесь слышимость она не знала, на каком расстоянии можно услышать, не знала. И вот уже боле отчётливо услышала.

– Это та девица? Мы её ожидали?
– Её, её, братик, её. Всё верно мы сделали, вытянули мы её сюда. Заманулась и попалась. Вот и наконец, она будет в наших руках. Уж ей с нами не совладать. И отберём у неё её саму.

– Да и зачем она нам нужна, нам сила её лишь и нужна.
– Воина не просто осилить сам знаешь. А она воин. Да такая зараза, что её не предугадать. Совсем, как Марья стала. Мы не опоздали? Совладаем?
– Совладаем! Надо ближе приблизиться.

Лиза смотрела и поворачивалась во все стороны, но никого не видела, но остановилась напротив источника какой-то жёсткой и неприятной энергии. И вдруг откуда-то пробился в её мозг голос Гелиоса.

– Лизавета, дрянь ты этакая. Удрала, а жизнь людей во многих мирах теперь зависит от тебя. Услышала Лиза голос Гелиоса.  Вот, держи, лови.

Самого кота она не увидела, а увидела предмет, летевший в её сторону, прямо ей в лицо. Она увернулась, отслонив лицо в сторону, протянув руку и поймала. Это была бутылочка, примерно чуть больше пол-литра, сделанная под стеклянный пульверизатор, времён прошлого столетия. И она полностью заполнена была жидкостью.

– Гелиос, на кой мне нужен этот столетний одеколон?
– Вот бестолочь, это серебряная вода.
– Зачем она мне?
– Как ты будешь обороняться от богов Нави.

Лиза по-прежнему не видела кота, но слышала его голос, его дыхание и она произнесла снова мысленно.

– Я не пойду в Навь, я её миную, возможно, чуть среднюю задену, в высшей нави пролечу быстро.
– А ты думаешь, где сейчас находишься? Говорил тебе, сиди дома.
– Странно, я шла в другом направлении. Постой Гелиос, откуда вода?
– Из каменной чаши, что в конце сада находится, туда ещё Марья положила слиток чистейшего серебра. Из-под него фонтанчик бьёт.
– А ты откуда знаешь? Тебя же не было здесь? Это было даже не в моём, а в папином детстве.
– Мне многое известно.
– Ах, ты мех блохастый....
– Не ври, нет у меня блох и никогда не было. И больше так не говори, а то обижусь и помогать не стану.
– Да и не помогай, кошара жирный. Лиза рассмеялась и продолжила.
Гелиос не обижайся, все слова обидные для тебя, беру назад. Мир?
– Мир. Тихо прозвучало в её голове. Куда от тебя денешься? Пока не исполню всё, что поручено мне, меня в человека не вернут.
–  И за что же так тебя?

– Ты лучше вглядись, что тебе готовят, а этот разговор не для этого места.
– Да, ты прав, здесь кто-то ещё есть, но не показывается. А моя защита сильная. Самого Рода. Не волнуйся.
– Как же, не волноваться? Ты же не послушная.

– Ну, извини, Гелиос, немного пошутила. Вот родилась я такой, и меняться не собираюсь. Быть всё время серьезной это очень плохо, иногда даже к самым серьёзным вещам нужно относиться с юмором, иначе не выживешь. Возвращайся домой Гелиос, я справлюсь. Обещаю ни во что не вмешиваться, я всего лишь к Пете иду.

Лиза затолкала за поясок своего платья эту бутылочку справой стороны, чтобы  быстро взять, если что. Наступила тишина, тишина была давящей, что у Лизы защекотало в ладонях, она чувствовала, что собирается энергия, и в любой момент может соскочить с ладоней разрушительный сноп искр. Она сжала ладони, и старалась разглядеть то место, откуда шла жёсткая энергия. И снова услышала.

– Ты одна. Хоть ты и воин, но  тебе нас не победить.
– Не собираюсь я ни с кем воевать и уж тем более убивать. Вы сами боитесь, раз не показываетесь.
– Мы ничего и ни кого не боимся. Услышала она и пейзаж стал меняться, она, как бы стала погружаться во что-то мутное. И она мысленно приказала себе «Стоп!»
И всё остановилось, а она снова произнесла.

– В чём смысл пустой траты времени? Я сегодня с вами, что-то  не настроена философствовать. Давайте сразу к делу. И всё же, следует вам показаться. А то как-то некрасиво получается.

– Ну, нам-то спешить некуда, что ты, что мы, бессмертны. Ну, если ты желаешь приступить к делу, то давай начнём по существу.
Ответило нечто, и перед девушкой возник древний воин.

