Контрапункт. Белое и чёрное - 24

Изо: четверо и очередь



Выправляюсь, выпрямляюсь, и готов вновь расти после нескольких дней кризиса, вызванного тем, что одна малышка ударила меня балкой по хребту, а другая протянула сладкую конфету.

Выправляется, выпрямляется одноглазый пират и готов вновь расти после нескольких дней кризиса, вызванного тем, что одна малышка ударила его балкой по хребту, а другая протянула сладкую конфету (хотя на самом деле не было ни того, ни другого, ведь всё, чего ни касаются бабы, есть сплошная иллюзия, глупость, мираж... Они потому и имуществ требуют много, что с ними себя реальнее чувствуют, мол, большая иллюзия - это уже не мираж, мол, большое не может быть глупостью...)



----


Они знают про Бога да не знают, где Он – слышали звон, да и только. «Верим» – слышу я звон этого слова да не знаю, где он, потому что мы всё только месим и месим грязный снег…

Пираты знают про бога да не знают, где он – слышали звон, да и только. «Верим» – слышит одноглазый звон этого слова да не знает, где он, потому что летом на корабле всё же кровь проливает, а зимой  всё только месит и месит грязный снег городской…


----


Мир, полный кисеи, а также паутины. Такое ощущение, что всюду молодые девушки и  все они взволнованы, бегут, и груди их вздымаются, и кисейные платья  развеваются, и паутинки рвутся легко и безболезненно... - но вот приходит отряд воинов, одетых в стальные одежды, похожих на роботов… И не понять, зачем были девушки и  пришли воины: девушки здесь, но бесцельны, а  воинов цель чересчур далека... Какое «среднее» можно получить  из кисеи и железа?


Мир, полный кисеи, а также паутины. Такое ощущение, что всюду молодые девушки и все они взволнованы, бегут, и груди их вздымаются, и кисейные платья развеваются, и паутинки рвутся легко и безболезненно... - но вот приходит отряд пиратов, отряд воинов, одетых в стальные одежды, похожих на роботов… И не понять, зачем были девушки и пришли воинственные пираты (во главе с одноглазым): девушки здесь, но бесцельны, а пиратов цель чересчур далека... Какое «среднее» можно получить из кисеи и железа? (Ничего сложного: одно железо будет захватывать кисею, а другое оборонять - и одноглазый, конечно, захватчик...)


----



Новая идея: рисовать во время писаний, чирикать задумчиво во время раздумий… И писать во время рисований. Т.е. и писать, и рисовать в неспешном, задумчивом режиме. Правая рука пусть не знает, что делает левая! Т.е. всё, кончились «занятия» и жадная ловля жар-птиц – я хочу только жить; и нет творчества вне жизни и жизни вне творчества. Всё смешивается и всё растворяется: «не знаю, чем занимаюсь в настоящем – всем (еще и пою, и беседую)»
(«Когда рисую «горячие пирожки», какой смысл раздваиваться?!»)



Новая идея: убивать уже во время замысла, на стадии раздумий; чикать задумчиво ножичком… И замысливать новые грабежи прямо во время предыдущего... Т.е. грабить и убивать в неспешном, задумчивом и непрерывном  режиме. Правая рука пусть не знает, что делает левая! Т.е. всё, кончились "планы", "проекты", «занятия» и жадная ловля жар-птиц, сундуков с золотом – пират хочет только жить! и нет убийств и грабежей  вне жизни и жизни вне убийств и  грабежей! Всё смешивается и всё растворяется: «не знаю, чем занимаюсь в настоящем – всем (еще и запугиваю, ****ую,  обманываю) Иначе так скучно, что хоть удавись. А если я приболел и ослаб или ранен другими пиратами, то покажите мне хотя бы кино, дайте почитать хоть одну реально интересную книжку..."



----


Лица у всех как у солдат бриты, а вот души у всех от самомнения усаты. И все держатся традиции - бородаты. Резонов много быть таким: с солдатом не повоюешь, с усатой дамой не поспоришь, на старца руку не подымешь...


Лица у них как у солдат бриты, а вот души  от самомнения усаты. И все держатся традиции - бородаты. Резонов много быть таким: с солдатом не повоюешь, с усатой дамой не поспоришь, на старца руку не подымешь...  Иначе тебе сразу выбьют глаз и объявят пиратом... ("Объявите в розыск не меня, а книжку обо мне! Кто знает, может, вам повезет и вы ее почитаете" - но дальше первых трёх строчек дело, конечно, не пойдет, усы и борода и солдатское дуло начнут в спирали закручиваться...)


----


Красиво всё - даже помойка; на ней же упаковки и консервные банки, а они все исключительно красивы. Магазин игрушек, а не помойка. Красота явно спасла мир. Художники добивают смерть, рисуя красивых червей. И люди все сплошь красивы, пусть и красотой лесбиянок, гомиков и прочих хищных и безумных зверей...

На суше красиво всё - даже помойка; на ней же упаковки и консервные банки, а они все исключительно красивы. Магазин игрушек, а не помойка. Красота явно спасла мир. Художники добивают смерть, рисуя красивых червей. И люди все сплошь красивы, пусть и красотой лесбиянок, гомиков и прочих хищных и безумных зверей... (А пират уродлив; он ещё и одноглазый - бе-е; и поэтому он убежал в океан... Но прихватил с собой пару упаковок дурацких чипсов - он такую отраву не ест и рассматривает  чисто как символ их попугайского, псевдорайского мира...)



----


Нажелал им тогда добра, мощности, расцвета и ума (что рискованно, кстати) - со смехом представил их всех такими большими и идеальными. «Как преобразились, задвигались, заулыбались!»


...От души тогда погуляли, попраздновали и одноглазый нажелал коллегам своим   добра, мощности, расцвета и ума  - со смехом представил их всех такими большими и идеальными. «Как преобразились, задвигались, заулыбались! Как ловко  замахали саблями!» Так-то никудышные это были пиратики - и через пару лет они, конечно, благополучно растворились в пространстве...


----


Устраивая свои минидворцы, чуть ли не дважды в день всё моют и моют своё нежное тело…

Устраивая свои минидворцы, чуть ли не дважды в день всё моют и моют своё нежное тело… - для пиратов-людоедов соблазн, а также для пидоров. Примерно по 5 процентов и тех, и других на корабле... Но сам одноглазый пока только раз попробовал человечину... - да и то по ошибке, потому как хорошую порцию не доел людоед....


----


В грязной лодке наемник с натугой служит господину в лихорадке. След лодки птицей на воде...

В грязной лодке наемник с натугой служит господину в лихорадке. След лодки птицей на воде... - одноглазый за ними гонится; ругается "карамба, я ему выверну карманы!"


----


«Улетели птицы, утонули лодки и уснули люди в небесах и на дне морском...»  «Уже птицы ныряют, уже рыбы летают - что же вы, люди?» ...Люди в лодках с крыльями и пробитым дном, люди в утонувших самолетах; они зачем-то поездом едут по дну морскому и застеклили поле...
Человек летит на шумном приспособлении; летит, но в дурной компании. Все шумны и к жизни приспособлены. «Летать умеет, гад; пижоново раздолье; задурил голову хорошему человечку и тот теперь летит, бедняга» - комментарий с земли…




«Улетели птицы, утонули лодки и уснули пираты в небесах и на дне морском...» «Уже птицы ныряют, уже рыбы летают - что же вы, пираты?» ...Пираты в лодках с крыльями и пробитым дном, пираты в утонувших самолетах; они зачем-то поездом едут по дну морскому и застеклили поле... Одноглазый бьёт эти стекла, но он уже в крови от порезов, а на поезде его ещё целый вагон...

Одноглазый пират летит на шумном приспособлении; летит, но в обычной для себя дурной компании, где все шумны и к жизни приспособлены. «Летать умеет, гад; пижоново раздолье; задурили голову...» - комментарии с земли.  Одноглазый, особо не разбираясь, помои им выплеснул  на голову...


---



Понравилась девушка? Не уверяйте себя, что вы влюблены до безумия, что это судьба и прочее. Делайте один шаг и ждите ответа - если его не будет, то оставайтесь пока (или навсегда) знакомыми; если будет, но только один раз, то оставайтесь пока приятелями; если два, то -  друзьями, а вот если три, то - «это любовь».

«Мы привыкли друг к другу», «у нас общие интересы» - это всё не то, прочно и иллюзорно… («прочная иллюзия»!)

Поэтому не бегай за ней, просто становись лучше - ради себя, прежде всего - может, она тебя лучшего полюбит? (а если ей чем лучше, тем хуже, то прочь от нее).




Понравилась девушка, одноглазый? Не уверяй себя, что влюблен до безумия, что это судьба и прочее. Делай один шаг и жди ответа - если его не будет, то оставайся пока (или навсегда) знакомым; если будет, но только один раз, то оставайся пока приятелем; если два, то - другом, а вот если три, то - «это любовь» и ты можешь держать ширинку расстёгнутой... (Вообще, надо признаться, что люди не любят друг друга - они срутся, пердят и сморкаются, причем не в одном только смысле, а в нескольких.  Люди любят солнце, а нелюди, бесчисленные орды деревянных буратин и железных дровосеков, любят золото, железное подобие солнца и всевозможное имущество, деревянное подобие природы, произведенной солнцем. Так что,  "безумие" происходит лишь оттого, что сперма бьёт в башку; у коней его не меньше...)

