Откровенью предстоит пролиться

Вселенная всё трудится – течёт,
А граней нет, но смысл толкает волны.
Где он - желанный белый пароход?
Так странно - души возрожденьем полны.

Если мечтать и думать о себе,
То смысла исчезает вереница.
Поэтому живём всегда в борьбе,
Той внутренней, но вот восторг, что птица.

Нам не подвластны лес и небеса,
Однако переполнен лес покоем.
Мы в двух шагах? Внутри мы колеса?
Хотим иль нет, стоим пред аналоем.

Мы выбираем – Вечность или тлен.
Не для словца – мы вправду выбираем.
Он сладкий, может, приторный тот плен,
Что в эго, будто в льдине замерзаем.
               
На палубе вселенской – пассажир,
Если не чувствовать себя её частицей.
Без смысла жить, как золота транжир.
А откровенью предстоит пролиться.

Черту не нам с тобою подводить, -
Жизнь – труд. Живём под небом как умеем.
Ну а пока всё вьётся века нить.
Понять минуты смысл и солнца дней успеем?


       Наталья Гордиенко-Алина


Аналой - используемый при богослужении высокий четырёхугольный столик.


Вселенная всё трудится – течёт,
А граней нет, но смысл толкает волны.
Где он - желанный белый пароход?
Так странно - души возрожденьем полны.

Если мечтать и думать о себе,
То смысла исчезает вереница.
Поэтому живём всегда в борьбе,
Той внутренней, но вот восторг, что птица.

Нам не подвластны лес и небеса,
Однако переполнен лес покоем.
Мы в двух шагах? Внутри мы колеса?
Хотим иль нет, стоим пред аналоем.

Мы выбираем – Вечность или тлен.
Не для словца – мы вправду выбираем.
Он сладкий, может, приторный тот плен,
Что в эго, будто в льдине замерзаем.
               
На палубе вселенской – пассажир,
Если не чувствовать себя её частицей.
Без смысла жить, как золота транжир.
А откровенью предстоит пролиться.

Черту не нам с тобою подводить, -
Жизнь – труд. Живём под небом как умеем.
Ну а пока всё вьётся века нить.
Понять минуты смысл и солнца дней успеем?


       Наталья Гордиенко-Алина


Аналой - используемый при богослужении высокий четырёхугольный столик.