подсказка для спящей красавицы

10,11

Мелкий, нудный дождь все еще моросил, и в это мрачное ветреное утро можно было только спать. Вернее, можно было бы, подумал Фокс, запирая дверь квартиры, если бы в воскресном расписании первым пунктом не значилась охота на демона.

Несмотря на сырость, он решил пешком пройти пару кварталов до дома Лейлы. Ходьба, как и бег трусцой, прекрасно подходит для размышлений. Вероятно, остальные жители Холлоу не разделяли его точку зрения, или им просто не о чем было думать. У тротуара рядом с «Ма Пантри» и «Кофе Ток» вплотную стояли машины: мокрые бамперы, стекающие по ветровому стеклу капли. В кафе люди поглощают воскресный завтрак, прихлебывают кофе и жалуются на ветер и дождь.

С противоположной стороны улицы Фокс заметил новую дверь книжного магазина. Отличная работа, папа, подумал он. Потом прочел объявление «Закрывается» на дверях магазина подарков. Ничего не поделаешь. Скоро здесь будет что-то другое. Джим Хоукинс найдет нового арендатора, который перекрасит стены и заполнит помещение по своему усмотрению. На витрине появится объявление «Мы открылись», и внутрь начнут заглядывать любопытствующие клиенты. Несмотря на все перемены, люди все так же будут заказывать завтрак в кафе, спать допоздна дождливым воскресным утром или одевать детей в церковь.

Но кое-что изменится. В этот раз к наступлению Седмицы они будут готовы встретиться с Большим Злобным Ублюдком. Не просто вытирать кровь, гасить пожары и запирать безумцев, ожидая, когда все закончится.

Этого мало.

А пока у них еще много работы. Не все ответы получены. Вчера вечером они здорово повеселились. Отправились в бар, где музыка и разговоры ни о чем помогли расслабиться после долгого, трудного дня. Продуктивного дня. Фокс чувствовал, что все они сделали важный шаг.

Выспаться и позавтракать в «Ма Пантри» ему сегодня не суждено, однако он проведет день с друзьями и женщиной, которую хотел бы сделать своей возлюбленной. Будет трудиться над тем, чтобы все жители Холлоу могли заниматься обычными делами и в ту неделю после седьмого июня, которая наступает один раз в семь лет.
Он повернул на площадь: руки в карманах куртки с капюшоном, голова втянута в плечи.

Услышав визг тормозов на мокром асфальте, Фокс повернулся. Он узнал пикап Блока Колера и успел выругаться еще до того, как тот выскочил из машины.

—Вот ты где, маленький сукин сын.

Черт возьми, мысленно произнес Фокс при виде Блока. Огромные кулаки крепко сжаты, ботинки сорок шестого размера шлепают по лужам.

—Притормози, Блок, и успокойся. — Они были знакомы еще со школы, и Фокс знал, что шансы на то и другое невелики. В обычном состоянии Блок был довольно покладистым, но, разозлившись, мог превратить тебя в котлету.

Превращаться в котлету Фокс совсем не хотел. От первого удара он уклонился.

—Перестань, Блок. Я адвокат Шелли, и тут ничего не поделаешь. Не я, так другой.

—А мне сказали, что этим дело не ограничивается. — Он снова махнул кулаком и снова промахнулся; Фокс успел пригнуться. — И давно ты ухлестываешь за моей женой, сволочь?

—Ничего у нас с Шелли не было. Ты же меня знаешь, черт возьми. Если тебе напел Нэппер, вспомни, что это за птичка.

—Меня выгнали из собственного дома. — Голубые глаза Блока горели яростью, широкое лицо покрылось красными пятнами. — Чтобы получить приличный завтрак, мне приходится ходить в «Ма Пантри», и все из-за тебя.

—Это не я запускал руку под блузку свояченицы. — Фокс напомнил себе, что разговаривать — его профессия. Нужно уговорить Блока. Поэтому, уклоняясь от очередного удара, он старался, чтобы голос звучал ровно и спокойно. — Не пытайся свалить вину на меня, Блок, и не делай того, за что придется платить.

—Сейчас ты у меня за все заплатишь.

Фокс был проворен, но и Блок не утратил сноровки, приобретенной в юности на футбольном поле. Одного удара оказалось достаточно, чтобы сбить Фокса с ног. Он ударился об увитую мокрым плющом каменную ограду газона и, морщась от боли, сполз на тротуар, беззащитный перед яростью бывшего полузащитника.

Блок был тяжелее на добрых пятьдесят фунтов, большую часть которых составляли мышцы. Прижатый к земле, Фокс не мог уклониться от короткого тычка кулаком в лицо или безжалостных ударов по почкам. Перед глазами все поплыло от боли, но Фокс успел заметить безумие на лице Блока, и его охватила паника.

Мысли Блока тоже были безумными и кровожадными.

Оставалось только одно. Грязные приемы. Фокс пустил в ход ногти, целясь в горящие безумием глаза. Блок взвыл и откинул голову, и Фокс ударил кулаком в открывшееся горло. Блок задохнулся, закашлялся, и у Фокса появилось пространство для маневра. Он двинул коленом Блоку между ног, нанес несколько ударов, целясь в лицо и горло.

В мозгу Фокса пульсировала единственная мысль. Бежать.Но когда он попытался откатиться в сторону, отползти, снова встать на ноги, Блок с силой припечатал его голову к тротуару. Стальной носок ботинка вонзился в бок, и Фокс почувствовал, как внутри у него что-то лопнуло. Потом мясистые пальцы сжали ему горло, не давая дышать.

Умри.

Фокс не знал, чьи мысли, его или Блока, переполняют разрывающийся от боли мозг. Но понимал, что теряет сознание. Охваченным огнем легким не хватало воздуха, перед глазами все плыло и двоилось. Он пытался проникнуть в сознание этого человека, которого он знал с детства, любителя грязных шуток и гениального автомеханика, который любил автогонки и болел за «Редскинз», болвана, изменявшего жене с ее сестрой.

Ничего не выходило. Фокс не мог разглядеть ни себя, ни человека, который дождливым воскресным утром убивал его на тротуаре в нескольких шагах от площади.

Потом все заволокло красной, словно кровавой, пеленой. Фокс видел только собственную смерть.

Хватка на горле внезапно ослабла, неимоверная тяжесть, давившая на грудь, исчезла. Фокс перевернулся, содрогаясь от рвотных спазмов. Ему показалось, что он слышит крик, но в ушах стоял оглушительный рев сотен клаксонов. Он сплюнул кровь.

—Фокс! Фокс! О'Делл!

Перед глазами всплыло чье-то лицо. Фокс лежал поперек тротуара, и холодные капли дождя падали ему на лицо, принося облегчение. Сосредоточившись, он узнал в размытом изображении начальника полиции Уэйна Хоубейкера.

—Не двигайся, — сказал Уэйн. — Я вызову «Скорую».

Жив, подумал Фокс. Хотя красная пелена все еще плавала перед глазами.

—Нет, подожди. — Хриплым голосом выдавил из себя Фокс и с трудом сел. — Не нужно «Скорой».

—Тебе здорово досталось.

Один глаз у Фокса заплыл и не открывался, но взгляд второго он сумел сфокусировать на Уэйне.

—Ничего со мной не станется. Где Блок?