Поэтому не бегай за ней, одноглазый, просто становись лучше - ради себя, прежде всего - может, она тебя лучшего полюбит? (а если ей чем лучше, тем хуже, то прочь от нее).


----


Нервничал, но эти нервы были не к смерти, а к славе Божией, я не сорвался вниз…

 Конечно, сорвался бы, если бы толкались люди и меня толкали; они-то на дне, им это нужно, чтобы не застыть, не превратиться в каменные скалы…




Нервничал, но эти нервы были не к смерти, а к славе божией, одноглазый не сорвался с реи вниз… "Тебе бы в цирке работать!" - ему снизу весело кричат...
...Конечно, сорвался бы, если бы и наверху была бы такая же толкучка, как внизу; они-то на дне, им толкаться нужно, чтобы не застыть, не превратиться в каменные скалы…
(Корабль так перенаселен, что одноглазый всё больше времени проводит на реях. Как обезьяна спускается вниз лишь во время обеда; как коршун сверху налетает на всякую пищу....)


----



Дачник считал себя удачником, радостно сообщал себе и другим, что он дачник,  почти босиком (без носков) и почти с голым пузом («накинь рубашку» - сказала жена и он накинул)..., пока не повстречался ему людоед. Людоед-неудачник, его тоже пожалеть надо...

«Хорошо на даче. И вечер на даче хорош, и даже ночь. Гуляю вечером на даче. Уже луна, воздух свеж, по иному светится и насекомыми полнится... Спутник странный; а впереди, на дороге тёмной, лунной - путник, и тоже странный. Вдруг толчок…» - людоед-неудачник и его сожитель.

Все темные, лунные дороги ведут в принципе в Аид куда-то - в лес, на зловеще пустую станцию, на жутко пустую улицу. «В каждом дворе злая собака тяжелую цепь шевелит, в каждом окне – металист…)




Дачник считал себя удачником, радостно сообщал себе и другим, что он дачник, почти босиком (без носков) и почти с голым пузом («накинь рубашку» - сказала жена и он накинул)... - пока не повстречался ему людоед. Людоед-неудачник, он одноглазый, за любовь к литературе его вышибли из настоящих пиратов, тоже пожалеть надо... Любит карать он "шашлычников", тех дачников, что книг не читают и не умеют ковыряться в земле...

«Хорошо на даче. И вечер на даче хорош, и даже ночь. Гуляю вечером на даче. Уже луна, воздух свеж, по иному светится и насекомыми полнится... Спутник странный; а позади, на дороге тёмной, лунной - путница, и тоже странная..." Вдруг толчок... - мой людоед-неудачник и его сожительница, любительница ляжек и прочих филейных частей, но на людях держится скромно, стесняется, третирует лишь одного одноглазого...

Все темные, лунные дороги ведут, в принципе, в Аид куда-то - в лес, на зловеще пустую станцию, на жутко пустую улицу. «В каждом дворе злая собака тяжелую цепь шевелит, в каждом окне – любитель хэви-метала"… Одноглазый со своей нищенской пенсией в таких местах смотрится совершенно уместно...


----



«Научная» философия -  ощущение, что  смерть пытается постичь жизнь и ей такое, конечно, не удается.  Если придти и помочь  извне, тогда мертвые постигнут и воскреснут?!

Тоже и с «классической» музыкой - она не о жизни,  опять-таки смерть пытается стать живой, но сколь шикарной, величественной, красивой и чувственной не становится, это ей не удается.

Надо проскочить верблюду сквозь игольное ушко и он напрягается, но от этого напряжения только еще больше раздувается. (И, в конце концов, всё превращается в миф. «Верблюд - это миф, мираж пустыни. Не может быть такого нелепого существа. Никто не прошел через игольное ушко, не напился через пипетку, все пошли в пустыню, где сошли с ума и превратились в верблюдов».)






«Научная» философия - ощущение, что смерть пытается постичь жизнь и ей такое, конечно, не удается. Если одноглазому придти и помочь извне, тогда мертвые постигнут и воскреснут?! Кто, кроме него, не побоится с мертвецами договариваться? Он же знает смерть, как никто... (А жизнь в него вдувал океан, адреналин давала чужая кровушка...)

Тоже и с «классической» музыкой - она не о жизни, опять-таки смерть пытается стать живой, но сколь шикарной, величественной, красивой и чувственной не становится, это ей не удается. Блин, для одноглазого слишком велик соблазн утопить весь классический оркестр... Пусть выплывают на своих скрипках и контрабасах, как на лодочках... (Нет, нельзя одноглазому свободы давать, а то глазом моргнуть не успеешь, а он уже утопил почти всё человечество, причем его самую достойную часть - оставит только каких-то бомжей; да и то лишь тех, кто непьющий... В оркестрах, кстати, тоже такие встречаются... - беззаветно-чокнутые любители музыки;  от какого-нибудь Ференца Листа они без ума и он им вино заменяет...)

Надо проскочить верблюду сквозь игольное ушко и он напрягается, но от этого напряжения только еще больше раздувается...
И, в конце концов, всё превращается в миф. «Верблюд - это миф, мираж пустыни. Не может быть такого нелепого существа. Никто не прошел через игольное ушко, не напился через пипетку, все пошли в пустыню, где сошли с ума и превратились в верблюдов».
После чего их всех лечиться повезли в океан и их там как доктор встретил мой одноглазый (объяснил им - с помощью книжек людей здравомыслящих - что "игольными ушками" звали  узкие двери сбоку от широких ворот крепостей... Через тысячи лет наконец-то дошло - а ведь почти у всех  частных домов примерно также входы устроены... Правда, что этим Иисус призывал жить налегке, без ложных и лишних имуществ, не становиться громоздким - так всё ещё и не поняли...)



---



Открытое лицо как открытая дверь. Трудно мне стоять в дверях, на сквозняке с открытым лицом – хочется закрыть дверь, она  сама закрывается. «Сияю на сквозняке, который  пахнет буднями и  углами жизни…»

Лицо одноглазого пирата как наполовину открытая дверь. Трудно ему стоять в дверях, на сквозняке с открытым лицом – хочется закрыть дверь, она сама закрывается...


----



Рай как земля – много разнообразных мест; вот только заселяться они будут соответственно заслугам, поэтому всего населеннее в раю окажутся  пустыни. И это, видимо,  уже ад. Посмотрите сами: бесконечная темная толпа, у каждого под ногами светлый песок, а над головой  солнце. И каждый говорит ближнему своему: «горячо, чума» - «кума» имеется в виду - не соболезнуя, а делясь впечатлениями и даже издевательски вопрошая…

Огромный рай и вблизи  и вдали, но прямо передо мной некий порожек – запинает, не дает войти. Не обращать внимания, смотреть на рай и говорить, что ты как в раю? Нехорошо обманывать в раю. Куда б я не пошел, порожек всё время будет передо мной. Идут часы, дни, месяцы и годы и рай шумит вокруг, а я всё еще, замешкавшись, вожусь – словно шнурки на ботинке завязываю. И никого вокруг – то ли отстал и все уже давно в раю веселятся, то ли опередил всех и все еще в комнатах сходят  с ума…




Рай как земля – много разнообразных мест; вот только заселяться они будут соответственно заслугам, поэтому всего населеннее в раю окажутся пустыни. И это, видимо, уже ад. Посмотрите сами: бесконечная темная толпа, у каждого под ногами светлый песок, а над головой солнце. И каждый говорит ближнему своему: «горячо, чума» - «кума» имеется в виду - не соболезнуя, а делясь впечатлениями и даже издевательски вопрошая… Пираты от такого рая уплыли в океан, но и там случилась незадача - вода-то оказалась соленая! От крови и пота, наверное; если не от слёз всех загубленных рыб... (Одноглазый, ты где? Явись в этот текст и спаси местных жителей... Неужели настолько  безвыходная уже ситуация... Неужели все разучились и уже не могут срубить себе избушку в лесу...)

Огромный рай и вблизи и вдали, но прямо перед одноглазым некий порожек – запинает, не дает войти. Не обращать внимания, смотреть на рай и говорить, что ты как в раю? Нехорошо обманывать в раю. Куда б он не пошел, порожек всё время будет перед ним. Идут часы, дни, месяцы и годы и рай шумит вокруг, а одноглазый всё еще, замешкавшись, со своими грабежами и убийствами возится – словно шнурки на ботинках завязывает. И никого вокруг – то ли отстал и все уже давно в раю веселятся, то ли опередил всех и все еще в комнатах сходят с ума…



----



Люди, зацикленные на чужих мнениях просто крысы – они в вечной ловле своих и чужих хвостов, в вечных сварах, сплетнях, полученных и розданных укусах...

Пираты, зацикленные на чужих мнениях, просто крысы – они в вечной ловле своих и чужих хвостов, в вечных сварах, сплетнях, полученных и розданных укусах... Такой ад на корабле, что все эти грабежи и убийства, собственно, как незаметные мелочи; по крайней мере, прекрасно вписываются в общую картину... Для одноглазого это так и вовсе отдушина - любит, знаете ли, пообщаться с людями перед их неминуемой смертью...


