Сказ про Ваню-погранца-5

Ну а что ж с большим обозом? Вроде ж едет под угрозой.
Ведь один-то погранец тайну выдал всё ж, стервец!

Он сейчас у… воеводы, что командует походом,
Стервецу тот вроде рад. Краткий выслушал доклад,
Вскинул руку с булавой:

— Нам засады не впервой. Повтори своё сомненье,
Что смутило в наблюденьи? Вижу, ты порядком взмок…
Всё ж давай ещё разок мне подробно обскажи,
Да по полкам разложи, што за шайка там таится,
Главный кто, да што за лица промышляют у межи.

Порубежник не перечил. Да, устал, но делать неча:

— Вскоре я, как «проболтался», за прознатцем и подался,
Нет, к нему не приближался… Он мужик не гулевой,
Всё вертел-то головой. Встанет вдруг да обернётся,
Ждал, что кто-то попадётся на старинную уловку,
Так-то хват, но… хват не ловкий, вроде дело даже знает,
Да чего-то не хватает, в чём заминка, — не пойму.
Вижу — держит путь в корчму, но как будто бы гуляет,
Никуда не поспешает. Я тогда по переулкам
Обогнал его прогулку, первым вылетел к корчме…
Ни вздохнуть… Ни бе, ни ме… Отдышался под кустом,
Ну и он пришёл потом. Кулачишком в ставню — бряк!
Да стучал не абы как: энтот стук — условный знак…

— Ты запомнил, как стучать?

— Точно так. Не трудно, чать. Мне продолжить аль молчать?

— Ты мне гонор не являй. Ты ж не лях вить... Продолжай.

— Очень скоро после стука дверь открылась, и подлюка
Внутрь, как крыса проскочил, сразу дверь корчмарь закрыл.
Я ж сижу за тем кустом, мыслю, делать што потом,
То ли брать не гулевого, то ли бдить за корчмарём.
Токмо всё само решилось — дверь корчмы опять открылась,
И корчмарь оттуда — шмыг, прямо к лесу напрямик.
Я маленько переждал, да за ним тишком наддал…
Нет, меня он не видал и в лесу не угадал,
Я ж из энтих родом мест, то и знаю всё окрест,
А уж сами-то леса… Я жа в них, што та лиса…

Воевода не стерпел, порубежника поддел:

— Не оставишь похвальбу — враз окажешься в гробу,
Ежли станешь вдругорядь дураком врага считать!

— Не хвалюсь я, воевода. Из такого прибыл взвода,
Где рубежное ученье, поглядеть, так сплошь мученье.
От зари и до зари так гоняют — хучь умри.
То мешки с песком таскаем, то друг другу кровь пускаем
Из разбитых-то ноздрей, то бежим коней быстрей.
Гложем корни до оскомы, бьём тропу по бурелому,
Иль на голос бьём стрелой… Учат делать и другое,
Да нельзя сказать, какое. Мы — народец удалой,
Не могёшь — от нас долой! В обчем, как тут не гутарь,
Не идёт в расчёт корчмарь… Он побёг, што по бурьяну, —
С шумом, с треском, будто спьяну. Стало ясно — на поляну
Сей корчмарь вовсю спешил, не жалея вовсе сил.
Вновь его опередил. Затаился у опушки, — больно ладно
Для подслушки. А поляна не пуста, там людей поболе ста,
Все в обносках, в лохмотАх — одежонка прям не ах,
Расползается на швах. Безобидный вроде б сброд…

Што ж покою не даёт? Беднота и беднота. А повадка-то не та!
У людей на той полянке не крестьянская осанка,
Не крестьянские лошадки и с оружьем всё в порядке.
А отседова вопрос: и кого к нам чёрт принёс?

А корчмарь, как объявился, враз к гостям и обратился,
Новостями поделился. И пошёл расклад такой:
Коль узнали, где складской, не полезут с нами в бой.
Поначалу-то. Потом враз навалятся гуртом.
Мы зачнём рубить засаду, а они подъедут сзаду,
Да ударят дружно в спину. Ну и тут нам всем и сгинуть,
Так, мол, сложится сраженье — биться будем в окруженье.
Где урочище Овраги, ждут нас цельных две ватаги.
В первый втянемся овраг — обойти его никак —
Нападёт немедля враг. Человек там до двухсот,
Но бойцов наперечёт, слышал, что десятка три,
На других и не смотри, набирали здесь и там
По харчевням да корчмам, ну совсем не ровня нам.
Их задача нашуметь, да железом погреметь,
Нас числом своим смутить и обоз остановить.
Верный, в обчем-то, расчёт, коль не ведать, как там чё.
С нас теперь ответный ход — взять засаду в оборот
И при этом не забыть тыловым бы нюх отбить,
Тем, што я в лесу нашёл. То-то было б хорошо!
Сим закончил я доклад. Порубежник Горегляд.

Воевода помолчал, а затем бойцу сказал,
Несомненно, с одобреньем:

— Был сперва в недоуменьи, но теперь-то вижу,
Вроде хорошо учён во взводе. Наблюдателен, толков,
Дело вёл без дураков — будет ведать то Кремень.
Есть у нас в запасе день, крепко знаю, как тут быть,
Сможем гадов удивить, а затем и победить.
Не числом, — сие понятно, — но уменьем станем бить!