—В наручниках, на заднем сиденье моей машины. Черт возьми, Фокс, мне пришлось его вырубить, чтобы оторвать от тебя. Что тут произошло?

Фокс вытер кровь с губ.

—Спроси Нэппера.

—А он тут при чем?

—Именно он довел Блока до белого каления, заставил думать, что я сплю с Шелли. — Фокс с трудом выдохнул. Такое ощущение, что в горло насыпали толченое стекло. — Ладно, это неважно. Лгать идиоту не преступление, правда?

Уэйн помолчал.

—Давай хотя бы позвоню пожарным, пусть пришлют парамедиков, чтобы тебя посмотрели.

—Не нужно. — Фокс уперся окровавленной рукой о тротуар. Бессильный гнев в его душе смешивался с болью. — Не хочу.

—Я арестую Блока. Потом, когда сможешь, ты должен прийти и написать заявление о нападении.

Фокс кивнул. Скорее, попытка убийства, но нападение тоже сойдет.

—Давай помогу сесть на переднее сиденье. Я отвезу тебя, куда скажешь.

—Езжай. Сам доберусь.

Уэйн провел ладонью по ежику седеющих мокрых волос.

—Ради всего святого, Фокс, ты хочешь, чтобы я бросил тебя тут, на тротуаре, избитого и окровавленного?

Фокс снова сфокусировал на нем взгляд здорового глаза.

—Ты же меня знаешь, шеф. На мне все быстро заживает.

В глазах Уэйна мелькнули понимание и сочувствие.

—Дождусь, пока ты встанешь. Я не уеду, пока не буду точно знать, что ты можешь стоять и идти.

Он смог, хотя каждый дюйм его тела кричал от боли. Три сломанных ребра, подумал Фокс. Он уже чувствовал, как срастаются кости, и боль была невыносимой.

—Запри его. Я приду, как только очухаюсь.

Прихрамывая, Фокс двинулся по тротуару. Услышав, как отъехал Хоубейкер, он повернулся и посмотрел на ухмыляющегося мальчишку на противоположной стороне улицы.

—Я поправлюсь, а когда придет время, расквитаюсь с тобой, ублюдок.

Демон в облике ребенка рассмеялся. Затем открыл рот, широкий, как пещера, и проглотил себя самого.

К тому времени, когда Фокс приковылял к дому, который снимали женщины, одно ребро уже срослось, второе начало срастаться. Расшатанные зубы встали на место, большинство мелких порезов и царапин затянулись.Чтобы окончательно привести себя в порядок, нужно войти в дом, понял Фокс. Но боль, вызванная травмами и заживлением, лишала его сил, туманила мозг. Придется женщинам это увидеть, убеждал себя он. Им еще не такое придется увидеть, пока все не закончится.

—Мы здесь, наверху! — крикнула Куин, услышав, как открывается и закрывается дверь. — Спустимся через минуту. Кофе на плите, кола в холодильнике — в зависимости от того, кто пришел.

Горло все еще горело огнем. Не найдя сил ответить, Фокс потащился на кухню.

Протянул руку к холодильнику и с удивлением уставился на сломанное запястье.

—Давай, черт возьми, заживай быстрее. — Пока кости срастались, он левой рукой сражался с крышкой банки.

—Мы поздно встали. Наверное... О, боже! — Лейла бросилась к нему. — Фокс! Господи... Куин, Сибил, Кэл! Идите сюда. Фокс ранен!

Лейла обхватила его, попыталась поддержать.

—Может, откроешь? Просто открой эту дурацкую банку.

—Садись. Тебе нужно сесть. Твое лицо. Бедное лицо. Вот, садись.

—Открой эту проклятую банку, — огрызнулся Фокс, но Лейла, не обращая на него внимания, выдвинула стул. Тот факт, что ей удалось без труда усадить его, свидетельствовал, что дело довольно скверно.

Лейла открыла банку, вложила ему в ладонь.

—У тебя запястье сломано. — Голос ее звучал тихо, но не дрожал.

—Это ненадолго.

Не успел он сделать первый жадный глоток, как на кухню влетел Кэл. При взгляде на Фокса он выругался.

—Лейла, принеси воду и чистые полотенца — его нужно протереть. — Кэл присел на корточки, положил руку на бедро Фокса.

—Сильно досталось?

—Давно такого не было.

—Нэппер?

—Косвенно.

—Куин. — Кэл не отрывал взгляда от Фокса. — Позвони Гейджу. Если он еще не выехал, скажи, пусть поторопится.

—Я делаю лед. — Она достала контейнер со льдом из холодильника. — Сибил.

—Я позвоню. — Но сначала она склонилась к Фоксу и коснулась губами его окровавленной щеки. — Мы тебе поможем, малыш.

Лейла принесла воду и губку.

—Ему больно. Может, нужно обезболивающее?

—Боль нужно пережить, использовать ее. — Кэл не отрывал взгляда от Фокса. — Что у тебя?

—Ребра, с левой стороны. Три штуки. Одно срослось, другие в процессе.

—Хорошо.

—Нечего им тут делать, — сквозь зубы процедил Фокс, сражаясь с новым приступом боли. — Скажи им, пусть уйдут.

—Никуда мы не уйдем. — Аккуратными, ловкими движениями Лейла протирала холодной влажной губкой лицо Фокса.

—Вот, милый. — Куин приложила пакет со льдом к заплывшему глазу.

—Я дозвонилась ему на сотовый, — сообщила вернувшаяся на кухню Сибил. — Он уже в городе. Будет с минуты на минуту. — Она остановилась и, несмотря на ужас, который вызывал у нее вид Фокса, с восхищением смотрела, как бледнеют синяки на его шее.

—Он повредил мне что-то внутри, — с трудом проговорил Фокс. — Не могу сосредоточиться и понять, что именно. Внутреннее кровотечение. И сотрясение мозга. Мысли путаются.

Кэл по-прежнему смотрел в лицо Фокса.

—Сначала сотрясение. Остальное потом.

—Пытаюсь.

—Дайте мне. — Лейла сунула окровавленную губку в руки Сибил и опустилась на колени у ног Фокса. — Я увижу, если ты позволишь. Но нужно, чтобы ты открылся. Дай мне почувствовать твою боль, Фокс, и я помогу сосредоточиться на ней, победить ее. Мы связаны. Я могу помочь.

—Только не паникуй — иначе ничего не выйдет. Помни об этом. — Он закрыл глаза и убрал все барьеры. — Только голова. С остальным я потом справлюсь сам.

Фокс чувствовал ее шок, ужас, сострадание. Потом теплая, мягкая волна. Лейла вела его туда, куда требовалось, как несколько минут назад вела к стулу.

Там во всей своей ярости бушевала боль, чудовище с острыми зубами и жалящими кинжалами когтей. Они впивались в его тело, рвали и кусали. На мгновение он отшатнулся, попятился, но Лейла вела его вперед.

Чьи-то пальцы сомкнулись на его вспотевшем кулаке, и Фокс понял, что это Гейдж.

Он раскрылся перед собой, перед всеми и сделал то, что должен, — оседлал боль, этого обезумевшего дикого зверя. Когда боль немного отступила и Фокс снова мог говорить, на коже выступили капельки пота.

—Теперь притормози, — сказал он Лейле. — Слишком много сразу. И слишком быстро.