----



Я снова по уши в любви – к этой девушке, второй малышке, А2. Был так страшно, возбужденно весел (всех хотел обнять!), что так и не решился подойти к ней, так и не познакомился. А потом около нее всё время ошивался один гнусный тип, ее знакомый. Но это он к ней лез, а не она к нему. Наверное, ради нее и заявился – раньше-то никогда не был. А ради чего она заявилась?! Опять надежды, надежды… Опять от возбуждения не мог уснуть. А потом опять будет «сушняк» – уже надо ждать неделю. Ведь она ничего не знает про мою «безработицу»,  философию,  возраст и  нездоровье (последние три факта мог бы  и не перечислять). Главное, поменьше мучиться в этот раз и побольше быть готовым к печальному исходу. Я ведь ее понял не больше А. (которой,  кстати, не было). Вообще, они похожи, очень похожи! Дурная бесконечность? Ведь второе началось именно в тот самый день, в который кончилось первое.

Хочется прочесть свой стих вслух – ее поразить. Но я же страшно волнуюсь! («Стишок маленький, но, тем не менее, делится на четыре части: малюсенькое вступленьице, коротенькая основная часть и два послесловия…»)

Ближе познакомился с художником М. – по его инициативе. Попал в ад мертвого искусства и мучается. «Я давно хочу поговорить с тобой» – сказал он мне,  «давай на ты; твои картины выглядят так, словно их рисовала сломанная («разбалансированная», имел он в виду, но я тогда не понял) машина»… Также: «лучше всего быть довольным животным» – «Не животным, а богом…»

Вроде отпустило – любовь смягчилась, затуманилась, задремала и перестала терзать офонаревшим быком.






Одноглазый снова по уши в любви – к этой девушке, второй малышке, А2. Был так страшно, возбужденно весел (всех хотел обнять!), что так и не решился подойти к ней, так и не познакомился. А потом около нее всё время ошивался один гнусный тип, ее знакомый. Но это он к ней лез, а не она к нему. Наверное, ради нее и заявился – раньше-то никогда не был. А ради чего она заявилась?! Опять надежды, надежды… Опять от возбуждения не мог уснуть. А потом опять будет «сушняк» – следующей встречи надо ждать целую неделю.  Главное, поменьше мучиться в этот раз и побольше быть готовым к печальному исходу. Он ведь ее понял не больше А. (которой, кстати, не было). Вообще, они похожи, очень похожи! Дурная бесконечность? Ведь второе началось именно в тот самый день, в который кончилось первое... (Подергайте за член одноглазого и он из свирепого убийцы легко станет сначала наивным романтиком, потом добродушным полкаблучником и, наконец, крепким семьянином... - а что дети поначалу тоже будут пиратами, так это наследственность)

Хочется одноглазому прочесть свой стих вслух – ее поразить. Но он же страшно волнуется! («Стишок маленький, но, тем не менее, делится на четыре части: малюсенькое вступленьице, коротенькая основная часть и два послесловия…») В первый раз выдавил, выкакал из себя нечто почти стихотворное...

Ближе познакомился с пиратом М. одноглазый – по его инициативе. Попал в ад мертвого пиратского искусства и мучается. «Я давно хочу поговорить с тобой» – сказал он ему, «давай на ты; твои подвиги выглядят так, словно их совершала сломанная («разбалансированная», имел он в виду, но одноглазый тогда не понял) машина»… Также: «лучше всего быть довольным животным» – «Не животным, а богом…» Животные-то на мясо идут...

Вроде отпустило одноглазого – любовь смягчилась, затуманилась, задремала и перестала терзать офонаревшим быком. Смог даже поработать немного по профилю - зарубил двух славных девчат, чтобы под ногами не путались...



---



И чего уж такого далекого я находил в А2… - хотя есть что-то странное в ее сутулой фигурке и  глазах – лучистых, но темных. Она похожа на мальчишку. Что ж, мне и нужны странные и большеротые. «Милая…»

Р. и компания вроде бы вошли во вкус чтения моих текстов. К. тоже разговаривал доброжелательно.

Всю ночь провел с А2 – философствовал, доказывал, что со мной можно иметь дело, обнимал ее, нежную, светлую, теплую…

Страшный напор любви – пел, кричал во всё горло, чтобы разрядиться, отвлечься, но почти не помогало – к вечеру только выдохся, увял и потемнел… Тут еще вот что играет на надежду: «раз Р. и компания читают, раз люди мной интересуются, относятся уважительно, значит могу я нравиться кому-то. …Ведь она даже «позировала», стараясь понравиться мне!»

Сумасшествие, «медовый месяц», пожрать еще готов, а сварить уже в голову не приходит!

Два великих  культурных слова: «нравится» («не нравится») и «интересно» («не интересно»)…

Чувство моё развилось очень быстро,  по проторенной дорожке…

Любви тем больше, чем больше объятий и меньше половых актов. Достигнуть бы платонического идеала – нежность растворяет животное начало и в тебе не остается ни грана воли к насилию…

Я живу не так, как все, не так, как все буду влиять на жену свою, любовь свою – и она у меня не превратится в молодящуюся тетку…

Что посоветовать простым, таким, как Ай. или П. (один из них любит срубы делать, а другой сараи строить) - не рисовать же всем?

М-ну: «я рисую момент счастья и борьбу добра и зла» (первое от Толстого, второе от Достоевского; и пишу, разумеется, это же) …Странный он, М.: мне не верил, но  интересовался, не лез в бутылку и не оскорблял…








И чего уж такого далекого одноглазый находил в А2… - хотя есть что-то странное в ее сутулой фигурке и глазах – лучистых, но темных. Она похожа на мальчишку. Что ж, пирату и нужны странные и большеротые. «Милая…»  (Будет на корабле кашеварить.)

Всю ночь мысленно провел с А2 одноглазый – философствовал, доказывал, что с ним можно иметь дело, обнимал ее, нежную, светлую, теплую…

Страшный напор любви –  одноглазый пел, кричал во всё горло, чтобы разрядиться, отвлечься, но почти не помогало – к вечеру только выдохся, увял и потемнел… Тут еще вот что играет на надежду: «раз Р. и компания принимают, раз люди мной интересуются, относятся уважительно, значит могу я нравиться кому-то. …Ведь она даже «позировала», стараясь понравиться мне!»  (Дебил одноглазый... Мало ему было горя от ума, захотел ещё и горя от любви. При том, что и ум 3-хпроцентный и любовь с морковью якшается...)

Сумасшествие, «медовый месяц», пожрать еще готов, а сварить уже в голову не приходит!

Два великих культурных слова: «нравится» («не нравится») и «интересно» («не интересно»)… (Он ей не понравится, он ей не интересен...)

Чувство его развилось очень быстро, по проторенной дорожке…

Любви тем больше, чем больше объятий и чем меньше половых актов. Достигнуть бы платонического идеала – нежность растворяет животное начало и даже в пирате не остается ни грана воли к насилию…

Одноглазый пират живет не так, как все - и не так, как все будет влиять на жену свою, любовь свою – и она у него не превратится в молодящуюся тетку… (А во что бы она могла превратиться? В беззубую пьющую бомжиху? Вариантов-то немного...)

Что посоветовать простым, таким, как Ай. или П. (один из них любит срубы делать, а другой сараи строить) - не становиться же всем такими, как он, пиратами? (Хотя с топором в руках любой мужик - пират по определению...)

М-ну: «я люблю момент счастья и борьбу добра и зла» (первое от Толстого, второе от Достоевского) …Странный он, М.: не верил одноглазому, но интересовался, не лез в бутылку и не оскорблял…


----



Мало сказать, что я реагирую на погоду и природу –  черпаю силу в них, сливаюсь с атмосферой... Поэтому не планируй, пусть завтрашний день сам заботится о себе – не знаешь же, какая будет погода (как и моральный климат в комнатах)

Мало сказать, что мой пират реагирует на погоду и природу – черпает силу в них, сливается с атмосферой... Поэтому не планируй, одноглазый, пусть завтрашний день сам заботится о себе – не знаешь же, какая будет погода (как и моральный климат в каютах)


----



Новое настроение: хочется хотя бы ненадолго забыть о всех своих проторенных  дорогах и делать что-то совсем непредсказуемое, иное. Ведь человек всегда подстраховывается, старается гарантировать себе некий «уровень». А тут, конечно, будет страшная качка и страшное избиение, целый стройный полк неудач…


Новое настроение одноглазого пирата: хочется хотя бы ненадолго забыть о всех своих проторенных дорогах и делать что-то совсем непредсказуемое, иное. Ведь человек всегда подстраховывается, старается гарантировать себе некий «уровень». А тут, конечно, будет страшная качка и страшное избиение, целый стройный полк неудач…  Вот, например, можно рубить свой корабль на дрова... Интересно же... Или попытаться сделать лодку из сабли... Или поменять местами паруса и одежду...  Объявить себя жертвой и пассажиром и заставить мимопроходящий мирный корабль ограбить себя... Интересная жизнь сразу начнется - даже при том, что штиль и жара за бортом...  Вот бы ещё из кита сделать корабельный фонтан...