Такого Лиза не ожидала и от неожиданности отступила на пару шагов назад. Воин был высок, если не сказать, огромен, и был выше Лизы метра на полтора. А может ей показалось, но у неё создалось такое впечатление. Разрез глаз, русая борода и кудри, выбивающиеся из-под шлема, говорили о том, что это славянский воин. Одежда была настолько странной и непривычной для взгляда современного человека, что именно по ней вряд ли было бы возможно определить, к какой национальности она принадлежит.

«А что удивляться? Подумала Лиза, я много раз видела славянских и не славянских воинов. Но, что-то здесь не так. Какая-то фальшь. Как-то всё перепутано, и латы с одеждой, что-то не то».

В руках богатыря была дубинка, но не такая, какие она привыкла видеть в книжках, деревянная, с круглым набалдашником, а железная, литая, с огромными шипами.
Лиза сразу вспомнила телевизионную передачу о древних людях, которые населяли раньше землю. По черепу и скелету ученые вычислили их рост, и этот воин ещё был маломерком, по сравнению с теми, что нашли учёные. Но всё это какая-то картинка, не настоящее, но Лиза воспроизвела восхищение, которого и не было, воинов то она видела и раньше и разных, перемещаясь с Петей. Но в восхищении сказала.

– Огоо! Какой колоритный тип. Вот ты какой, воин Атлантиды.
Почему она назвала его воином Атлантиды, сама ещё не знала.  Лизе стало интересно, чем же она так заинтересовала это древнее существо. И ей натерпелось узнать, чем. И  неужто он решил запугать её вот этим древним орудием? А оно, это существо, коротко и просто заявило.
– Отдай нам силу свою.
Лиза вроде бы и ожидала какого-то  требования, но когда ей его предъявили, всё равно, сначала опешила, затем вернула состояние уверенности и дурашливо спросила.

-Эээ, что, простите? Что отдать? И кому это вам? Ты во множественном числе? Или, как царь всея и всего зашкаленный в амбициях себя называешь «Мы»?

– Отдай нам силу твою. - Повторил древний воин.
– Не отдам.  Твёрдо ответила Лиза. Не вы давали, не вам забирать. Я родилась с ней и в ней. И с чего это я должна отдать?
– Девица, хоть ты и воин, предлагаю тебе, не перечить мне.
Существо это или всё же воин надменно усмехаясь продолжил. Сила эта дадена тебе не по праву. Род должен был отдать её нам, не по чину людишкам ею пользоваться.

– Но Род-то дал её именно мне, значит, он считал это правильным. А вам она и вовсе ни к чему. Ответила с вызовом Лиза, добавляя. И пошёл отсюда.
– Ты веришь в древних богов?
– Зачем мне в них верить? Я верю богам, но не всем. Роду верю. А вот ты кто таков?
– Ты думаешь, с кем разговариваешь? Произнёс он и надменно посмотрел на Лизу. И что ты носишься по мирам, оглашённая? Кто тебя просит?
– Я вижу, с кем я разговариваю, первое впечатление было неверным. И я узнала тебя Чернобог. Для чего тебе рядиться таким воином?
– Я и по жизни воин. Ответил он ей сквозь зубы, словно плевком.
– Ты с мечом всегда был, а сейчас что-то не обычно.
– И меч при мне. Ответил ей бог.

– И что с ней разговаривать, скрутим её и всё.
Лиза увидела, как возле него появилась женщина и в ней она узнала Волазовку. Ту орущую и вредную женщину и рядом в ней была женщина, похожая на бабушку, что учила её уму разуму.

– А как же! Так я вам и дамся. А я тебя узнала Волазовка,
И Лиза потёрла ладони, и внутри из искр небольшой образовался огненный шарик, и перекидывая с ладони на ладонь, посмотрела на женщину.
–  Мне всё равно, узнала ты или нет, но все дары должны мне достаться, а ты получила их не по статусу и не заслуженно. Тебе дано всё, абсолютно всё, где справедливость? Мне отец обещал.

– Всё возможно, и этим испортилось твоё ментальное здоровье.
Лиза улыбнулась и продолжила, вот вы боги, но гордыни, амбиции, спеси и чего только нет в вас, так и переливается через край. Поэтому дедушка Род и пересмотрел свои обещания и видать не зря. Вы ведь вы в который раз революцию затеяли. А революция чревата войной хоть в нашей Яви, хоть в вашей Прави, хотя нет, вас сместили в Навь. Но нельзя сотрясать миры.

