идти по улицам пустым и по глотку глотать из фляги

идти по улицам пустым и по глотку глотать из фляги,
забыть, что месяц на столе лежит нетронутой бумагой,
оглохнуть в этой пустоте, устав от лозунгов, призывов,
с барменом в рюмочной - по сто, зайти в корчму, добавить пива

с одним сирийцем, что сюда однажды в поисках покоя
порывом ветра занесло, и он не сделался изгоем.
не стал им и сосед булат, что на байрам барана жарит.
песах и пасха, ночь мирадж – у всех у нас свои скрижали.

что значит русским быть, мой друг? что за немыслимая ноша?
на масленицу есть икру, в дождливый день носить калоши?
вздыхать, крестясь на купола, и холить бороду по пояс?
так модно жить опять у нас, но это всё же наносное.

здесь каждый верует в своё, в своё несбывшееся между
осколком мины и весной, как кость бросающей надежду.
здесь что ни дождь, всегда потоп, распутица, разруха, сели,
не оттого ли мы с тобой в судьбу и верим, и не верим?

туманную седую пыль глотать в полях своих без края, 
пускай, порой и одному, – идти, дорог не разбирая.
плечом вперед сквозь бурелом, ломать сухие ветки с хрустом,
совсем не думая о том, как лучше, правильней быть русским.