---



Сквозняк. Слезы. Наверное, простудился. Надо бы уйти  со сквозняка, но какое-то оцепенение напало. Да и не разберешь в сумерках, куда идти, откуда дует. «Лучше внушу себе, что здоров и прекращу слезы. Даже закалюсь; и волю сделаю сильнее и уверенность в себе...» - и вот, то текут слезы, то вроде бы нет. Нет, все же текут. И сопли текут. Разболелся ужасно…

Сквозняк. Слезы одноглазого пирата. Наверное, простудился. Надо бы уйти со сквозняка, но на него оцепенение напало. Да и не разберешь в сумерках, куда идти, откуда дует. «Лучше внушу себе, что здоров и прекращу слезы. Даже закалюсь; и волю сделаю сильнее и уверенность в себе...» - и вот, то текут слезы, то вроде бы нет. Нет, все же текут. И сопли текут. Разболелся ужасно пират и со злости саблей бьёт табуретку…



---



«Остепенился» – я и в себе уже ощущаю эту тяжелую мерную походку,  невозмутимость, пренебрегающую эффектами. Вспоминаются некие господа то ли из Бальзака, то ли из Диккенса. Несокрушимость, стопроцентная добротность, крепкий настой. Таким быть не откажешься… Или лучше быть вечно молодым, легким на подъем и острым на язык? А я соединю всё, что мне нравится…

«Остепенился» – одноглазый и в себе уже ощущает эту тяжелую мерную походку и  невозмутимость, пренебрегающую эффектами. Вспоминаются некие господа то ли из Бальзака, то ли из Диккенса. Несокрушимость, стопроцентная добротность, крепкий настой. Таким быть не откажешься… Или лучше быть вечно молодым, легким на подъем и острым на язык? А он соединит всё, что  нравится…


-----


Обида была сильна и тяжела как туча. Крепким себя чувствовал с такой обидой, не подходи близко. Но  прошли дни, и что-то меняться стало в атмосфере - пока однажды не выдержала туча и прохудилась, пропустила какое-то желтенькое пятнышко. «Дырявый мешок, глупая ситуация. И чего тогда обижался, раздувался?..»


Обида одноглазого пирата была сильна и тяжела как туча. Крепким себя чувствовал с такой обидой, не подходи близко, может срубить башку. Но прошли дни, и что-то меняться стало в атмосфере - пока однажды не выдержала туча и прохудилась, пропустила желтенькое пятнышко. «Дырявый мешок, глупая ситуация. И чего тогда обижался, раздувался?..» И вся команда вздохнула с облегчением и даже устроила маленький праздник с пивом, песнями, танцами... На пиво сам одноглазый проставился. Типа, гуляй, ребята. И попробуй не погулять, блять...



----



Полк людей солидных и степенных, культурно и религиозно просвещенных роется в шкафах - каждый ищет свое лечебное средство; все в сером, а некоторые уже в черном и у одного слезы на глазах. Шкафы как ворота, но в них не надо въезжать или даже входить и это очень удобно, потому что все очень больны и не смогли бы  ни войти, ни въехать. Всё распотрошили там, в руках остались одни злые пустяки, начался сквозняк, под ногами заползали змеи без жала, а вдали, в открытой двери мелькнул человек с открытым лицом...

Полк людей солидных и степенных, культурно и религиозно просвещенных роется в шкафах - каждый ищет свое лечебное средство; все в сером, а некоторые уже в черном и со  слезами на глазах. Шкафы как ворота, но в них не надо въезжать или даже входить и это очень удобно, потому что все очень больны и не смогли бы ни войти, ни въехать. Всё распотрошили там, в руках остались одни злые пустяки, начался сквозняк, под ногами заползали змеи без жала, а вдали, в открытой двери мелькнул человек с открытым, хотя и одноглазым лицом... (Явился набирать новую пиратскую команду. Мобилизация. И если кто не успел вылечиться, он не виноват)



----



Постоянно подваливает товар под названием «впечатления», но я уже большая фабрика, справляюсь быстро – и вновь невозмутим. Они-то думают, что меня можно задешево закапывать этими их официозными внушительностями…

Постоянно подваливает товар под названием «впечатления», но одноглазый пират уже как большая фабрика, справляется быстро – и вновь невозмутим. Они-то тут, на берегу думают, что его можно задешево закапывать этими их официозными внушительностями… (Хорохорится, невозмутимость надевает, но ведь действительно раньше жуткий страх на него наводили конторы, таращил глаза и обливался потом, исходил на нервы в часовых очередях... "Лучше казните меня!" - на коленях не раз умолял - и протягивал саблю...)


----



Надоело мне одному ловить постоянно пробегающих между нами кошек.  Можно, конечно, притвориться, что ничего особенного не пробегало, так, мелкие подножные твари…

Надоело одноглазому одному ловить постоянно пробегающих между ними кошек. Можно, конечно, притвориться, что ничего особенного не пробегало, так, мелкие подножные твари, они пули не стоят, тем более, что ненароком можно продырявить корабль… (Как дама чувствителен одноглазый пират, но с помощью черной повязки тщательно это скрывает...)


----


Лопается вера в людей и в свои силы, чувствуешь, что вновь душа превращается в лохмотья и жалкими, ужасно жалкими движениями пытаешься выстроить из них нечто из прежнего: вижу сцену знакомства с А2, исполненную без веры…


Лопается вера в людей и в свои силы у одноглазого пирата, он чувствует, что вновь душа превращается в лохмотья и жалкими, ужасно жалкими движениями пытается выстроить из них нечто из прежнего: видит сцену знакомства с А2, исполненную без веры… (Не пойман, а всё-таки его распинают... В итоге, стал интересоваться в ютубе как член себе безопасно отсечь...)


----



Вместо ухаживаний я предлагаю дружбу. «Завоевал сердце»… - мне например, не нравится, как папа завоевал маму – и такое завоевание, в общем-то, им обоим на пользу не пошло – вечно папа  перенапряжен, а мама  «халатничает».


Вместо ухаживаний одноглазый предлагает дружбу. «Завоевал сердце»… - ему, например, не нравится, как отец завоевал мать – и такое завоевание, в общем-то, им обоим на пользу не пошло – вечно отец перенапряжен, а мать «халатничает»... (Поэтому и нужно член отсечь - со стояком какая дружба?)



----


«Жизнь, как ее принято проводить - это такое ужасное, тупое и беспросветное занудство, что нужно всё время себя чем-то занимать, чтобы тут же не повеситься. Кругом люди, за плечами которых больше деяний (и недеяний) сомнительных...» - вот так  унижает мир униженный и оскорбленный миром.

«Жизнь на корабле в штиль, как ее принято проводить - это такое ужасное, тупое и беспросветное занудство, что нужно всё время себя чем-то занимать, чтобы тут же не повеситься. Кругом шаромыжники, за плечами которых больше деяний (и недеяний) сомнительных...» - вот так унижает мир униженный и оскорбленный миром одноглазый пират (проигрался в карты, а денег нет, поэтому его послали чистить парашу. Хотя она так-то чиста - полно на корабле таких же дураков и нищебродов. Да и он далеко не впервые проигрывает... К тому же, пиратам просто нечем её засирать - давно уже не видят обеда... Смело можно играть...)



----


«Услышал шум в тупике, пошел туда разведать, но на пути оказалась большая яма. Вдруг за спиной раздался взрыв...» - вот так  кто-то шутит со мной во сне (шутил бы, если бы я заранее не шутил со всеми страхами своего подсознания)

«Услышал шум на корме, пошел туда разведать, но на пути оказалась большая яма. Вдруг за спиной раздался взрыв...» - вот так кто-то шутит с одноглазым во сне (шутил бы, если бы он заранее не шутил со всеми страхами своего подсознания... Ворочается, в полусне шутит и бдит, стреляет под кровать, если там дёрнется крыса...)


----



Когда появляется бескомпромиссный человек, тогда все люди компромисса, которые с ним сталкивались, лишаются своего важнейшего оправдания: «все так живут».


Когда появляется такой бескомпромиссный человек, как одноглазый, тогда все люди компромисса, которые с ним сталкиваются,  лишаются своего важнейшего оправдания: «все так живут». Нет, не все - и настоящие пираты по-прежнему существуют!
Да, с виду крайне мало и пиратов, и одноглазых, но это лишь оттого, что они всё время шифруются, не надевают черные повязки, не поднимают пиратский флаг... А с другой стороны, их затянуло в игрушки компьютерные, целые миллиарды, на самом деле, ушли в призрачный мир снов с открытыми глазами - хотя, если уже уходить в философию, призрачен любой мир, которого мы касаемся своей душой и мозгами, даже если в нем сплошные горы, слоны - отчего и нужен кинжала укол, чтобы всё же проснуться хоть на миг окончательно... Так что, одноглазый - это мессия, спаситель, последний шанс проснуться - не считая, конечно, реальной войны...


----


Вот жил я в детстве, юности и не видел  ничего светлого в людях – родительская  догматичная религиозность производила столь же удручающее впечатление, как и «пионерская» школа… - и что же спасло меня, когда и в ком я увидел лучик надежды? Да, это те памятные, хотя и почти незнакомые мне люди: учительница ботаники в 5-ом классе, баптистка тетя Шура, еще какой-то дядя, который всего лишь переночевал у нас однажды…

Вот жил одноглазый в детстве и  юности, и не видел ничего светлого в людях – родительская догматичная религиозность производила столь же удручающее впечатление, как и «пионерская» школа… - и что же спасло его, когда и в ком он увидел лучик надежды? Да, это те памятные, хотя и почти незнакомые ему люди: учительница ботаники в 5-ом классе, баптистка тетя Шура, еще какой-то дядя, который всего лишь переночевал у них однажды… (А все курильщики, матершинники, ****и - это так, массовка и фон...)
Одноглазый знал, что, конечно, в жизни придется рубить топором - а не только махать молотками - но без лучика это трезвым не вынести, а чем пить, лучше сразу утопить себя в океане...