– Брат, ты чувствуешь, какая в ней сила? Она нарочно ею хвастается. Это же мне она должна принадлежать.
Плаксиво произнесла Волазовка и у неё руки сами потянулись к Лизе, как бы нащупывая места, где можно впиться в Лизу. Руки её задрожали кончики пальцев стали соприкасаться с большим пальцем, что-то изображая.

–  Тебе престижно, что тебя братом называет та, которая к твоему роду и не относиться,
–  Тебе-то откуда знать, какого мы рода? Со злобой спросила Волазовка.
–  Узнала, мне же интересно было знать о всех пантеонах, вот и расспросила кого следует. И тебя я уже видела и в таком неприглядном имидже, что, ох папа, мама, или, как там ты называешь? Держите меня семеро.
Лиза улыбнулась, подняла руку с огненным шаром, подбрасывая его вверх и ловила, как мячик. Явно играла и с этим же она послала информацию богу.

«Что будет с тобой, если я швырну в тебя этот шар?»

–  Нет, ты на нас руку свою даже не поднимешь, ты слишком добрая.
–  Добрая говоришь? Но я могу быть и злой. Тебя я убить не смогу, богов ведь просто так не уничтожить, их по-иному можно укокошить. И мне это вовсе без надобности, но физиономию можно и повредить, и несколько тысяч лет будешь оправляться. И мне не важно кто мне мешает ты или эта полукровка. Вы встали на моей дороге.
–  А ты не полукровка? Завизжала Волазовка, так, что заложило уши.
–  Вы оба стоите на моём пути. У меня другая дорога, а вы мне её собой перегородили. И да, мне не просто так даны дары, я много училась, и серьёзно училась. И да, теперь я наравне с богами, лишь пальцем пошевелю, если захочу и мир измениться. А сейчас просто не большая лекция, что такое хорошо для планеты, а что такое плохо и как с этим бороться.

–  И как? Расхохотался бог.
–  Никак.
–  Верно, и давай не будем воевать, ведь ты проиграешь всё равно ответь на один вопрос, для чего тебе-то люди? Что ты так их охраняешь? Могла бы жить, да поживать без них. Людей так много, а нас осталось мало.
Ответил ей бог
–  Не я это выбирала, это меня выбрало.

И вдруг она увидела, как эти двое и почему-то она рядом Лиза в чёрном до пола платье с такой же чёрной фатой. Они все, трое стояли у какого-то страшного алтаря, обрамлённого человеческими черепами, вокруг звучала жуткая органная музыка и почему-то грустный мамин смех и мама на ухо Лизе тихо произнесла.

«Я не хочу, чтобы ты стала одной из них».

– А я и не буду, фокусы этих идиотов, для идиотов. Я к ним отношения не имею вообще никакого.
«В твоей войне ничья, и я прошу, возвращайся домой».
Снова услышала голос матери и почувствовала сначала запах крови, а потом он оказался на языке, она сплюнула и её как будто сняли с тормоза, и она как сумасшедшая стала отплёвываться и говорить.
– Фу, фу, гадость какая! Это что?
– Тебе сказано, отдавай свою силу и можешь возвратиться домой.
Снова заговорил бог.
– А как же, вот так всё прям брошу и возвращусь. Или ты шутишь? Лучше не шути мне тут.
– Это ты не шути с нами. Нам не резон с тобой разглагольствовать. Не хочешь добром, будет силой.

И стал крутить булавой вокруг Лизиной головы, одной рукой, и другой рукой, пальцами направил к голове Лизы. Дискомфорт возник, громким стуком, словно кто-то громко стучал в окно.

– Ах, ты ж мерзавец иномирный, а ещё богом зовётся. Я, то думала, что бог, всё таки есть бог, а он оказался обыкновенным бандитом.  Воровать надумал?

Произнесла Лиза, она не только почувствовала, но и увидела его пальцы, как щупальца, и  как его мысли бьются о Лизину защиту, но пробить не могут, но настойчиво продолжают бить, стараясь нарушить защиту Лизы. И его лицо перекосилось от злобы и от ответил, как бы прошипел.

– Отдай дар, он тебе не принадлежит.
– Раз он у меня, значит, принадлежит мне и только мне.
– Его не должно быть в ней, выдирай его из неё. Вскричала Волазовка.
– Замучаетесь выдирать. Я бы посмотрела на это. Вы знаете, дар просто так не забрать, я должна от него отказаться, но нет. Не на ту вы напали. Не дождётесь. Отказ отменяется.
Улыбнулась Лиза и рассмеялась. Вам это неподвластно. А если я передам, куда следует эту встречу и ваше напористое  требование, что с вами будет? Ну, Волазовка, ладно, она это так себе, побочный продукт от случайной связи.