Боль направляла его. Кости, мышцы, внутренние органы. Он держал за руки Гейджа и Кэла, нисколько не стыдясь этого. Когда худшее осталось позади и Фокс впервые смог свободно вздохнуть, он остановился. С остальным он справится сам.

—Порядок. Все в порядке.

—По твоему виду не скажешь. — По щекам Сибил текли слезы.

—Осталось только внешнее. Само заживет.

Сибил кивнула, и Фокс перевел взгляд на Лейлу.

Глаза у нее блестели, но — к его облегчению — слез не было.

—Спасибо.

—Кто тебя так?

—Интересный вопрос. — Гейдж выпрямился и отошел к плите; голос его звучал хрипло. — И второй: когда мы вышибем из него дух?

—Я бы хотела в этом участвовать. — Сибил сама налила кофе Гейджу и крепко сжала его руку.

—Блок, — ответил Фокс, пока Куин чистой водой протирала заживающие порезы и раны на его лице.

—Блок Колер? — Гейдж оторвал взгляд от своей ладони, все еще теплой от прикосновения Сибил, которая уже отодвинулась от него. — Какого черта?

—Нэппер убедил его, что я трахаю его жену.

—Нужно быть полным дураком, чтобы поверить этой сволочи, — видимо, Блок такой и есть. Нет, я могу представить, что он поверил и стал задираться, даже попытался тебя ударить. Но послушай, братишка, он же чуть тебя не убил. Это не просто...

Фокс сумел сделать маленький, медленный глоток колы. Кэл догадался.

—Да, он был там. Маленький ублюдок. На другой стороне улицы. Я его сначала не заметил, потому что почувствовал, что Блок хочет сделать из меня котлету, и все внимание сосредоточил на нем. Но потом увидел лицо Блока, его глаза. Настоящее безумие. Не подоспей Уэйн Хоубейкер, Блок бы меня убил. Я был бы уже трупом.

—Он становится сильнее. — Куин сжала плечо Кэла. — Демон становится сильнее.

—Как мы и предполагали. В этот раз все ускоряется. Ты сказал, что подоспел Уэйн. Что он сделал?

—Сначала я был в отключке. Когда пришел в себя, Блок уже сидел в его машине, в наручниках. Уэйн сказал, что ему пришлось вырубить Блока, чтобы оторвать от меня. Он — сам Уэйн — был в порядке. Озабочен, немного раздражен и здорово озадачен. Его это не коснулось.—Наверное, и не могло коснуться. — Лейла встала и поспешно вылила воду с кровью, чтобы спрятать руки в раковине — никто не должен видеть, что они дрожат. — Мне кажется, демон не мог этого сделать. Ты говорил, что Блок собирался тебя убить. Демон не хотел, чтобы ему помешали, — ни полиция, ни кто-либо другой.

—Поодиночке. — Сибил, уже взявшая себя в руки, прикусила губу. — Нельзя сказать, что это хорошая новость, но и не такая уж плохая. — Она пригладила мокрые, взъерошенные волосы Фокса. — Глаз заживает. Скоро ты опять станешь красавчиком.

—Что ты собираешься делать с Блоком? — спросила Куин.

—Пойду и поговорю с ним и с Уэйном. Потом. А теперь я хотел бы принять душ — если дамы не возражают.

—Я провожу. — Лейла протянула ему руку.

—Тебе нужно поспать, — сказал Кэл.

—Хватит и душа.

—Заживление ран здорово выматывает. Ты же знаешь.

—Начну с душа. — Он вышел вслед за Лейлой. Боль еще чувствовалась, но зубы зверя уже стерлись, когти затупились.

—Я постираю твою одежду, пока ты моешься. Здесь есть вещи Кэла, можешь надеть. Твои джинсы все равно никуда не годятся.

Фокс окинул взглядом грязные, разорванные и окровавленные джинсы.

—Не годятся? Да от них остались одни ошметки.

Лейла попыталась улыбнуться, но безуспешно.

—Еще болит? — спросила она, когда они поднимались по лестнице.

—Скорее, ноет.

—Тогда. — Она остановилась на верхней площадке, повернулась, обвила его руками и крепко прижала к себе. — Вот теперь порядок.

—Нет, неправда. Никакой не порядок. И поэтому я буду держаться за тебя, пока ко мне не вернется мужество.

—Ты молодец. — Фокс погладил ее по волосам. — Во всех отношениях.

Чувствуя, что не имеет права расклеиваться, Лейла слегка отстранилась и обхватила ладонями его лицо. Левый глаз Фокса был еще красным, но припухлость почти прошла. Лейла поцеловала глаз, щеки, виски.

—Я до смерти напугалась.

—Знаю. Но ведь это и есть героизм, правда? Делать то, что должен, хотя до смерти напуган.

—Фокс, — она нежно поцеловала его в губы, — раздевайся.

—Я ждал этих слов несколько недель.

Теперь Лейла уже смогла улыбнуться.

—И иди в душ.

—Все лучше и лучше.

—А если тебе нужно потереть спину... я пришлю Кэла.

—Ну вот, все мои мечты разбились вдребезги.

В конечном счете Фокс присел на край ванны, а Лейла развязала ему шнурки и с сестринской — к сожалению — заботой помогла снять рубашку и джинсы.

—Ой, Фокс, — не удержалась Лейла, когда он остался в одних трусах. И причиной тому было не восхищение его мускулистым телом, а сплошь покрывавшие это тело синяки.

—Когда много внутренних повреждений, внешние заживают медленнее.

Лейла молча кивнула, собрала одежду и вышла из ванной.

Настоящее блаженство — горячая вода, упругие струи. Как хорошо быть живым. Фокс стоял под струями воды, упираясь руками в стену, пока окончательно не успокоился, а боль не ушла в сливное отверстие вместе с водой. Когда он вышел из ванной, на полочке его ждали аккуратно сложенные джинсы и футболка. Ему удалось самостоятельно одеться, хотя и с перерывами на отдых, пережидая легкие, но неприятные приступы головокружения. Он протер зеркало над раковиной и критическим взглядом окинул свое лицо: бледнеющие синяки, измученные глаза, не до конца затянувшиеся порезы. Пришлось признать — Кэл, как всегда, прав.

Ему нужно поспать.

Фокс побрел — ему казалось, что он плывет — в спальню Лейлы. Забрался на кровать и заснул, окруженный обволакивающими ароматами.

Проснувшись, Фокс обнаружил, что кто-то накрыл его одеялом, опустил шторы и притворил дверь. Он сел и с опаской прислушался к себе. Ни боли, ни ломоты. Даже когда нажимаешь на левый глаз. Усталость больше не давила на него тяжелым грузом. И очень хотелось есть. Хорошие признаки.

Выйдя из спальни, он нашел Лейлу и Куин в кабинете.

—Я немного прилег.

—Пять часов. — Лейла тут же шагнула к нему, всматриваясь в его лицо. — Отлично выглядишь. Сон пошел тебе на пользу.

—Пять часов?

—С гаком, — кивнула Куин. — Рада тебя видеть.

—Нужно было стащить меня с кровати. Мы же хотели дочитать до конца первый дневник — как минимум.

—Мы и дочитали. А теперь систематизируем комментарии. — Лейла указала на ноутбук Куин. — Краткую версию изложим тебе позже, Фокс. Хватит пока.

—Не думаю.

—Нужно давать себе отдых. Ты ведь сам мне говорил. Сибил приготовила потрясающий суп с луком-пореем и картофелем.