----


Чащи и рощи, поля и поляны, дороги и просеки. Красный закат. Дым на закате. Птица пролетела в дыму, наемник прошел, еще что-то промелькнуло и перемигнулось там, на далеком красном закате...

Или: простое поле и простой желтый закат - только почему-то как раз очень близкий, приблизившийся - небо пришло и подошло очень близко, вплотную. И ты сидишь, не шелохнувшись, и насмерть обалдеваешь - продаешь, забываешь в душе всю «Родину», со всеми ее учреждениями...




Чащи и рощи, поля и поляны, дороги и просеки. Красный закат. Дым на закате. Птица пролетела в дыму, наемник прошел, еще что-то промелькнуло и перемигнулось там, на далеком красном закате...  (Одноглазому неожиданно понравилось бродить по полям - то же самое то бурное, то спокойное море, только можно шагать по этой воде. Так увлекся, что дошагал до заката, а так же до каких-то кострищ и заборов с охранником...)

Или: простое поле и простой желтый закат - только почему-то как раз очень близкий, приблизившийся - небо пришло и подошло очень близко, вплотную. И одноглазый сидит, не шелохнувшись, и насмерть обалдевает - продает, забывает в душе всю «родину», со всеми ее парусами... (На корабле ни секунды он не был в одиночестве - а когда вокруг сплошь суки и сволочи, то ты и сам сука и сволочь, ведь иначе невозможна жизнь в коллективе... Он и саблей махал лишь за компанию...  В армию сейчас - после закатов - пошли его и он как миленький будет стрелять...)


----


Огонь. Можно было бы уже что-то сделать, но разгорелось страшное пламя, и я немного растерялся, голова пошла кругом и потому сказал  себе: «отложу до следующего раза; надо что-то сделать с этим огромным огнем, чтобы вновь походить на человека - а то я сейчас голое пламя. К тому же, неплохо бы  дров разведать и запасти. В общем, незрел и перегрет я сейчас» - и вот ушла любовь моя и с сожаленьем на повороте оглянулась.


Огонь. Можно было бы уже что-то сделать, но разгорелось страшное пламя, и пират немного растерялся, одноглазая голова пошла кругом и потому сказала себе: «отложу до следующего раза; надо что-то сделать с этим огромным огнем, чтобы вновь походить на человека - а то я сейчас голое пламя. К тому же, неплохо бы дров разведать и запасти. В общем, незрел и перегрет я сейчас» - и вот ушла любовь его и с сожаленьем на повороте оглянулась... (На повороте к следующему кавалеру, разумеется)



----


Усатый, бородатый спорит с дамой. Одна птица полетела в яму, а другая на шум. Солдаты идут по туннелю и говорят «война, война». Кто-то в лихорадке птицей пролетел,  но все равно оставил грязный след. У взрыва свои резоны и потому со шкафом лодка поскорее отплывает...

Усатый, бородатый спорит с дамой. Одна птица полетела в яму, а другая на шум. Солдаты идут по туннелю и говорят «война, война». Кто-то в лихорадке птицей пролетел, но все равно оставил грязный след. У взрыва свои резоны и потому со шкафом лодка поскорее отплывает...  (Одноглазый в лодке повезет очередной шкаф на корабль - снова полно барахла накопилось и надо его повесить на плечики, разложить на полочки... А иначе покупателям неудобно показывать и никто не даст за него настоящую цену...)



----


Бродяга попал в дурную компанию. Горит электричество, во дворе разжигая туман. Все наемники далеко, в лодках. Одно шумное приспособление показывает, как усатый входит в тоннель и выходит бородатым и горбатым, другое просто орет. Птица возится в шкафу, с натугой завязывая в узел все прутья своей клетки поочередно. Всюду грязные следы; потом все грязные следы взрываются. А в тупике роют яму. Тот, кто роет, устроил перекур и, по пояс стоя в яме, с прищуром смотрит на бродягу…

Одноглазый бродяга попал в дурную компанию. Горит электричество, во дворе разжигая туман. Все наемники далеко, в лодках. Одно шумное приспособление показывает, как усатый входит в тоннель и выходит бородатым и горбатым, другое просто орет. Птица возится в шкафу, с натугой завязывая в узел все прутья своей клетки поочередно. Всюду грязные следы; потом все грязные следы взрываются. А в тупике роют яму. Тот, кто роет, устроил перекур и, по пояс стоя в яме, с прищуром смотрит на бродягу… Кажется, узнает потихоньку - это его корешок, в прошлой жизни вместе плавали в Индию, трахали баб и даже рабов возили из Африки. - "Клад отрываешь, сучара?" - одноглазый шутейно начал большой разговор...


----



Пришел к функционеру – тот наследил на мне. Вышел от него, иду с солдатом рядом – внезапный толчок и я лечу на грязный тротуар. Подошел к воде помыть лицо и руки, как вдруг бродяга дает пинок под зад – и уже наемникова лодка, взревев мотором, изменяет курс…  (Немудрено, что они мне надавали – частенько именно о них пишу как графоман!)

Пришел к функционеру одноглазый пират – тот наследил на нём. Вышел от него, идёт с солдатом рядом – внезапный толчок и он летит на грязный тротуар. Подошел к воде помыть лицо и руки, как вдруг бродяга дает пинок под зад – и уже наемникова лодка, взревев мотором, изменяет курс…  (К функционеру одноглазый пришел за разрешением на отстрел и грабежи, а бродяга - это агент других пиратов; серьезные люди, вот и здесь после дачи последнего предупреждения для отхода воспользовались лодкой. Что касается солдата, то да, он оказался внезапен; хуже пирата стал, охренел от последней войны...)



----


«Я очень-очень добрый, потому что  очень-очень   бешеный. Это как в клетке со львом, где тоже надо быть очень-очень добрым, не злить его только потому, что кто-то злит тебя - ведь съест он прежде всего тебя, может быть, даже только тебя». (А может и еще полцирка перекалечит - во всяком случае, душевно).

Одноглазый: «Я очень-очень добрый, потому что очень-очень бешеный. Это как в клетке со львом, где тоже надо быть очень-очень добрым, не злить его только потому, что кто-то злит тебя - ведь съест он прежде всего тебя, может быть, даже только тебя». - а, может, и еще полцирка перекалечит - во всяком случае, морально...



----



Жизненный путь: «Сначала пионер, потом милиционер, потом функционер, теперь пенсионер» - «Еще и акционер» - ворчливым тоном,  задрав очки, воинственно шурша газетой.

Жизненный путь: «Сначала пионер, потом комсомолец, милиционер, потом функционер, теперь пенсионер» - «Еще и акционер» - ворчливым тоном, задрав очки, воинственно шурша газетой... (Одноглазый с грехом пополам ещё был пионером, но когда и комсомольское звание стало светить позорным клеймом, не выдержал и убежал в океан. Забрался в трюм с виду приличного корабля, а он оказался пиратским. Обычный камуфляж, в портах давно уже никто в открытую не использует чёрное знамя, повсюду пидоры власть захватили и с ними даже не пикни... Кстати, блюет всякий раз одноглазый, как вспомнит, что дважды  пионерский галстук надел - и в команде, конечно, никому о таком не рассказывает...)


----


Нищая, некультурная страна – какие уж тут картины? «Хочешь жить – умей вертеться» – какие  тут высокие материи… (странно, но я в последнее время совсем мало ощущал и то, и другое – у меня своя страна и своё население)


Нищая, некультурная страна – какая уж тут добыча? «Хочешь жить – умей вертеться» – какие уж  тут высокие - и дорогие - материи… (странно, но одноглазый пират в последнее время совсем мало ощущал и то, и другое, и нищету, и некультурность – у него своя страна и своё население... Тоже не бог весть что, но всё-таки повидали самые разные страны - а, главное, испытали благотворное влияние со стороны одноглазого пирата; и от этого влияния, при всем желании, некуда было сбежать с корабля...)


----



Открытое лицо  как ясный день. Но вот закат, усталость и свет на лице погас. Погасшее лицо смотрит на сумеречный мир и в него со всех сторон входит сомнение. Сомнение заставляет сморщиться до закрытия глаз. Всё, пустота – и, всходя на темное, ночное небо, вновь открытый глаз заливает  открыто сверкающая слезинка…


Одноглазое открытое лицо  как ясный день. Но вот закат, усталость и свет на лице погас. Погасшее лицо единственным глазом смотрит на сумеречный мир и в него со всех сторон входит сомнение. Сомнение заставляет сморщиться до закрытия глаза. Всё, пустота – и, всходя на темное, ночное небо, вновь открытый глаз заливает  сверкающая слезинка… Эта слезинка как ребенок и, перефразируя Достоевского, разве не более драгоценна она, чем зарубленный кабан, послуживший для её появления формальной причиной? Этим кабаном команда неделю кормиться будет, а золотая цепь с его шеи позволит одноглазому купить гильотину,  французскую новейшую технику, с которой, как говорится в рекламном буклете, про детские слезы навсегда можно будет забыть...