– Я не побочный продукт. Закричала Волазовка с такой силой, что она покраснела от злости, затем побелела, а затем стала синей.
– Ну, вот видишь? Посмотри на себя, а утверждаешь не побочный. Ты просто вреднющий хамелеон. Но, что дано Юпитеру, не дано полукровке.  Юпитер, всё-таки речь идёт о вечности, тебе  бы давно пора повзрослеть, а не революциями заниматься. Революции твои везде отражаются. Почти во всех мирах, хватит уже, как  говорят у нас многие, дурью маяться. Всё власть заграбастать хочешь? Не выйдет. А ты, Волазовка, разве не знаешь, что любовь богов не долговечна? Они же бессмертные, старое надоедает,  им новое подавай.

–  Чтоооо? Отец мою мать любил. И подарил ей дар, и ещё мне стать бессмертной.
–  Да, кто ж спорит? Любил. Когда-то любил, однако время прошло, любовь погасла, видать было отчего. И мать твоя давно сгинула, дар затерялся. И отцу не вернулся и тебе не передался. А вот во мне он проявился.  И вот так каждый день, то тюлень позвонит, то олень.
Лиза рассмеялась.
–  Чтооо?
–  Сказка у нас есть такая, Айболит называется.
–  Какая сказка? Мне отец подарил бессмертие.
–  Как подарил, так и аннулирует. Лиза снова рассмеялась.
–  Чтооо? Брат! Да, что ты на неё смотришь? Брат, скручивай её, у Марьи не смогли, так у неё заберём.

«И когда же ты вырастишь, недотёпа. Ты видишь, куда ты попала? Тебя же этому я учила, как уходить». Услышала она бабушкин голос.
– Бабушка, только тебя помянули, ну, а ты прямо, как акт из мерлезонского балета. Ещё Людовика нам здесь не хватает.
Почему-то в голову Лизы пришло такое сравнение и она рассмеялась, услышав родной голос.
– Не думай, что вокруг тебя все нежные и ранимые, зри в корень.
– Да, бабуля, и на фига, я сходила за хлебушком. Я к Пете шла. Бабуля. А тут такое, как будто фура с пряниками опрокинулась, и норовит меня засыпать.  А оно мне надо? И что? Теперь мне надо наводить здесь порядки? Это чудо в доспехах, вроде бы, Чернобог, орёт, требует дар мой. Волазовка орёт, как взбесившая.

– Она давно взбесившая.
– Ба, а что она, и правда, твоя сестра по отцу?
– Не время всякую чушь познавать именно здесь.
– Ба, я тебя видела недавно с ней, вы ругались, только я тебя там не узнала, только думала, кого-то та женщина мне напоминает. Только вот догадалась, так это ж ты была там.
– Ну и была, а тебе нечего раньше времени во всё вникать.
– Ты, где бабуль? Покажись, пока эта дура орёт.
– Нет времени у меня на это, сама справляйся.
Лиза улыбнулась, и она почувствовала тёплую ладонь бабушки на своей голове, и увидела, как смахнулись энергии воина в доспехах, и как он снова скривился, отступил, а бабушки и след простыл. Как будто мимо пролетала, крыльями помахала и всё отбросила от Лизы.

–  И так всегда, и как чуть, так недоучка, недотёпа. Справлюсь, куда я денусь. Не такая я уж недоучка. Или это стимул мне подкинула, чтобы я не расслаблялась?
Лиза рассмеялась.

Волазовка кричала в сторону Лизы проклятья, но всё, что она прокричала, вернулось ей же, её ударом, отскакивая от защиты Лизы волной, от волны Волазовка упала, и её протащило по лохматым буеракам, она разозлилась ещё больше  и сидя на какой-то кочке, ещё громче заорала от бессилия и ненависти. Злость и ненависть энергией пробежало по ней, и загорелись по всему телу разноцветные огоньки. Одежда, расшитая камеями заискрилась, Лиза и раньше заметила дорогую одежду, а здесь, камеи засветились как гирлянда разными огнями. Крупными и мелкими.

– Вот это ёлка новогодняя! И что это происходит? Все её камни засветились? Это же столько булыжников она на себя навешала. И они впитали её зло, и от злобной энергии засветились? Электричество проявилось. Вот это да! Интересно, ей не тяжело? Наверное, тогда это было нормальным. Интересно, а что, она всегда такая нарядная по мирам бегает?  Зачем? В тот раз я её видела в этой одежде. Или так, всё своё всегда ношу с собой?
– Марья! Зараза! Чувствую присутствие Марьи. Орала Волазовка.

Продолжение следует.....
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.