—Там что-нибудь осталось?

—Много, даже для тебя. Пойдем, налью тебе тарелку.

Внизу Гейдж стоял у окна в гостиной. Услышав шаги, он оглянулся.

—Дождь перестал. Вижу, ты снова такой же урод, как всегда.

—Все равно красивее тебя. Где Кэл?

—Поехал в свой боулинг несколько минут назад. Просил сообщить, когда ты решишь воскреснуть.

—Я хочу супу.

Гейдж подождал, пока они останутся вдвоем.

—Поешь, потом позвоним Кэлу. Он будет ждать нас в полицейском участке. Куин записывает для тебя резюме того, что мы прочли в дневнике.

—Что-нибудь важное?

—Лично я не нашел там ответов на главные вопросы, но лучше тебе прочесть самому.

Фокс жадно проглотил две тарелки супа с огромным куском хлеба. Когда он закончил, в гостиную спустилась Куин с папкой и дневником в руках.

—Основное ты поймешь из краткого пересказа, а если тебе понадобятся подробности, возьми на вечер дневник. Остальные уже слышали.

—Спасибо. Записи, суп, нежная и любящая забота. — Он обхватил подбородок Лейлы и крепко поцеловал ее в губы. — И на кровать. До завтра.

Когда мужчины ушли, Сибил насмешливо наклонила голову.

—У него очень красивые губы.

—Да, — согласилась Лейла.

—И судя по тому, что я наблюдала на кухне, как он сражался с болью, чтобы выздороветь... Думаю, таких мужественных людей мне еще не приходилось видеть. Тебе очень повезло. И... — Она извлекла из кармана листок бумаги. — Двойное везение — сегодня твоя очередь идти на рынок за продуктами.

Вздохнув, Лейла взяла список.

Когда они появились в полицейском участке, начальник полиции Хоубейкер пристально посмотрел на лицо Фокса. Уэйн уже видел такое. Хотя для большинства людей это непривычно.

Однако большинство жителей Холлоу ничего не замечали — или делали вид, что не замечают.

—Думаю, с тобой все в порядке. Я наведался в дом, который снимает мисс Блэк. Видел, как ты ковылял туда. Дверь открыла некая мисс Кински. Сказала все, что обо мне думает. Но заверила, что о тебе позаботятся.

—Совершенно верно. Как Блок?
—Совершенно верно. Как Блок?

—Пришлось вызвать парамедиков, чтобы привести его в порядок. — Уэйн задумчиво поскреб щеку. — Но выглядит он все равно хуже тебя. Знаешь, если бы я не видел, что произошло, то мог бы подумать, что это ты его отделал, а не наоборот. Похоже, он ударился головой. — Хоубекер не отрывал взгляда от Фокса, а по небрежному тону было понятно, что решение он оставляет за Фоксом. — Блок плохо помнит, что случилось. Признает, что напал на тебя и нанес серьезные повреждения, но не очень понимает почему.

—Я могу с ним поговорить?

—Можно устроить. А мне поговорить с Дерриком?

—Он твой заместитель. Только советую держать его подальше от меня. Как можно дальше.

Уэйн молча взял ключи и повел Фокса через все комнаты к камерам, где содержались арестованные.

—Он не требовал адвоката, не просил телефон. Блок? Фокс хочет с тобой поговорить.

Блок сидел на койке в одной из трех камер, обхватив голову руками с ободранными костяшками пальцев. Услышав шаги, он выпрямился и вскочил. Когда Блок приблизился к решетке, Фокс увидел его расцарапанное лицо. Потом с удовлетворением отметил два заплывших глаза и разбитую губу.

—Господи, Фокс. — Заплывшие глаза Блока широко раскрылись; в них застыло растерянное выражение, как у испуганного ребенка. — Господи Иисусе.

—Оставишь нас на минутку, шеф?

—Ты в порядке, Блок?

—Да, да, конечно. Господи Иисусе, Фокс, я думал, что вышиб из тебя дух. А ты целехонький.

—Ты меня здорово отделал, Блок. Чуть не убил — причем именно этого ты и хотел.

—Но...

—Помнишь, как в меня неудачно отскочил мяч, когда в предпоследнем классе школы я играл на второй базе? Он попал мне в лицо. Конец третьего периода, двое в ауте, раннер на первой базе. Все подумали, что у меня сломана скула. Помнишь, как к концу четвертого периода я вернулся на вторую базу? Блок облизнул рассеченную губу; его распухшее лицо отражало испуг и растерянность.

—Кажется, помню. Я думал, может, это все сон. Сидел тут и думал, что ничего этого не было. Похоже, было. Клянусь Богом, Фокс, я сам не знаю, что на меня нашло. Я еще ни на кого так не набрасывался.

—Нэппер сказал тебе, что я сплю с Шелли?

—Да. — Блок с явным отвращением пнул нижнюю часть решетки. — Козел. Я ему не поверил. Он тебя жутко ненавидит, всегда ненавидел. Кроме того, я знаю, что Шелли не бегает на сторону. Но...

—Эта мысль не давала тебе покоя.

—Точно. Понимаешь, Фокс, она выставила меня за дверь и подала на развод, даже не поговорив. — Блок стиснул пальцами решетку и опустил голову. — И я начал думать... ну... может, это потому, что у нее есть ты. А вдруг?

—А не потому, что Шелли застала тебя, когда ты лапал ее сестру?

—Я облажался. Здорово облажался. Мы с Шелли... немного повздорили, а Сэми... — Блок пожал плечами. — Она уже какое-то время подбивала ко мне бабки, а в тот день попросила меня зайти в подсобку и с чем-то помочь. Потом стала ко мне прижиматься — она все время прижимается к мужчинам. Расстегнула блузку. Черт возьми, Фокс, я здорово облажался.

—Это уж точно.

—Мне не нужен развод. Я хочу домой, Фокс. Понимаешь? — В этих словах, обращенных к другому мужчине, сквозило отчаяние. — Шелли даже не поговорила со мной. Я просто хочу все исправить, а она рассказывает всему городу, что в суде ты сдерешь с меня шкуру, и все такое прочее.

—И ты разозлился, — предположил Фокс, наблюдая, как Блок хмуро разглядывает носки своих ботинок.

—Господи, Фокс, конечно, я разозлился, а потом еще эта болтовня Нэппера. Но я в жизни ни на кого так не набрасывался. Никогда не бил лежачего. — Блок поднял голову; лицо его вновь стало растерянным. — Как будто сошел с ума, или что-то в этом роде. Не мог остановиться. Я думал, что убил тебя. Не знаю, как бы я с этим жил.

—Нам обоим повезло, что тебе не придется с этим жить.

—Правда, Фокс. Честное слово. Ты же мой друг. Мы... Я не знаю, что... Должно быть, на меня нашло какое-то помрачение.

Фокс вспомнил мальчишку, смеющегося и проглатывающего самого себя.

—Я не собираюсь выдвигать обвинения, Блок. Мы с тобой никогда не ссорились.

—Отлично ладили.

—И насколько я понимаю, теперь у нас тоже нет друг к другу претензий. Что касается Шелли, то я ее адвокат — и все. Со своим браком разбирайся сам. Но если ты мне скажешь, что хочешь попробовать обратиться к консультанту по семейным отношениям, я могу передать это своей клиентке. Возможно, даже выскажу свое мнение как адвокат и друг — ей стоит пойти этим путем, прежде чем продолжить процедуру развода.