----



Еще один важный мгновенный эпизод из того четверга: кто-то стал читать одно и то же стихотворение второй раз (не заметив, что его уже читали) и я бесцеремонно брякнул про это обстоятельство. Никто не обратил на мою реплику никакого внимания (не слушали и самого чтеца), а вот А2 прореагировала мгновенно: что-то пробормотала, но жесты были красноречивы – мол, да пусть их; глянула на меня с коротенькой укоризной и извинением и тут же смешалась и вновь уткнула глаза в книгу. Т.е. была настроена на мою волну, понимала всё прекрасно, но была деликатна. Она, наверное, просто умнее меня; я – человек эксцентричный и остроумный, глубокий и мягкий, но где-то и грубоватый, пошловатый, слабохарактерный, малодушный. Вряд ли ее жизнь так мучила, как меня; вряд ли она сама  себя так мучила. …Я покраснел и отвел взгляд в сторону с отсутствующим видом, пытаясь переварить не столько свою бестактность, сколько ее внимание…


Еще один важный мгновенный эпизод из того четверга: кто-то стал рассказывать один и тот же анекдот второй раз (не заметив, что его уже рассказали) и одноглазый бесцеремонно брякнул про это обстоятельство. Никто не обратил на его реплику никакого внимания (не слушали и самого рассказчика), а вот А2 прореагировала мгновенно: что-то пробормотала, но жесты были красноречивы – мол, да пусть их; глянула на него с коротенькой укоризной и извинением и тут же смешалась и вновь уткнула глаза в книгу. Т.е. была настроена на его волну, понимала всё прекрасно, но была деликатна. Она, наверное, просто умнее одноглазого пирата; он – человек эксцентричный и остроумный, глубокий и мягкий, но где-то и грубоватый, пошловатый, слабохарактерный, малодушный. Вряд ли ее жизнь так мучила, как его; вряд ли она сама себя так мучила. …Мой пират покраснел и отвел взгляд в сторону с отсутствующим видом, пытаясь переварить не столько свою бестактность, сколько ее внимание…



----


 
Тупик. Но тут, глядишь, в тупике началась весна, принялись расти цветы - и обнаружился-таки проход: тупик оказался лесом, а в лесу-то тропинка...

Взрыв. Должен был раздаться взрыв, но тут началась весна, пригрело солнышко и из бомбы поперли цветы, так что взрыв обернулся пшиком, букетом, полетели белые зефиры и лопнул мыльный пузырь…
(Потом всё съели, убрали и осталась только чернильная клякса… - которая, однако, была на дорогой скатерти и, пока ее стирал, так намучился, как будто долго-долго бежал от взрыва… - хотя, если б реально бежал, и по лесу, то мог бы забежать и в болото!)




Тупик одноглазого пирата (разумеется, на суше, а не в свободном океане). Но тут, глядишь, в тупике началась весна, принялись расти цветы - и обнаружился-таки проход: тупик оказался лесом, а в лесу-то тропинка... Просто он всего пугается на суше, вот и лес как стена, и город как бетонная громыхалка и обосраться можно, что за лабиринт. Ждёт не дождется начала навигации - наводки на новых жирных свиней, ограбивших несчастных негров  или  американских индейцев. Только грабителей грабит мой одноглазый, на флаге его корабля не череп и кости, а че Гевара (или чё, Гевара!)

Взрыв одноглазого пирата. Должен был раздаться взрыв, но тут началась весна, пригрело солнышко и из бомбы поперли цветы, так что взрыв обернулся пшиком, позорным, для бабы букетом, полетели белые зефиры и лопнул мыльный пузырь…
Кому-то сильно повезло, что евонная баба явилась в коротенькой юбочке, он сразу другим озаботился; припрятать нужно её и использовать, а то команда так на слюну истечёт, что станет скользко на палубе...


----


У каждого, конечно, есть право на своё убеждение, но у каждого есть и право не трудиться, разубеждая другого – особенно, если то, что он увидел, было уже то ли третьим, то ли седьмым доказательством противного, очевидностью противного…


У каждого пирата, конечно, есть право на своё убеждение, но у каждого одноглазого есть и право не трудиться, разубеждая другого – особенно, если то, что он увидел, было уже то ли третьим, то ли седьмым доказательством противного, очевидностью противного… (Особо противных бьёт сзади дубиной, режет во сне... - самый лёгкий и быстрый способ оказаться на том свете, и им можно было бы позавидовать, но только и там они никому не понравятся, так что снова придётся осуществлять переправу... Надеется одноглазый, что если таких и на том свете зарежут, то они обратно на этот не явятся!)



----



В моем лесу А2 будет и цветком, и ягодкой, и каждым из зеленых листочков;  будет травинкой, которую  буду покусывать и веткой, которую  буду надламывать… Она будет голубым ручейком, а я буду золотистым песком, она будет журчать, а я буду сидеть возле; потом растянусь и растекусь по всему берегу от счастья, от желания коснуться ручейка в каждом изгибе его…


В  лесу одноглазого пирата А2 будет и цветком, и ягодкой, и каждым из зеленых листочков; будет травинкой, которую можно  покусывать и веткой, которую тянет надламывать… Она будет голубым ручейком, а он - золотистым песком, она будет журчать, а он - сидеть возле; потом растянется и растечется по всему берегу от счастья, от желания коснуться ручейка в каждом изгибе его… (Стояк одноглазого порождает массу прекрасных видений... Реально прекрасных, особенно, если учесть, что в океане телевизор не ловит и есть только синее море и небо и желтое солнце и золото...)


----


«Два чуда случилось весной: зеленый листок проклюнулся на старой коряге бомжа и  ножке полированного стола функционера» - обоим чудеса не впрок: не заметили.

Плыл огромный чудесный корабль, но почти никто не обратил на него внимания: «так он все время здесь плавает, за каждым окном его сколько угодно!» - а какие еще могут быть чудеса, когда плывет корабль, у которого корпус как земля, а паруса как небо...




«Два чуда случилось весной: зеленый листок проклюнулся на старой коряге бомжа и на  ножке полированного стола функционера» - обоим чудеса не впрок: не заметили (но оправдание есть только у бомжа - он одноглазый... Мог бы, кстати, и функционером стать, но не срослось, бдительная тетка сидела в отделе кадров, и, когда одноглазый сказал, что раньше на себя работал как частный предприниматель, она его тут же пробила по базе...)

Плыл огромный чудесный  корабль, но почти никто не обратил на него внимания: «так он все время здесь плавает, за каждым окном его сколько угодно!» - а какие еще могут быть чудеса, когда плывет корабль, у которого корпус как земля,  паруса как небо, а капитан как одноглазый пират...  (Он сделан из коры деревьев, из листьев, из глины, из веток разных, на нем растёт полно цветов и трав - такая атмосфера всех гостей заставляет  расслабиться и потерять бдительность, после чего их легко можно ограбить... И то, что корабль незаметен на суше в таком камуфляжном наряде, тоже помогает успешной охоте, а то и войне... Один одноглазый всё портит своим исключительным видом! Надо ему вместо повязки на выбитый глаз приклеить зелёный листок...)



----



Ох, и с высокой же кровати мне придется падать, если сон разойдется с реальностью – с самых небес…

Ох, и с высокой же кровати одноглазому  падать, если сон разойдется с реальностью – с самых небес…  Хуже только за борт пьяным свалиться...


---



А вот уже лето, мы с ней, обнявшись, сидим на открытой веранде нашей дачи,  темно и дует  мой любимый теплый, влажный ветер… (А вот мы с ней ходим по магазинам: нахлобучены, нервничаем и – бац, поругались и почти потеряли друг друга в толпе…)

А вот уже лето, он с ней, обнявшись, сидит на открытой веранде собственной дачи - а вы говорите, какие от пиратства шиши! - темно и дует его любимый теплый, влажный, почти как в океане, ветер…
А вот он с ней ходит по магазинам (шиши ещё остались!): нахлобучены, нервничают и – бац, поругались и почти потеряли друг друга в толпе… Знает она, что надо скрываться, когда кровью наливается глаз одноглазого.  Устроит жестокий развод, а потом сам же будет жалеть, как Грозный на известной картине... (Ещё успеет поменять бабки на тряпки)


---


«Да, А2, у нас пустые руки, но разве этими голыми руками мы не способны дать друг другу то, чего не купишь ни за какие деньги? …Птицы небесные находят своих червячков, так и мы найдем свои корочки хлеба…»

«Да, А2, у нас пустые руки, но разве этими голыми руками мы не способны дать друг другу то, чего не купишь ни за какие деньги? …Птицы небесные находят своих червячков, так и мы найдем свои корочки хлеба…» - тем более, в океан новый намечается рейс (много барахла привозит с рейсов одноглазый пират, уже оба домика им под завязку забито, но оно всё не продажное, не имеет коммерческой ценности... Или слишком заметное - можно спалиться - или не тот размер - всё время с каких-то гигантов - или вообще не пойми что, "замысловатость бесценная"...  Ещё и кровищей так залиты вещи, что товароведы падают в обморок...)


---



«Мы только еще познакомились…» – «Я думаю о тебе с того самого первого дня, а т.к. я думаю с огромной скоростью, как хороший компьютер, то можешь считать, что  знаю тебя как облупленную!»


«Мы только еще познакомились…» – типа, чего ты уже прижимаешься. А он: «Я думаю о тебе с того самого первого дня, а т.к. я думаю с огромной скоростью, как хороший компьютер, то можешь считать, что знаю тебя как облупленную!» - одноглазый компьютер, в 17 дюймов спизженный старорежимный экран... Реально на нем что-то - и на что-то - рассчитывал...



