Толстой и мухомор

(Басня в двух частях)

1.
Однажды граф Толстой,взойдя на косогор,
У просеки лесной увидел мухомор.
Как будто бы пломбир лежал на блюде алом,
Тот гриб среди грибов считался генералом,
Он был и шик, и стать, он вызов был, и фарт,
Стоял он,как средь Австерлица — Бонапарт,
Изяществом сродни саксонскому фарфору,
И травы кланялись владыке- мухомору.

Толстой не утерпел и,взяв трофей лесной,
Принёс домой его.Увидевшись с женой,
Воскликнул он: " Ах,Софьюшка, мой друг!
Гляди,какой природа создала кунштюк!"
Жена,дабы не выказать испуга,
Рекла,что лучше бы в час летнего досуга
Заняться чтением иль танцем падеспань,
Чем Из лесу тащить такую дрянь.

Но то ль вожжа попала классику шальная,
А только повара он кличет Николая,
И,отдавая бело- красный раритет,
Велит сегодня приготовить на обед.

Бедняга- повар быть пытается учтивым:
"Лев Николаич! Может,яблок с черносливом?
Фасоль зелёную,морковное суфле?
Да мало ли каких найдется на земле
Небесных кушаний, что по сердцу гурману?!
А эту гадость я варить не стану!"

Но граф был непреклонен:" Кончим спор!
Желаю нынче же откушать мухомор!"
И вот,обложенный смородины листами,
На блюде подан гриб в сметане.
Едва грибная плоть проникла в пищевод,
Толстой почуял вдохновения приход...
2.
...Привиделось ему, что Ясная Поляна
Превращена в музей.Для Лёхи и Коляна
Открыты сад его, и личный кабинет,
(А те с вопросом:" Где,мол,графский туалет?!")

Что именем его назвали вещи многи:
Сады, и корабли, и пыльные дороги,
Из мусорного вынули ведра
Записки,что начерканы вчера—
Про сплин, про несварение желудка,
Про то,что крякнула три раза дура- утка,
Про то,что новая пижама коротка,
Что в супе не хватает чеснока,
И проч.,и проч., и каждый вздох и пук
Изучен Академией наук;
Высоколобыми мужами обцелован,
И на всеобщий суд опубликован.

...Толстой чихнул — и разом сгинул морок,
Пред ним — не мухомор уже, а твОрог,
Варением крыжовенным полит,
И врач, встревоженный пытаясь спрятать вид,
Глядит ему белки и говорит: "Ну, полно!
Покой— и валерианы,дозы по две";
Потом в сенях велит супруге делово,
Чтоб в лес гулять не отпускала одного.

Мораль сей басни в том,что нет у ней морали:
Её трехбуквенные мысли замарали,
Ни выше нет её,ни на земле...
Такое вот морковное суфле.