—Я сделаю все, что она захочет. — Адамово яблоко Блока резко дернулось — он с трудом вздохнул. — Я твой должник, Фокс.

—Нет. Я адвокат Шелли, а не твой. Но ты должен пообещать: когда шеф Хоубейкер тебя отпустит, ты пойдешь домой. Посмотришь по телевизору автогонки. Сегодня как раз заезды.

—Я пока переехал к матери. Да, я пойду домой. Даю слово.

Фокс вернулся к Уэйну.

—Обвинений не будет. — Приглушенное ругательство, сорвавшееся с губ Гейджа, он проигнорировал. — Я не пострадал — это очевидно. Мы немного повздорили, и со стороны это выглядело серьезнее, чем было на самом деле. Теперь все разрешилось к удовлетворению обеих сторон.

—Как скажешь, Фокс.

—Именно так. Я тебе благодарен, что ты появился вовремя. — Он протянул руку.

На улице Гейдж снова выругался.

—Для юриста у тебя слишком мягкое сердце.

—Ты бы поступил так же. В точности, — ответил Фокс и, предупреждая возражения Гейджа, прибавил: — Блок не виноват.

—Мы все поступили бы так же, — согласился Кэл. — И поступали. Может, зайдете в клуб, посмотрите игры?

—Соблазнительно, но я пас. Меня ждет увлекательное чтение.

—Отвезу тебя домой, — сказал Гейдж.

Несколько секунд они молча стояли у полицейского участка, глядя на город, над которым уже сгущались тучи.

11

Фокс долго читал дневник Энн, делая собственные пометки и обращая особое внимание на строчки, подчеркнутые Куин.

Жонглировал, размышлял, потом снова принимался за чтение.

Ни одному стражу еще не удавалось уничтожить Тьму. Некоторым такая попытка стоила жизни. Джайлз приготовился пожертвовать своей, но так, как еще никто не делал.

Значит, у магии, которую той ночью в лесу использовал Джайлз, не было прецедента, размышлял Фокс. То есть он не мог быть уверен в ее действенности. Но был готов рискнуть своей жизнью, своим существованием. Ничего себе, ставка, даже если учитывать, что сначала Дент отослал в безопасное место Энн и новые жизни, которые она вынашивала.Он зашел за грань того, что делалось раньше, что считалось возможным. Пролилась невинная кровь, и теперь, как считает мой любимый, тьма будет противостоять тьме. И расплачиваться за это придется ему. Его ждут кровь и огонь, жертва и утрата. Смерть за смертью, и только потом жизнь и надежда.

Ритуальная магия, решил Фокс и занялся стиркой и уборкой квартиры, которые на время заменили ему жонглирование. Кровавая магия. Он бросил взгляд на шрам на запястье. Тогда, и три столетия спустя. Кровь и огонь у Языческого камня во времена Дента, кровь и кровавый ритуал сегодня. Костер и слова, которые они с Кэлом и Гейджем сочинили, прежде чем разрезать запястья.

Маленькие мальчики — кровь невинных.

Фокс перебирал в уме разнообразные идеи и варианты действий. Лег спать он поздно; простыни были безупречно чистыми — на другие он сегодня не согласился бы.

Озарение пришло утром, во время бритья. Фокс не любил бриться и почти каждое утро размышлял, не отрастить ли ему бороду. Но при каждой попытке кожа на щеках чесалась, а вид у него был дурацкий. Вот тебе и языческий ритуал, размышлял он, водя опасной бритвой по коже. Каждое утро — если не хочешь иметь заросшее волосами лицо — приходится водить острым предметом по горлу, пока... Черт.

Опять порезался. Фокс прижал палец к ранке, которая закроется раньше, чем начнет кровоточить. Жжение появилось и пропало, а Фокс продолжал с отвращением смотреть на капельку крови на кончике пальца.

Затем вздрогнул.

Жизнь и смерть. Кровь — это жизнь и одновременно смерть.

Парализующий ужас сковал разум и чувства. Нет, такого не может быть, повторял себе Фокс. Хотя все очень логично. План чертовски хорош, если не боишься пролить невинную кровь.

Но что это значит? Во что превратился Дент, решившийся на такую жертву?

Кем стали они сами?

Заставив себя закончить бритье, он продолжал размышлять. Потом оделся и приготовился начать новый рабочий день. На утро был запланировал деловой завтрак в городском совете, а поскольку практика Фокса охватывала территорию города, игнорировать мероприятие не получится. А может, и к лучшему, подумал он, хватая куртку и сумку. Все это нужно переварить. Наверное, разумнее немного подождать и подумать, прежде чем делиться своим открытием с другими, даже с Кэлом и Гейджем.

Фокс приказал себе сосредоточиться на том, о чем говорили за завтраком. Нельзя сказать, что в данный момент его больше всего интересовала покраска здания муниципалитета или зеленые насаждения на площади, однако он честно внес свой вклад в обсуждение.

Как только они вышли из «Ма Пантри», Кэл повернулся к нему.

—Что происходит?

—Я признаю, что здание муниципалитета нуждается в покраске, но я против лишних трат.

—Перестань. Ты оставил на тарелке половину завтрака. Отсутствие аппетита — верный признак, что что-то не так.

—Есть у меня одна идея, но мне самому еще нужно как следует ее обдумать, прежде чем высказывать вслух. Кроме того, приехала Сейдж. Мы с родителями встречаемся с ней за ленчем у Спэрроу, так что у меня заранее испортился аппетит.

—Пройдись со мной до клуба — нагуляешь аппетит и испробуешь на мне свою идею.

—Не могу. У меня дела. А идею еще нужно переварить — хотя это, пожалуй, легче, чем чечевицу, которую, мне, скорее всего, предложат на ленч. Вечером все обсудим.

—Хорошо. Если захочешь поговорить раньше, ты знаешь, где меня найти.

Они расстались. Фокс достал сотовый телефон и набрал номер Шелли. Тут он, по крайней мере, определился. Пока он уговаривал ее прийти к нему в контору и выслушивал очередное предложение о мести Блоку, мимо проехала патрульная машина с Дерриком Нэппером. Нэппер притормозил, ухмыльнулся и сделал неприличный жест, не снимая рук с рулевого колеса.

Козел, подумал Фокс и продолжил путь. Перед дверью в контору закончил разговор и спрятал телефон.

—Доброе утро, миссис Хоубейкер.

—Доброе утро. Как прошла встреча?

—Я предложил обнаженную Джессику Симпсон[14] в качестве нового символа города. Мое предложение принято к рассмотрению.

—Это должно привлечь к Холлоу определенное внимание. Сегодня я только на час. Я позвонила Лейле, и она согласилась прийти пораньше.

—Ага.

—У меня встреча с агентом из риелторской конторы. Мы продали дом.

—Вы... Когда?

—В субботу. Еще столько дел, — лаконично ответила она. — Ты оформишь купчую, да?

—Конечно. — Слишком быстро, подумал Фокс. Все происходит слишком быстро.

—Завтра я приду в последний раз. Лейла уже в состоянии справиться сама.

—Но... — Никаких «но», подумал он. Все было известно заранее.

