Казнь

                К а з н ь 
                1.   
Как похаживал палач по помосту, на котором возлежала колода.
Сколь голов с неё слетело запросто, на потеху и на ужас народа.               
И сейчас, на предкремлёвье Болотном,  он на этой высоте в упоенье
пред самим царём и быдлом голотным распокажет удалое уменье. 
      
Вон везут уже из царской темницы обречённых из боярского рода,
что посмели с государем чиниться и за это стали враз не в угоду.
Возносились:- Наши роды древнее,
и на царствие всех прав наших больше!..
И, как вызналось, взывали злодеи о заручестве к немчинам и польше.
 
Ждёт палач, красуясь в красной рубахе, топором играя, аки секирой.
Ну а царь на троне, словно на плахе, восседает, напряжённый и сирый.
Неуютно пред раззявой толпою, что глазища пялит, как на икону,
а ещё смурнее, что за спиною сброд боярский
дышит в спину зловонно.
   
Вот осмелились бы
и стаей злобной налетели бы, чтоб тут же и сгинул,
и палач, под вой истошный, утробный,
его голову, кривляючись, вскинул.   
 
Но надежна государева стража. И отменно знает выползня вражья,
что об этом и помыслить-то даже сам с собою не решается каждый.

                2.
Наконец пошла, попёрла «потеха». Руки, головы грудятся под плахой.
И палач осатаневший со смехом кровь и пот свой утирает рубахой.

Царь смотрел на это буйство, зверея, задыхаясь в отвращенье от ката,
и велел тот час сего «лицедея» распластать
на той же плахе проклятой.

О, как выл палач, моля снисхожденья,
как пытался извернуться с колоды…
Но такое государя решенье было любо
и врагам и народу.

Да и нехотя признало боярство,
хоть ни сердцем, ни душой не смягчилось,
для того, чтоб сохранять Государство,
проявлять надо и кару и милость.

                3.
Правят в «бесправье» мечи и бичи,
но до поры, до поры…
И попадают порой палачи
под свои топоры.

И с палачом разберётся палач.
Но только что из того?
Новый явленный (хоть смейся, хоть плачь)
так же казнит и его.