про проститутку, корпулентный таракаша

я работала проституткой, игнатий иванович, пятидесятилетний лысый толстяк, заглядывавший каждый день ровно в полдень, - ни минутой раньше или позже, он был точен, как электронные часы, - всегда притаскивал с собой рюкзак, набитый снедью(продуктовый набор: пюре в контейнере, большой шмат противно пахнущей варёной колбасы с круглЯшиками жира, целый багет и два маринованных огурчика, - день то дня оставался неизменным, никакой кулинарный изыск, вроде робкой креветочки, солидной селёдки или кокетливого каперса, не мог и надеяться втиснуться в ревнивую семью, которая, напоследок крикнув в отчаянных объятьях друг друга, погибнет, чтобы через пару дней превратиться в весёлую длинненькую какашку(господи, что я несу..)) он так долго болтал, смачно чавкая, о любовницах своих, по его мнению, умнейших и милейших сослуживцев, что к моему горлу подступала тошнота - то ли от "ароматов трапезы", то ли от бессмысленных разговоров.. однажды я вычитала в новелле мопассана, как не в меру чувствительный мужчина разлюбил внешне всё ещё очень привлекательную барышню за то, что во время интимной близости она называла его жирным кроликом или толстым котиком(я не помню точно), и в одно из воскресений, когда особенно плотно покушавший, тяжело дышащий, раскрасневшийся игнатий иванович пустил мне на живот тоненькую струйку тёплой спермы, я приподняла голову к его жёлтому, волосатому уху и тщащимся изобразить необузданную страсть голосом прошептала: "мой корпулентный таракаша заставил свою пушистую козочку попотеть".. чем добилась прямо противоположного результата: умилённый клиент нежно и так расслабленно улыбнулся, что капелька слюны, выскользнув из уголка его рта, проползла по подбородку и скрылась в складках простыни.. оказывается, его супруга величала его исключительно слюнявым имбецилом, можно считать, бедолагу повысили в должности.. я вздохнула, поняв, что уловка не сработала, села, словно на коня, на стоящий у окна спинкой к улице стул, прилепившись голой п13дой к полаченной деревяшке, и минут пять тупо пялилась, как со светлого, будто почти утратившие цвет волосы столетней старухи, неба падают снежинки, мокрые и грузные, неправильной формы, незаметно добавляя весу напитанным водой сугробам.. обернувшись, я взглянула на кровать: игнатий иванович лежал на спине с открытым ртом.. возможно, он умер, подумала я .. было абсолютно тихо