Заметки на манжетах

Эх, никого я не браню,
скорее – искренне жалею…
А полистайте ту херню,
то несъедобное меню
с их интервью, клеше-превью,
вот здесь слезу и оброню:
от впечатлений ошалею!

Чтоб тёти, дяденьки в летах,
несли такие небылицы –
представить трудно, но страницы
мусолю с грустью на устах.
Ох, был бы я не столь тверёз
иль тряханул меня «альцгеймер»,
погнувши разума пропеллер,
раскинув путы чуждых грёз!

Да вроде нет, ум, как стекло,
глаза четырежды протёрты,
вот, разве, данное фуфло
мой бедный мозг обволокло,
едва в портки не пронесло,
рот, весь скривился от зевоты.
Нельзя же так! готов спасать
себя креплёною настойкой,
уж лучше, сразу хапнуть «горькой»,
чем сущий срам всерьёз листать:

крепчает старческий маразм,
со всех отверстий лезет «вата»,
в поход собрался «брат на брата»
ловя внеплановый оргазм,
но это – вовсе не фантазм,
не байки возле банкомата.
По-свойски мягко говоря,
ведь Фета, Пушкина потомки:
зубрим книжонки, рифм обломки,
«парле-франсе» – без словаря.

...Тупеют граждане Земли,
а может, головы морочат:
себе подобных – бойко мочат,
к тому же, очень скверно строчат
о чувствах, что не сберегли.
Не веришь? на-ка, почитай
«поэтов» нынешних реалий,
ну как, почуял вкус фекалий?
попробуй, лыбься, не серчай!

пусть не читабельна та муть,
чего творят, не понимают,
по новой в классику нырнуть –
опять надежды распирают,
хотя бы краешком, чуть-чуть…
Под лязг излишней болтовни,
места занявши не свои,
ютясь в харчевне ли, в сортире,
летим к последней «Се-ля-ви»
в своём экспрессе-штрих-пунктире.
Браниться? Боже, дай любви,
вдруг, возлюблю их кратно шире?!