—Мы решили поехать в Миннеаполис, и как следует осмотреться. Почти все вещи уже собраны и готовы к отправке. Дочь нашла квартиру, которая, как ей кажется, нам подойдет — всего в нескольких милях от ее дома. Я оставила на тебя ограниченную доверенность, чтобы ты мог оформить купчую. Нас уже здесь не будет.

—Я все сделаю. Мне нужно заскочить к себе наверх. Вернусь через минуту.

—Первый клиент через пятнадцать минут! — крикнула миссис Хоубекер ему вслед.

—Я вернусь через одну.

Фокс сдержал слово. Спустившись, он направился прямо к миссис Хоубекер и положил на стол красиво упакованную коробочку.

—Это не прощальный подарок. Я слишком зол на вас и не намерен благодарить за то, что вы меня бросаете. Это — за все остальное.

—Ладно. — Всхлипнув, миссис Хоубекер развернула коробочку, аккуратно сложила бумагу, улыбнулась Фоксу и откинула крышку.

Это был жемчуг, такой же строгий и благородный, как она сама. Застежка ожерелья была сделана в виде букета роз.

—Я знаю, что вы любите цветы, — сказал Фокс, прерывая затянувшееся молчание. — Эта вещица мне понравилась.

—Очень красиво. Очень... — Голос ее дрожал. — Но слишком дорого.

—Я пока еще тут хозяин. — Фокс достал жемчуг из коробочки и сам застегнул у нее на шее. — И во многом благодаря вам я могу себе это позволить. — Его кредитная карта осталось пустой, но одного взгляда на лицо помощницы оказалось достаточно, чтобы понять: оно того стоило. — Вам очень идет, миссис Хоубейкер.

Она провела пальцами по нитке жемчуга.

—Я так тобой горжусь. — Элис встала и обняла его. — Ты очень хороший мальчик. Я буду о тебе вспоминать. Буду молиться за тебя. — Вздохнув, она отстранилась. — И скучать. Спасибо, Фокс.

—Вам же хочется взглянуть, как оно на вас смотрится.

Улыбаясь, со слезами на глазах, она подошла к настенному зеркалу.

—О, боже! Я чувствую себя королевой. — Их взгляды встретились в зеркале. — Спасибо тебе за все, Фокс.
 —О, боже! Я чувствую себя королевой. — Их взгляды встретились в зеркале. — Спасибо тебе за все, Фокс.

Дверь открылась, и миссис Хоубейкер поспешила к столу, чтобы записать первого посетителя. Когда Фокс провожал клиента до двери, помощницы уже не было.

—Элис сказала, что вы попрощались. — Глаза Лейлы светились сочувствием. — Она похвасталась жемчугом. Ты молодец. Красивее не бывает.

—Останься на пару лет, и у тебя будет шанс. — Он передернул плечами. — Я знаю, мне уже пора смириться. Послушай, сейчас придет Шелли — ненадолго, вне расписания.

—Ты собираешься ей рассказать, что произошло между тобой и Блоком?

—Зачем?

—Действительно, зачем? — пробормотала Лейла. — Я приготовлю ее дело.

—Нет. Надеюсь, оно нам не понадобится. Можно тебя кое о чем спросить? Предположим, ты достаточно сильно полюбила парня и вышла за него замуж, а он тебе изменил. Ты бы с ним рассталась? Если все еще любишь его? Ты с самого начала не считала его совершенством, но он был очень мил и любил тебя. Порвешь с ним или дашь еще один шанс?

—Ты хочешь, чтобы Шелли дала ему еще один шанс.

—Я адвокат Шелли, и мои желания — это ее желания. Возможно, она захочет обратиться к семейному психологу.

—Ты пригласил ее, чтобы спросить, не хочет ли она обратиться к семейному психологу. — Лейла медленно кивнула, не отрывая взгляда от Фокса. — После того как Блок чуть не вышиб из тебя дух?

—Тут есть смягчающие обстоятельства. Она не хочет разводиться, Лейла. Просто Блок должен почувствовать себя так же дерьмово, как чувствовала себя она — и даже хуже. Я всего лишь предложу другой вариант. Решать ей. Так ты дала бы ему еще шанс?

—Я верю, что все можно исправить, но это кое от чего зависит. Насколько сильно я его люблю и насколько сильно хочу отомстить, прежде чем дать второй шанс. Оба чувства должны быть достаточно сильными.

—Так я и думал. Пришли ее сразу ко мне, когда она придет.

Лейла осталась сидеть за своим столом. Вспоминала влажные глаза Элис и красивый жемчуг. Вспоминала Фокса с побледневшим от невыносимой боли лицом, истекающего кровью на кухне. Вспоминала, как он играл на гитаре в шумном баре, как бежал к горящему дому, чтобы спасти собак.

Когда на пороге появилась Шелли, в глазах которой светились ярость и боль, Лейла отправила ее в кабинет Фокса. Отвечая на телефонные звонки и заканчивая дела, начатые Элис утром, она продолжала размышлять.

В приемную вернулась Шелли. Она всхлипывала, но в ее глазах появилось какое-то новое выражение. Надежда.

—Я хочу у вас кое-что спросить.

Ну, вот, подумала Лейла, опять.

—Что именно?

—Я буду полной дурой, если позвоню по этому номеру? — Шелли протянула визитную карточку. — И запишусь на прием к семейному психологу, которого так хвалил Фокс? Если дам этому идиоту Блоку шанс и попробую спасти наши отношения?

—Мне кажется, вы будете полной дурой, если не приложите максимум усилий, чтобы добиться того, что вам нужно.

—Не знаю, зачем мне нужен этот мужчина. — Шелли растерянно посмотрела на карточку у себя в руке. — Но может, хотя бы выясню. Спасибо, Лейла.

—Удачи, Шелли.

Какой смысл быть полной дурой? Лейла несколько раз повторила себе этот вопрос, пока совсем не запуталась в ответах, потом встала и прошла прямо в кабинет Фокса.

Он печатал на клавиатуре компьютера, сурово сдвинув брови. Увидев Лейлу, буркнул что-то неразборчивое.

—Ладно, — сказала она. — Я буду с тобой спать.

Пальцы Фокса замерли над клавишами. Вскинув голову, он посмотрел Лейле в глаза.

—Отличная новость. — Он повернулся и окинул ее внимательным взглядом. — Прямо сейчас?

—Для тебя все так просто, правда?

—На самом деле...

—Просто встать и пойти.

—Думаю, в данных обстоятельствах мне не обязательно напоминать, что я мужчина.

—Дело не только в этом. — Взмахнув руками, она принялась расхаживать по комнате. — Готова поспорить, тебе с детства прививали мысль, что секс — это естественный акт, простейшая форма человеческих отношений, физиологическое отправление двух взрослых людей, достигших брачного возраста.

—Разве не так? — спросил он после небольшой паузы.

Лейла остановилась, повернулась к нему и беспомощно развела руками.

—А меня воспитали так, что я считаю это огромным и очень важным шагом. С ответственностью и последствиями. А поскольку секс и интимность являются синонимами, нельзя прыгать в постель просто ради удовлетворения желания.

—Но ты все равно собираешься со мной спать.

—Разве я недостаточно ясно выразилась?

—Но почему?

—Потому что Шелли идет к семейному психологу. — Лейла вздохнула. — Потому что ты играешь на гитаре, черт возьми, и потому что я, даже не считая, знаю, что в той дурацкой вазе, которую поставила Элис, после очередного ругательства прибавится доллар. А еще потому, что Кэл рассказал Куин, что ты не будешь подавать в суд на Блока.