----



Во-первых, пришла с сорокаминутным опозданием, когда у меня уже совсем упало сердце (оно упало и от вида всей честной компании) - ждала подругу – а во-вторых, пришла какая-то кислая…

Сидела она с таким равнодушным и сытым видом, что… может, я ее интересую как любовник? Кстати, груди у нее, оказывается, есть – это в рубашке, балахоном свисающей, их не было видно. …Несколько раз коротенько прошвырнулась в одиночестве, но, опять-таки, глядя вполне безразлично - и я не решился к ней обратиться «с вопросом». …У нее было такое безразличие, которое говорило: «фи, ничего значительного не происходит, а мы с подружкой и вовсе на отшибе – я, пожалуй, сюда больше не приду».



Во-первых, пришла с сорокаминутным опозданием, когда у одноглазого уже совсем упало сердце (оно упало и от вида всей честной компании) - ждала подругу – а во-вторых, пришла какая-то кислая…
Сидела  с таким равнодушным и сытым видом, что… может,  одноглазый пират ее интересует как любовник? Кстати, груди у нее, оказывается, есть – это в рубашке, балахоном свисающей, их не было видно. …Несколько раз коротенько прошвырнулась в одиночестве, но, опять-таки, глядя вполне безразлично - и одноглазый не решился к ней обратиться «с вопросом». …У нее было такое безразличие, которое говорило: «фи, ничего значительного не происходит, а мы с подружкой и вовсе на отшибе – я, пожалуй, сюда больше не приду».
Да, если и скажет ей одноглазый в следующий раз «я люблю тебя», то уже без сверхнадежд, завалив сверхнадежды более простыми одеждами. А на корабле даст ****юлей подвернувшимся под руку нерадивым матросам. Выстроит всех и станет обнюхивать, чтобы выявить всех непомывшихся - ведь из-за них и сам он с душком...


----


«Жизнь настолько диалектична, что с ней и в самом простом случае без напряга до страдания не справиться». Это я разговаривал с Б. и Р.П. (по отдельности) - вроде они меня уважают и хотят читать. Говорил им, что литература – это хобби, вроде футбола. Говорил, как всегда, оживленно, но без настоящего воодушевления – у них его было больше, я же отвлекался все время в известную сторону и не мог подавить печаль…

«Жизнь настолько диалектична, что с ней и в самом простом случае без напряга до страдания и пролития крови не справиться». Это одноглазый разговаривал с Б. и Р.П. (по отдельности) - вроде, они его уважают и хотят с дружеской экскурсией посетить пиратский корабль. Говорил им, что пиратство на реках, озёрах и в лужах – это хобби, вроде футбола. Говорил, как всегда, оживленно, но без настоящего воодушевления – у них его было больше, он же отвлекался все время в известную сторону и не мог подавить печаль…


----


Г. три раза подряд пришел и я грешным делом вот что подумал: я ему в  анонимной – как полагается -  записке в день Валентина с иронией пожелал доброты и любви, а он, старый кобель, может,  женщину почуял?!

Г. три раза подряд пришел и одноглазый грешным делом вот что подумал: он ему в анонимной – как полагается - записке в день Валентина с иронией пожелал доброты и любви, а он, старый кобель, может, женщину почуял?! Ха-ха, хе-хе (слегка улучшилось уже настроение)


----


Выслушав, не слушая, Р-ву (П.) писанину, высказался на грани фола: «интересно было бы, Р., чтобы ты сам высказался о написанном, что пишешь, зачем…»

Выслушав, не слушая, Р-ву (П.) речь, одноглазый высказался на грани фола: «интересно было бы, Р., чтобы ты  высказался более ясно, что хочешь сказать и зачем…» Подковерным крысам нельзя такое говорить, их речи всегда туманны, зато вид и тон  значительны. Для них такие подковырки почти как бунт на корабле...


----


Пионер в тисках. Не выдержал, отдает плод. «Товарищ пионер, вы оказались пустоцветом. И вместо крови у вас опилки». Смех в яме… (Садовод-изувер. В яме детская колония общего режима.)

Слеза в тисках. Снизу еще подставлена сумка; сверху еще зонтик наставлен. Снизу еще посыпаны опилки; сверху еще плод протягивают, чтобы не плакал...

Сумка - переносная яма, мягкие тиски, коляска без колес, кожура от плода, пустоцвет, незначительная ошибка («возьму ее с собой, не повредит»), халтура («возьму ее на всякий случай, на халяву»), огромная слеза, еще не долетевшая до пола, надежная защита от сквозняков и змей без жала, тупик, соломинка и очень странный спутник всех тех, кто служит в полку неудач...

Яма - стационарная сумка, оригинальные тиски, опять-таки стационарная, коляска, то, что осталось от яблока и самой яблони, антицвет, незначительная ошибка («вырою ее, это, в конце концов, нетрудно, мозгов трудить не надо»), халтура («обойдусь пока ямой, сойдет»), огромная слеза, долетевшая до пола, суперзащита от сквозняков и очень сомнительная защита от змей даже без жала, тупик, соломинка для тех, кто хочет прятаться и очень близкий знакомый всех тех, кто служит в полку неудач...





Пионер в тисках. Не выдержал, отдает плод одноглазому пирату (ныне садоводу-любителю на заслуженной пенсии). «Товарищ пионер, вы оказались пустоцветом. И вместо крови у вас опилки». Смех в яме… (Садовод-изувер. В яме детская колония общего режима. Будет воспитывать из деток настоящих пиратов, учить причинять и переносить боль...)

Слеза ребенка в тисках. Снизу еще подставлена сумка; сверху еще зонтик наставлен. Снизу еще посыпаны опилки; сверху еще плод протягивают, чтобы не плакал... (По мнению одноглазого,  он сделал всё, что мог, и Федя Достоевский может быть доволен...)

Сумка - переносная яма, мягкие тиски, коляска без колес, кожура от плода, пустоцвет, незначительная ошибка («возьму ее с собой, не повредит»), халтура («возьму ее на всякий случай, на халяву»), огромная слеза, еще не долетевшая до пола, надежная защита от сквозняков и змей без жала, тупик, соломинка и очень странный спутник всех тех пиратов, кто служит в полку неудач после того, как их на берег списал одноглазый...

Яма - стационарная сумка, оригинальные тиски, опять-таки стационарная, коляска, то, что осталось от яблока и самой яблони, антицвет, незначительная ошибка («вырою ее, это, в конце концов, нетрудно, мозгов трудить не надо»), халтура («обойдусь пока ямой, сойдет»), огромная слеза, долетевшая до пола, суперзащита от сквозняков и очень сомнительная защита от змей даже без жала, тупик, соломинка для тех, кто хочет прятаться и очень близкий знакомый всех тех пиратов-инвалидов, кто служит в полку неудач вместе с одноглазым пиратом... (Все ямы его, представляете? А часть он сам же и вырыл своими падениями с большой высоты...)



-----


Все ремесленники – буддисты; причем, большинство до такого своего поведения «додумалось» (никто ничего не думает) самостоятельно, безо всякого Будды.

Консерва, блестящая и загадочная вещь в себе... Наконец, вскрыл ее, а там пусто, такая же блестящая и загадочная поверхность - и лишь немного соломенной подстилки да чьи-то обглоданные кости и скелет.  Всё более обезумевая, стал бегать по кругу, как по чаше стадиона - вдруг ширкнуло его рваным краем вскрытой крышки… (На всех творениях культуры и догматах религии надпись: «не вскрывать! Не кантовать!»)




Все пираты-ремесленники – буддисты; причем, большинство до такого своего поведения «додумалось» (никто ничего не думает) самостоятельно, безо всякого Будды.  А как иначе не истрепать нервишки, когда на продажу делаешь абажуры из человеческой кожи, которую сдирает с убитых одноглазый, как настоящий фашист... (Фашист-буддист? На этот вопрос пока нет ответа, но он прорабатывается... В принципе, это уместный вопрос, ведь и он не железный; на мокром месте всё время его единственный глаз...)

Консерва, блестящая и загадочная вещь в себе... Наконец, вскрыл ее одноглазый пират, а там пусто, такая же блестящая и загадочная поверхность - и лишь немного соломенной подстилки да чьи-то обглоданные кости и скелет. Всё более обезумевая, одноглазый стал бегать по кругу консервы, как по чаше стадиона - вдруг ширкнуло его рваным краем вскрытой крышки… (На всех творениях пидарастической культурки и догматах фарисейских религий надпись: «не вскрывать! Не кантовать!» - но одноглазый рисковый парень... Устроил из пиратов не только футбольную команду, но также хор и изуверскую секту... Как ширкнет его рваным краем вскрытой банки, так орет так, что перекрывает хор и пугает даже самых отпетых изуверов... - при этом от других в аналогичном случае требует молчать, скрипеть зубами, но молчать, хотя они гоняют мячик в одной с ним банке...)



----



Дерево - странная чаша, а плоды -  сок в странной форме в этой чаше.

