Сава Хероним 4

Глава 4

              Свадьбу решили не делать. Клавочка приколола маленькую фату, и они расписались во дворце бракосочетания на улице Ришельевской, совсем рядом с Оперным театром. Очередь их подошла удивительно быстро, им сказали, что кто-то передумал жениться и есть окно в расписании. При этом попросили передать привет Евдокии Потаповне. На бракосочетании Нюся и Дуся были свидетелями и всплакнули друг у друга на плече. Клавочка взяла фамилию мужа, Исаак, который уже второй раз за этот год вынужден был надеть лаковые туфли и галстук, с одной стороны, был рад за сына, а с другой хотел поскорее попасть за стол. Список гост одобрили обе стороны единогласно, тем более что состоял он из одного человека по имени Арон Гиндентуллер.
И Арончик блеснул! Стол заставил хмыкнуть даже видавшую виды Дусю, не говоря уже о Нюсе, которая многое из того, что стояло на столе, видела впервые в жизни. После того как Дуся строго приказала молодым жить счастливо, под громкое «Горько!» молодые поцеловались, все выпили, и Арончик сказал тост. И сказал он вот что:
— Исаак, — почему-то он начал с него, — ты даже не понимаешь, какой ты человек. Мы знаем друг друга по Одессе уже много лет. Ты всю жизнь работал и любил свою семью, и никто никогда не мог сказать о тебе плохого слова. И как настоящий мужчина ты родил сына. А о твоем сыне у меня есть всего два слова: красивый и порядочный. А эти два качества вместе у современной молодежи, если где-то и встречаются, то лично я не видел. И теперь, когда твой сын женится, я хочу остановить твоё внимание на этой девочке. Не надо быть сильно наблюдательным, чтобы видеть их любовь! Они даже не могут усидеть и хотят остаться вдвоём прямо сейчас, но есть приличия, и им придётся потерпеть.
— Исаак, — опять он к Исааку, — здесь вместе с нами за столом сидят две достойнейшие женщины, и глаза у них на мокром месте, глядя на счастье своих детей. Скажу честно: одно время я боялся этих женщин. Сначала Нюську, которая на весь двор угрожала моей жизни, когда ты приходил немножко больше выпивший. Клавочкину маму я тоже боялся, и если честно, продолжаю, но уже не так. Потому что она мудрая женщина и умеет заглянуть в человеческое сердце и увидеть в нём хорошее. Я хочу выпить за вас за всех. Вы дали мне шанс в этой жизни, и если я вам зачем-то нужен днём или ночью, то я сначала прибегу, а потом спрошу, что вус трапилось. За вас всех!
Арончик прослезился вслух. Исаак его обнял, Нюся и Дуся тоже обняли его,  Арончик вытер слезы и убежал по делам.
Молодые решили поначалу пожить у Клавочки, а когда Саве подойдёт очередь на квартиру, а мы подозреваем, что это будет быстро, то можно будет разменять её на одну большую. Жизнь казалась сказочно прекрасной. Сава просыпался утром, и Клавочкина голова лежала у него на правом плече, а её правая ножка была заброшена на Саву. Он бережно её будил, и после завтрака, который готовила Клавочка, они вместе ехали на работу. Жизнь была нереально прекрасна, и представить себе эту жизнь друг без друга они уже не могли.
По мере продвижения по работе и намёков на выборную должность Савина дикция становилась серьёзным камнем преткновения. Его это мучало, ибо хотеть сказать и суметь сказать в его случае не совпадало. Мама Дуся записала его к самым известным логопедам, какие только есть. По мнению всех, включая самое главное светило, логопеды в его случае были бессильны, и Саве нужна какая-то очень хитрая операция. С учётом того, что дикция, хочешь не хочешь, находится в голове, то залезать туда с ножом — дело непростое и можно сказать очень рискованное. И всякому первому встречному санитару, пусть даже из Еврейской больницы, такое дело не доверишь. Но светило сказало, что такой человек есть, и ножик у него не простой, а лазерный, но есть одна проблема. Проживает этот гений не у нас, а в братском Израиле, и в Одессу понаслышке не собирается.
Евдокия Потаповна задумалась. Думала она долго. Целую неделю думала днём и ночью. Особенно ночью. И наконец придумала. Очень серьёзный разговор почему-то шёпотом состоялся у неё с Клавочкой с глазу на глаз. Шептались они долго, Клавочка то плакала, обнимая маму, то смеялась, но похоже, они к чему-то пришли. А настаивала мама Дуся на том, чтобы Клавочка уговорила Саву на операцию и поехала вместе с ним в Израиль, потому что Саве после операции нужен уход. Помимо всего прочего, двоюродный племянник Евдокии Потаповны, Серёжа, о котором Клавочка услышала впервые, служит уже много лет в израильской армии и даже имеет какой-то чин. Так что Клавочкина задача состояла в том, чтобы постепенно подготовить Саву к такому решительному шагу и подкрепить эту необходимость тем, что она всё время будет рядом.
Идею поехать в Израиль Сава отмёл категорически и сразу, но не навсегда. Так обычно происходит, когда женщина забила себе что-то в голову и, точно зная, что вода камень точит, каплю за каплей забивает это тебе сквозь череп прямо в мозг без всякой анестезии. Клавочка, порхая по квартире, рассказывала Саве разные смешные истории. Её очень смешило, что после того, как она перешла на Савину фамилию, несмотря на её очень даже хорошую дикцию, невнимательные люди при имени Клава Хероним тоже вскакивали с ответом «Хероям слава!», и что по-украински «Г» — это «Х». То есть нога — это ноха, а логопед — это лохопед. И, кстати, Сава, если уж местные лохопеды не помогают, то, может, мы ещё раз подумаем вместе. А что происходит, когда жена предлагает подумать вместе? Это означает только одно: вы вместе начинаете думать так, как думает она. Потому что у неё есть цель, и об эту цель разбиваются вдребезги любые резонные доводы.
Поначалу Сава отнекивался, но уже не так твёрдо, а потом, под напором превосходящих сил противника, крепость пала, и Сава произнёс долгожданное:
— Хогошо! Но я тебя пгедупгеждаю...
О чём он её предупреждает, ему так и не удалось сказать, потому что Клавочка бросилась его целовать, хлопать в ладоши и подпрыгивать от радости, и на её лице было столько счастья, что у него сразу вылетело из головы, о чём именно он собирался её предупреждать!
Выбор клиники и врача, который по многочисленным свидетельствам тех, кто у него никогда не лечился, но слышал, и уверениям друга Арона Додика, которому сказал знакомый того, кто лечил маму у того самого врача, выбор был сделан. Языковый барьер для общения с врачом был преодолён легко, так как родители привезли его из Житомира ещё подростком и тут же стали учить его на доктора. Мальчик оказался способным и доказал!
К глубокому разочарованию Нюси и Дуси врач категорически отказался осмотреть Саву по телефону и даже не мог сказать, сколько времени займёт это самое лечение до тех пор, пока он лично не залезет руками Саве в дикцию. В связи с этим Исаак, который никогда и ничем не болел, стал вслух сомневаться в квалификации врача, но попав под Дусю, которая гаркнула:
— Усэ! І щоб я цэ більше не чула! — обиженно закрыл рот и заклялся  встревать в процесс. Где там в Израиле жить, что с собой брать, нужно ли тёплое или лучше крем, чтобы не сгореть? А где бомбят больше — здесь или там? Советов было много, и от этого чемодан распухал на глазах.