Пред свитой разыграть умел он ярость

       (Строфы, изначально не входившие в главу
         http://stihi.ru/2024/08/22/6218
          «45. Был счастлив начинать любое крупное сраженье»
            из романа «Вдова»)

«Пусть вы – верзила, ну а я – на стуле,
Со мной не смейте спорить! Мне видней!
Про ваше самомнение    смолчу    ли?!
Порой самонадеянно вы, Ней,
В сражениях себя ведёте крайне,
Былые забывая нареканья»! –
На тон и   на   два тона свой накал
Речей подняв, властитель дум играл.
Внезапно после гнева к оппоненту
Изобразить мог «бархатную» речь
И «жертву» в русло мирное увлечь,
Но гнев вождя за чистую монету
Наивный собеседник принимал,
Порог сопротивления был мал.

Упрёк был резковат, зато яснее
Не скажешь. Ней не    всё    в бою умел.
Храбрейшего из храбрых, то есть Нея,
В отсутствии отваги кто б посмел
В лицо винить, но думать Ней    ленив   был.
«Нисколько не сердился я бы,    пни    вы
В бою нерасторопных, но сержусь
За то, что не мотаете на ус
Свои в боях нелепые ошибки, –
Продолжил укорять Наполеон,
Ведь Ней был разгильдяйством заклеймён. –
С противником отчаянные сшибки,
Вразрез с известным планом, носят вред!
План боя соблюдать – вот суть побед»!

И маршалам, и всяким там майорам
Вождь нации устроить мог «облом».
Наполеон искусным был актёром.
Эмоции разыгрывал в любом
Раскладе, собеседника ввергая
Порою в трепет: виделся верх края
Опалы, как казалось жертве слов
И сыгранных эмоций. На ослов
И даже умудрённых интриганов
Оказывал давленье Бонапарт,
Разыгрывая сцену – чистый арт!
Неопытных юнцов и стариканов
Ввести мог в заблуждение игрок,
Каким был вождь в конкретный миг и впрок.

«Пред свитой разыграть умею ярость,
Чтоб видели: я – Марс, а не паяц.
Кутузов принял вызов. Хитрость? Старость?
Что противопоставит, не боясь
Убойного разгрома, лис матёрый
Сегодня мне? С его харизмой дёру
Давать у двух империй на виду
Ему нельзя. Врага признав, иду
На дело судьбоносное с опаской:
Непредсказуем в русской солдатне
Накал тупой вражды ко мне, да дней
Осталось мало до Москвы, чтоб лаской
Я старую столицу их завлёк
На службу мне. Но только б русский лёг»! –

Подумал корсиканец, до упора
В нос запихнув платок свой, как штандарт.
В особом предвкушении фурора
Дать бой простуде тщился Бонапарт.
Ничто не помогло. В шатре холодном
Ночами накануне он в болотном
сыром отвратном воздухе «плезир»
сыскал на мочевой себе пузырь.
Но зло с утра срывать пока что рано
На свитском окружении своём.
«Сначала страху-перцу в кровь вольём
Мы русским егерям, и было б странно,
Что нас спросонок ждут в Бородине.
Пусть лук там сыщут в огороде мне».

Бои и кровь будили бодрость, живость?
Бойцом был Бонапарт со всех сторон:
У маршалов империи сложилось
Негласная уверенность, что он
Становится особенно счастливым
И хладнокровным, а не суетливым,
Как только начинает и ведёт
Сражение. Не то чтоб сердце – лёд,
Но в меру Бонапарт стал фаталистом.
Враги о нём бы высказались в знак
Совместной неприязни: «Он – маньяк
Живущий кровью, даже стал солистом
В огромном хоре, всласть воспевшим смерть
И кровь, чтоб власть над миром поиметь».