Русь

Превеликое Божие чудо,
словно нитями древних племён
тонко вышит букет незабудок
на оплечиях разных времён!

Мне поля твои, как самобранки,
рожь с пшеницей, да маковый цвет.
В море крабы, да рыбки-султанки
снова в детство мне дарят билет.

На полянах твоих земляника,
сбор из трав, да лесные цветы
наполняют корзины из лыка,
из лозы и полос бересты.

А художников Палехских роспись
формой, плавью, сусалью икон, 
оживляет пути твои к звёздам
и героев былинных времён. 

Словно присланы небом картины,
где свершают Жар Птицы зарю.
И горят  спелым зноем калины,
на которых синицы поют.

Ты одета парчой в горностаях,
то крестьянкой с серпом у стогов.
На богато расшитых опястьях
обереги из львов и цветов.

На тебе  золотое очелье,
с православным сюжетом венец.
А теперь сарафан с ожерельем,
что из лунниц и медных колец.

Шепчет вновь золотым листопадом 
заплутавший в раздумьях берёз,
свежий ветер, волну снегопадов
ворожа на якутский мороз.

И, когда вновь завьюжат метели,
и морозы пучины скуют,
все в овчинных тулупах, Емели,
твоих щук в прорубях позовут.

Снег наполнится духом еловым,
и в лесах, где живут соболя,
ты платком Оренбургским пуховым
обернёшься, Россия моя.

Телогрею надев с жемчугами,
ты пройдёшь по степям и лесам.
Кликнув тройку лихую и сани,
ты помчишь по крутым берегам,
по озёрам и рекам замёрзшим, 
где под панцирем матовых льдов,
сквозь их сизую, в трещинах, толщу,
ты увидишь стада осетров.

Свой балет  сотворишь невесомый 
по театрам и сценам дворцов,
от Жизели до Русских Сезонов,
достигая чужих берегов.

На печи Византийское лето,
Месяц к окнам в геранях приник.
В чашке чай по рецепту от деда
и  Ахматовой горький родник.

А ещё есть Камчатка с Байкалом,
есть Кавказ, есть Тайга и Сибирь.
И Восток, вдалеке за Уралом.
Есть будёновка, крест и псалтырь.

Тождество ли я древних этрусков,
был мне пращуром скиф иль сармат?
Говорю и пишу я на русском,
и ценю его пуще всех злат. 

Мне не чуждо норманнское эхо
в руслах сине-калиновых вен.
Но есть тяжесть троянских доспехов
меж славянских родов и колен.

Из пригоршни Ордой Золотою
брошен бисер в опалы зрачков,
и омыты Балтийской волною
сны двуглавых варяжских гербов.

Моя Русь в казаках пограничья
и в артельных лесных бирюках,
в чингизидах, эвенках, марийцах,
в архаичных кавказских родах.

Мне не счесть твоих древних традиций,
не постичь твоих вер и руин,
остаётся лишь песней пролиться
в бесконечность народных глубин.

Лишь довериться шири привольной
и могучим течениям рек. 
Слушать Твой перебор колокольный,
возвращаясь в семнадцатый век.

Плыть душой по кочевьям, аулам,
по дворам, деревням, хуторам.
Суетою столичного шума 
прислоняться к старинным церквам.               

Моя Русь прирастала  камланьем
самобытных народов в глуши.
Кровь кипела в Ней злой киноварью
на раздолье бунтарской души.

И была беспощадною радость,
что пылала из чёрных глазниц,
когда племя её лютовало,
не подав государям «слезниц».               

Моя Русь, ты не Дева Святая.
Ты ведунья со множеством книг.
В них и сила твоя колдовская,
твой великий могучий язык. 

Ты отшельница лунного края
и смиренница сонных болот,
где Иван Твой, из лука стреляя,
тебя дивной царевной найдёт. 

Ты хозяйка сокровищ подземных,
руд железных и жил золотых,
самоцветов простых и бесценных,
словно семя цветов неземных.

В рукаве Твоём  пруд лебединый,
а в другом плеск русалочьих стай. 
Пусть живёшь ты не хлебом единым,
но в печи есть всегда каравай.

Ты наряды старинных поверий
положила в Невьянский сундук,
весь в узорах из огненных перьев,
в малахитовых таинствах щук.

Ты целебная сила растений,
ты шаманство кедровых лесов.
Ты полей белоснежное бремя
и наследница Ленских Столбов.

Ты кудесница дивных рассветов,
ворожейница сказочных зим. 
Под парчой христианских заветов
Твой  языческий идол храним.

Рвутся в небо, подобно ракетам,
от соборов твоих купола.
Древних мифов приняв эстафету,
ты до Космоса их вознесла.

Моя Русь будет жить, процветая,
успевая в борьбе и труде!
Моя Русь, я Тебя выбираю!
И Тебя собираю в себе!

Превеликое Божие чудо,
на полях твоих слёз и побед
соберу я букет незабудок,
ожидая грядущий рассвет!