Деревья полезли из земли, чтобы сделать дом - деревянный, но со страшной корой - однако не выдержали натиска неба, раскрылись  и растворились в нем, как мамонты…

Вначале у дерева была только одна мысль, одно слово и оно жило как дерево райского сада и росло прямо вверх, твердо зная, где небо. Но потом из праздного любопытства  начало смотреть по сторонам, познавать, так сказать, мир - и пришли раздвоения. Скоро всё так замутилось, получилась такая чаща, что впору было отчаяться, свернуться в клубок и сказать садовнику: «зови дровосека, пусть рубит меня вот здесь, ниже колен», но ни одно дерево не отчаялось до конца, ни одно не заблудилось в чаще -  небо же всюду и надо только верить и стараться до конца, до тонких веточек. …

А плоды - результат любви земли и неба, их соединения в одно.

Деревья - Вавилонские башни зверей; самостроящиеся - в природе никто не строит большого, кроме бобров...





Дерево - странная чаша, а плоды - сок в странной форме в этой чаше... (3 года одноглазый не видел дерева... и даже  магазинных яблок не видал... Да что там, ходить нормально тоже разучился... ползет по улице как каракатица и давится куском, зубов нет, чтобы нормально яблоки жевать...)

Деревья полезли из земли, чтобы сделать дом - деревянный, но со страшной корой - однако не выдержали натиска неба, раскрылись и растворились в нем, как мамонты… Одноглазый тоже нежен и тонок где-то в небесах, но вам до туда без этой книги не добраться; в реальности вы бы мигом напоролись на кинжал или застряли в ветках волосами...  В молодости он тоже сущий мамонт был, под ним палубы трещали... - и даже проваливались, так что нога его уже осматривала трюм, обнюхивала его своим, как у ящера, носом...

Вначале у пирата, как у дерева, была только одна мысль, одно слово и он жил как дерево райского сада и рос прямо вверх, твердо зная, где небо. Но потом из праздного любопытства начал смотреть по сторонам, познавать, так сказать, мир - и пришли раздвоения. Скоро всё так замутилось, получилась такая чаща, что ему впору было отчаяться, свернуться в клубок и сказать садовнику: «зови дровосека, пусть рубит меня вот здесь, ниже колен», но ни одно дерево не отчаялось до конца, ни одно не заблудилось в чаще - небо же всюду и надо только верить и стараться до конца, до тонких веточек... - а если всё же ничего не получится, то всегда можно на своих деревянных двоих уплыть в океан. (В океане легче жить одноглазым - не так много перед лицом мелькает предметов и все маневры скоро знаешь наизусть и можешь исполнить даже с закрытыми глазами)

А плоды - результат любви земли и неба, их соединения в одно. (Такой сочной любви с одноглазым, конечно, не случалось ни разу; весь сок его - в ненависти; кроваво-красный сок ненависти к тем, кто смеётся над ним, презирает и при этом смеет плыть без  настоящего золота, с обычными побрякушками, бусами...)

Деревья - Вавилонские башни зверей; самостроящиеся - в природе никто не строит чего-то большого, кроме бобров... Корабли с парусами всегда подражали деревьям с листвой и уже мальчишкой одноглазый где-то в ветвях имел капитанскую рубку...



----


Занятия философией - это старания открыть каменные, гранитные ворота. «Искать ключ или тайную пружинку? стучать рукой,  пинать ногой? Попробовать ломом жахнуть или вовсе взорвать?! Унести бы их, к чертовой матери, куда-нибудь на гору, как Самсон!» ...Зато если просочишься, протиснешься, проползешь, короче, проникнешь за камень, то дальше будет уже легче, уже  не  несгибаемый и неумолимый ствол, а всего лишь ветви - многие из которых можно и отогнуть, и даже сломать (хотя лучше пролезть ничего не ломая). И ты уже можешь попробовать встать на карачки, что-то осмыслить и в какой-то мысли себя одухотворить, и в каком-то деле себя воплотить, перестать быть водичкой и тонким листочком...

Т.е. ворота пропускают только тех, кто смог смириться, так сказать,  проглотил своего верблюда и выблевал свою харкотину. И  моя плодовитость стала расти по мере убывания  бунтарства. Но если бы сначала не было бунтарства, то меня вообще бы не было. Я сначала закричал, а потом научился говорить - таков вещей порядок... На всех неплодовых деревьях (исключая деревья леса) лежит печать бунтарства, а на всех плодовых - печать смирения. А в лесу  все об одной мысли - на таковых нет суда; они прекрасны, сосны. В лесу все деревья язычники, а в саду - христиане! Язычник как зверь, но Бог вегетарианец, Он их не будет жарить ни в каком аду…





Занятия философией со стороны одноглазого пирата - это старания открыть каменные, гранитные ворота. «Искать ключ или тайную пружинку? стучать рукой, пинать ногой? Попробовать ломом жахнуть или вовсе взорвать?! Унести бы их, к чертовой матери, куда-нибудь на гору, как Самсон!» ...Зато если просочишься, протиснешься, проползешь, короче, проникнешь за камень, то дальше будет уже легче, уже не несгибаемый и неумолимый ствол, а всего лишь ветви - многие из которых можно и отогнуть, и даже сломать (хотя лучше пролезть ничего не ломая). И  он уже может попробовать встать на карачки, что-то осмыслить и в какой-то мысли себя одухотворить, и в каком-то деле себя воплотить, перестать быть водичкой и тонкой тряпичкой...  (Одноглазый пират - это, конечно, лютый философ, но надо учитывать, что по шахматам, например, у него всю жизнь был всего лишь 4-ый разряд  и потому "айкью" он себе мерить просто боялся...  Тоже и в ставках отличиться не смог - и так богатств было немного, так  он их  ещё вполовину уменьшил... Но по этой последней причине из него и получился отменный философ... - ведь ставки это как компьютерные игры за деньги, а в таких играх приключений и испытаний всегда на порядки больше, чем  в самом рисковом пиратстве, ведь в них не надо месяцами ветер и счастливый случай ловить или пыхтеть,  к заветному месту пробираясь через пустой океан...)

Т.е. философские ворота пропускают только тех, кто смог смириться - проглотив своего верблюда и выблевав свою харкотину. И его, пирата плодовитость стала расти по мере убывания бунтарства, как ни странно. Но если бы сначала не было бунтарства, то его вообще бы не было. Он сначала закричал, а потом научился говорить - таков вещей порядок... На всех неплодовых деревьях (исключая деревья леса) лежит печать бунтарства, а на всех плодовых - печать смирения. А в лесу все об одной мысли - на таковых нет суда; они прекрасны, сосны. В лесу все деревья - язычники, а в саду - христиане! Язычник как зверь, но Бог вегетарианец, Он их не будет жарить ни в каком аду… Одноглазый, плодонось ещё лет пятьдесят огромными вагонами и тогда только искупишь все свои грехи, выплатишь семьям всех своих жертв полноценные моральные ущербы...
Потом оказалось, что все его плоды - это не лимоны, а бомбочки, т.е. лимонки... Хотя если и попадется лимон, то такая кислятина... - только алкашам протрезветь помогает...  (А для чего трезветь алкашу? - чтобы точнее лимонкой кидаться...)



-----


Мрамор всего больше похож на белое или голубое небо и потому его все время используют для подделок. Мраморное небо страшнее деревянного - его уже не сломаешь, а если оно само упадет, то от тебя даже мокрого места не останется…

Мрамор всего больше похож на белое или голубое небо и потому его все время используют для подделок. Мраморное небо страшнее деревянного - его уже не сломаешь, а если оно само упадет, то от тебя даже мокрого места не останется…
Цивилизация растёт вверх, пытаясь осчастливить собою и небо; добраться и обложить плиткой под мрамор; или плиткой попроще, но зато ярко голубого цвета, без каких-то там хмуростей, растлевающих нацию; можно так же второе и третье солнце повесить и тем, наконец, перевесить вред, приносимый моим одноглазым, ведь после него всюду видны грязной земли черные дыры и десятки пожарищ...



-----


У меня  не всегда достаточно сильны иррационализмы – привычка, машинальность, любовь к легкому пути заедает. Поток выносит на стремнину, не дает оглядеться (но само то, что я всё же подумал об этом!)

Сейчас рисую некие всклики, восклицания и вопросы; природа растворена в атмосфере, в динамике до предела…





У одноглазого пирата не всегда достаточно сильны иррационализмы – привычка, машинальность, любовь к легкому пути заедает. Поток выносит на стремнину, не дает оглядеться и выбраться из общего стада, где тупость, шаблоны и каждый - на шерсть и на мясо (но само то, что он всё же подумал об этом!).
Шерсти, кстати, много состригают с пиратов - они же как обезьяны - а вот мяса маловато бывает, особенно если это пираты с голодного рейса (а таков каждый второй)...

Сейчас думает некие всклики, восклицания и вопросы одноглазый пират; его дела, поведение растворены в общей  атмосфере, в динамике до предела… Интуиция как у коня на обрыве - надеется, вывезет...



----


Ах, как хочется, чтобы была любовь-счастье, а не любовь-проблема. «Люблю…» – «Я тоже сгораю, мой милый!»


Ах, как одноглазому хочется, чтобы была любовь-счастье, а не любовь-проблема. «Люблю…» – «Я тоже сгораю, мой милый!» (Ещё Высоцкий, пиратский бард, над такими шутил - на примере Маринки своей он знал, что эти суки уже давно не горят, а просто иногда бывают давалками. Минеты их погубили, не только монеты - какая любовь с ***м во рту?)