—Все это прекрасные причины для дружбы, — задумчиво произнес Фокс. — Но не для секса.

—Я могу привести сколько угодно причин, чтобы заниматься с тобой сексом, — это прозвучало несколько ханжески, и Фокс с трудом удержался от улыбки. — Включая тот факт, что у тебя классная задница, что от одного твоего взгляда я готова на все. И просто потому, что я этого хочу. В общем, я собираюсь с тобой спать.

—Как я уже сказал, это отличная новость. Привет, Сейдж, как дела?

—Превосходно. Простите, что помешала.

Лейла растерянно обернулась; сердце у нее ушло в пятки. В дверях стояла женщина и широко улыбалась — улыбкой О'Деллов. Коротко постриженные рыжие волосы обрамляли симпатичное лицо с золотисто-карими глазами.

—Лейла, это моя сестра Сейдж. Сэйдж, Лейла.

—Рада познакомиться. — Сейдж шагнула вперед, протягивая руку. На ней были джинсы в обтяжку, заправленные в модные сапоги.

—Да. Хорошо. Прошу прощения. Мне нужно выйти в приемную и пару минут побиться головой о стенку.

Проводив ее взглядом, Сейдж повернулась к брату.

—Отличная фигурка.

—Перестань. Это уж слишком даже для нас — положить глаз на одну и ту же женщину. Кроме того, ты состоишь в браке.

—В браке — не значит с завязанными глазами. Ну, привет. — Она раскрыла объятия.

Фокс встал, обнял ее, приподнял над полом и закружил.

—Я думал, что мы встретимся у Спэрроу.

—Правильно, но мне захотелось заскочить к тебе.

—А где Паула?

—На встрече, которая послужила предлогом для нашей поездки на Восточное побережье. Появится позже. Дай мне на тебя посмотреть, Фокси-локси.

—А мне на тебя, Петрушка Сейдж.

—Все еще адвокат в маленьком городе?
—Все еще лесбиянка?

Она рассмеялась.

—Ладно, хватит об этом. Наверное, мне нужно прийти позже, когда ты не будешь заниматься сексом со своим симпатичным администратором.

—Думаю, секс придется отложить — из-за сильного смущения.

—Боюсь, я все испортила.

—Ничего, исправлю. Мама сказала, ты не знаешь, надолго ли вы приехали.

—Думаю, нет. Все зависит... — Она тяжело вздохнула. — Похоже, это зависит от тебя.

—Вы с Паулой решили заняться юридической помощью геям и лесбиянкам в маленьких городках и хотите, чтобы в Холлоу я был вашим партнером.

—Нет. Хотя партнерство не исключено — в зависимости от твоего решения.

Фокс протянул ей банку колы.

—В чем дело, Сейдж?

—Если ты занят, поговорим вечером. Может, зайдем куда-нибудь выпить.

Сестра нервничает, заметил Фокс, что с Сейдж случалось крайне редко.

—У меня есть время.

—Дело в том, Фокс... — Сейдж прошлась по комнате; ее пальцы барабанили по банке с колой. — Дело в том, что мы с Паулой решили завести ребенка.

—Великолепно. Просто потрясающе. А как вы это делаете? Вызываете службу «Аренда пениса» или «Оплодотворение на дому»?

—Перестань.

—Извини, не мог удержаться от шуток.

—Ха-ха. Мы много об этом думали, обсуждали. На самом деле мы хотим двоих детей. И решили, что первой забеременеет Паула. Мне остается второй раунд.

—Вы будете замечательными родителями. — Фокс дернул сестру за волосы. — Детям повезет с вами обеими.

—Надеюсь. По крайней мере, мы будем стараться. Но для начала нужен донор. — Она повернулась к брату. — Мы хотим, чтобы это был ты.

—Прости, что? Что? — Банка колы, к счастью, еще не открытая, выскользнула у него из рук.

—Я понимаю, что это звучит странно. — Сейдж наклонилась, подняла банку и протянула Фоксу; он смотрел на нее, вытаращив глаза. — И мы не обидимся, если ты откажешься.

—Но почему? Кроме шуток. Ведь для таких вещей существуют банки спермы. Обратитесь туда.

—Ага, солидные заведения, где доноров тщательно проверяют, и можно выбрать конкретные черты. Это вариант, но далеко не первый в нашем списке. У нас с тобой одна кровь, Фокс, одни гены. Из-за этого ребенок будет в большей степени нашим.

—А Ридж? Он уже доказал свои способности в области отцовства.

—Одна из причин, по которым я не хочу к нему обращаться. Я безумно его люблю, но мы с Паулой выбрали тебя. Наш Ридж мечтатель, художник, нежная душа. Ты человек дела, Фокс. Всегда пытаешься поступать правильно, но не уклоняешься от действия. Мы с тобой больше похожи, в том числе физически. Та же масть. — Теперь она сама дернула себя за волосы. — Теперь я рыжая, но под краской мои волосы такого же цвета, как у тебя.

Фокс вдруг понял, что все еще не решается произнести слово «донор».

—Я в некотором замешательстве, Сейдж.

—Не сомневаюсь. И поэтому прошу тебя подумать. Не соглашайся и не отказывайся, пока хорошенько все не обдумаешь. Если результатом размышлений будет «нет», мы поймем. Я больше никому ничего не рассказывала, так что ты свободен в своем выборе.

—Ценю. Послушай, это немного странно, но я даже польщен, что вы с Паулой выбрали меня в качестве... твоей замены.

—Спасибо. — Она прижалась к нему щекой. — Увидимся за ленчем.

Сейдж ушла, а Фокс озадаченно посмотрел на банку колы в своей руке, потом убрал ее в маленький холодильник. Похоже, хватит с него тонизирующих средств. Хорошего понемножку, решил он и вышел в приемную к Лейле.

—Ну, вот, — произнес он.

—У тебя очень дружелюбная и тактичная сестра. Вела себя так, словно не слышала моего заявления, что я собираюсь спать с ее братом.

—Это же естественный акт, простейшая форма человеческих отношений. Кроме того, ее мысли были заняты другим.

—Я взрослая женщина. Одинокая взрослая женщина, нормальная и здоровая. — Резким движением, в котором чувствовался вызов, Лейла откинула волосы назад. — Поэтому я убеждаю себя, что для смущения нет абсолютно никаких причин... Что-то случилось?

—Нет. Не знаю. Очень странное сегодня утро. Выяснилось... — Как ей все объяснить? — Я тебе говорил, что моя сестра лесбиянка?

—Да, я предупреждена.

—Они с Паулой вместе уже несколько лет. Им хорошо вдвоем, действительно хорошо. И... — Он подошел к окну, вернулся. — Они хотят ребенка.

—Чудесно.

—А Y-хромосому желают взять у меня.

—Ой. Ого. — Лейла поджала губы. — Да, действительно, странное утро. Что ты ответил?

—Точно не помню — я был как в тумане. Мне предложено подумать. А что мне еще остается?

—Должно быть, они обе считают, что оказывают тебе честь. А поскольку ты сразу не отказался, то, наверное, думаешь, что сам оказываешь им честь.

—В данную минуту я вообще не могу ни о чем думать. Может, закроем контору и займемся сексом?

—Нет.

—Этого я и боялся.

—Последний клиент у тебя в шестнадцать тридцать. Секс потом.

