Шорохи

Коричневые шорохи квартир
в домах с невероятными углами,
под скрип доски раскачивают мир —
блестящий мир, придуманный не нами.

И осень тихо требует ночлег,
и музыку в чердачные покои,
где можно жить без денег и опек,
впадая в стихотворные запои;

пока пьянеют воздухом зари
все переполненные лужи света,
отринутого небом для земли
в созвездии костлявого скелета.

И птицы прилетают во дворы,
как ангелы уменьшенного вида,
под звонкий смех священной детворы,
со скоростью киношного рапида.

А жизнь шумит, и наполняет быт
различными случайными гостями, —
по клеткам лестницы, когда навзрыд,
выплакивают слёзы над смертями, —

и время растворяет в тишине
полузабытый звук секундной стрелки,
по кругу убивая в тесноте
свои же неприемлемые мерки.

И мне противны утро и рассвет,
когда не пахнет в комнате цветами
с оранжевым капризом прежних лет,
с напитками богов или с дождями.

Вставайте шорохи, вставайте здесь
среди коричневой пустой квартиры.
Шуршите радостно, — сметайте весь
тоскливый мусор в грязные сортиры.

Я окна вымою и буду ждать
сомнительный подарок абсолюта,
и что-то напишу затем в тетрадь
для вечности, для смысла, для этюда.

И пусть сентябрь приходит невзначай,
и остаётся без дождя надолго
присутствовать в беседке, где есть чай
и от Луны отрезанная долька.