Фокс смотрел на нее во все глаза.

—Да, день действительно странный.

—В расписании на этот странный день указано, что я должна организовать для тебя «совещание по телефону» по делу Бенедикта. Вот папка.

—Тогда займись. Хочешь пойти со мной на ленч к Спэрроу?

—Нет — даже за миллион долларов.

У него язык не повернулся ее упрекнуть — с учетом всего, что случилось этим утром. Как бы то ни было, час, проведенный в маленьком ресторанчике Спэрроу с Риджем, его женой и маленьким сыном, сестрами и родителями, дался ему нелегко.

Вернувшись, Фокс отпустил Лейлу на обед, что оставило ему время для размышлений. Он старался не смотреть на часы, но еще никогда в жизни так страстно не желал, чтобы время летело быстрее.

Естественно, последний клиент оказался болтливым и совершенно забыл о таком понятии, как оплачиваемое время. Такова цена адвокатской практики в маленьком городке, подумал Фокс, борясь с желанием еще раз посмотреть на часы. Было уже десять минут пятого. Люди хотят поболтать до, во время и после обсуждения дел. При других обстоятельствах Фокс с удовольствием поддержал бы разговор и обсудил подготовку к бейсбольному сезону, шансы любимой команды и подающего надежды молодого игрока.

Но его ждала женщина, и он сгорал от нетерпения.

Конечно, он не вытолкал клиента за дверь и не дал пинка, чтобы поскорее избавиться от него. Но задерживать тоже не стал.

—Я думал, он никогда не заткнется, — пожаловался Фокс, запирая дверь. — Мы закрыты. Выключи компьютер, не отвечай на звонки. И пойдем со мной.

—Знаешь, я подумала, что нам стоит поговорить.

—Никаких размышлений, никаких разговоров. Не заставляй меня просить. — Он решил дело, просто схватив Лейлу за руку и потянув за собой к лестнице. — Позволь тебе напомнить: семейный психолог, горящие дома. Классная задница. Хотя и не обязательно в таком порядке.
—Я не забыла. Просто... Когда ты здесь убирал? — спросила она, когда Фокс притащил ее в квартиру.

—Вчера. Тоскливое занятие — хорошо еще, что редкое.

—Кстати, я знаю женщину, которая убирает квартиры. Марсия Биггонс.

—Я учился в школе с ее сестрой.

—Именно так мне и сказали. Она даст тебе шанс. Позвони ей.

—Завтра утром. Первым же делом. А теперь... Мы выпьем вина.

—Вина? — Глаза Лейлы широко раскрылись.

—Сначала я включу музыку, потом мы выпьем вина. Сядем в моей относительно чистой гостиной и расслабимся.

Она рассмеялась — еле слышно.

—Только что ты добавил еще один пункт в список причин, почему я здесь. Да, мне хочется вина, спасибо.

Фокс открыл бутылку «Шираза», которую один из клиентов подарил ему на Рождество, поставил запись Эрика Клэптона — эта музыка показалась ему подходящей — и налил два бокала.

—Без гор мусора произведения искусства смотрятся гораздо лучше. М-м, отличное вино, — удивленно произнесла она, пригубив из бокала. Фокс сел рядом с ней на диван. — А я-то думала, ты предпочитаешь пиво.

—Во мне еще много неизведанных глубин.

—Точно. — И великолепные каштановые волосы, чудесные тигриные глаза. — Я не успела спросить, прочел ли ты наши заметки или отмеченные... — Она умолкла, потому что Фокс закрыл ей рот поцелуем.

—Знаешь, о чем мы не будем говорить? О работе и о миссии, порученной нам богами. Расскажи, как ты развлекалась в Нью-Йорке.

Ладно, подумала Лейла, небольшая светская беседа не повредит. Вести светскую беседу она умеет не хуже других.

—Клубы, потому что я люблю музыку. Художественные галереи, потому что я люблю искусство. Хотя от работы я тоже получала удовольствие. Думаю, приятно делать то, что умеешь.

—У твоих родителей был магазин одежды.

—Там мне тоже нравилось работать. А в детстве играть. Разнообразие цветов и фактур. Я любила подбирать комплекты. Пиджак с юбкой. Пальто с сумкой. Мы думали, что когда-нибудь магазин перейдет мне, но родители выдохлись.

—И ты оставила Филадельфию и перебралась в Нью-Йорк.

—Хотела поехать в центр моды. Хотела быть на этой стороне Атлантики. — Великолепное вино, так и обволакивает язык. — Пообтесаться, набраться опыта в какой-нибудь более узкой области, потом открыть собственный магазин.

—В Нью-Йорке.

—Я лелеяла эту мысль целых пять минут. Арендная плата в этом городе мне не по карману. Возможно, где-нибудь в пригороде — когда-нибудь. Кроме того, мне нравилось управлять бутиком. И никакого риска. Я перестала рисковать.

—До недавнего времени. Она посмотрела ему в глаза.

—Наверное.

Улыбнувшись, Фокс вновь наполнил ее бокал.

—В Холлоу нет магазина одежды или модного бутика — не знаю, как ты это называешь.

—В данный момент я получила хорошую работу и не собираюсь открывать бутик. Мой лимит риска исчерпан.

—Музыка? Я имею в виду твою любимую, — прибавил Фокс, когда она недоуменно посмотрела на него.

—О, тут у меня нет особых предпочтений.

Фокс нагнулся, снял с нее туфли и положил ее ноги себе на колени.

—Искусство?

—Тут тоже. — Она вздрогнула, когда Фокс принялся гладить ее ступни. — Любое искусство, любая музыка, которые доставляют удовольствие или заставляют думать... а если, точнее, заставляют удивляться; все... что делает нас людьми. Вызывает потребность творить, желание иметь.

—А меня всю жизнь окружало искусство, в самых разных его формах. Ничего запрещенного. — Его палец прошелся по своду стопы, вызывая дрожь, затем двинулся в обратном направлении. — А для тебя есть что-нибудь запрещенное?

Речь уже не об искусстве или музыке. В душе ее боролись желание, страх, предвкушение.

—Не знаю.

—Скажи, если я выйду за рамки. — Рука Фокса сдвинулась к лодыжке. — Скажи, что тебе нравится.

Лейла лишь растерянно смотрела на него.

—Хорошо. Я сам выясню. Мне нравятся твои формы. Высокий свод стопы, твои икры. Особенно хороши они, когда ты на высоких каблуках.

—Для того и нужны высокие каблуки. — В горле у нее пересохло, сердце замирало.

—Мне нравится линия шеи и плеч. Чуть позже я ими займусь. Мне нравятся твои колени, бедра. — Его рука медленно скользнула вверх, едва касаясь ноги Лейлы. Затем подвинулась еще выше, до кружевного края чулка. — И это мне тоже нравится. Маленький сюрприз под черной юбкой. — Он зацепил пальцем чулок и потянул вниз.

—О, боже.

—Я не буду торопиться. — Не отрывая взгляда от ее лица, Фокс медленно спустил чулок. — Но если ты хочешь, чтобы я остановился — надеюсь, нет, — просто скажи.

Его пальцы скользнули под коленом, по лодыжке, и нога Лейлы обнажилась; на коже словно остался горячий след.

—Нет, не хочу.

—Выпей еще вина, — предложил он. — Это надолго.
Нора Робертс