Нашествие дикого осла

В Пятикнижии
"Дикий осел Измаил",
Видит глазами узи ангел врач Рафаил,
Во чреве рабыни развитие вот уже приостановил,
Такой сделал выбор,
Бессловесным прослыть
В ереси сто один,
Оставил на Олимпе он лишь Марсову прыть,
И типа это монотеизм,
Наполеон с Корсики страшной звездой восходил,
В лабиринте закрученных букв минотавр, дракон аравийский,
Без Слова Любви,
Отсюда нет Таинства в браке у сих,
Одни Жозефины,
Не может Богородица доносить,
Христос ноги омыть,
Падают с древа дички,
На ветре северном драконта хвостатого, призрака,
Звезды судьбы,
Упавшие, абортированные,
Как терние и волчцы
На голову Врачества для Иерусалима,
Ваала и дубравы засилье,
"Сильней себя бейте", увы,  крокодилы,
Свидетельство пророка Ильи,
"Ударил кто, прореки"
- Пожалуйста вам с наказанием, нет третьей щеки,
Не прозревающим заведомо злым виноградарям Нила,
Гоморры долины,
Серу с огнем Господь одождил,
Уксус и желчь жалости ложной на них самих выплюнул,
За крест Его стыд,
Вместо "сим прбедиши",
Варавву повторно вот выбрали,
Сардис и Лаодикия в Апокалипсисе,
Зверь леопард, если совсем радикализированы,
Внешний двор Смирны,
Лгущие о себе, исполненные клеветы,
Порождения ехиднины,
Пятна не исправимые,
Сами сказали - в России запрещены,
Не будут вечно расти,
Эти киборги и кикиморы,
Закутанные, как малярийных москитов личинки,
Анании и Сапфиры,
Хуже уже сего Измаила на отдаление изгнанного,
Во чреве на стадии рабства греху остановились, как изверги,
А были бы Валаама ослицей - спаслись бы,
Образ хотя бы один избрали бы с упрямством святым,
Верные в добром, преступный приказ игнорируя,
Нет дружбы, любви среди таковых "с острова Крит",
 "Наказание грешным смотри и увидишь",
"Секира у самого корня лежит",
"Деревья сухие, плачьте лучше о детях своих",
"В Раме слышится плачь Рахили",
Хотел бы Антипа, но щас уже поздно елеем делиться,
Только Дивеево устоит,
Хотя и сего Илье пока на Хориве не видно,
Остатка малого даже пока не родили,
В муках все же родится?
Веяние светлого нежного бриза,
А не глянцевый холод нижней Сибири,
Лак для ногтей  в аду из матрешек горит
- назначил сие гарему служанок своих первосвященник убийца и сваха Каифа,
Метро затопил,
Вместо ковчега спасительного милости,
Без Христа малых сих не опричников николаитов,
Не собрал, расточил,
Вопиет Богородица Тихвинская,
В добродетелей ноты, не нарушая Златоустовой литургии,
Вторит "ангел пустыни" Присно Деве Марии,
Богородица, виждь,
В уделе твоем одни плевелы расплодились,
Малюта душит и душит семя Святого митрополита Филиппа,
Из вне когда атакуют драконы из фильма "Чужие",
В этом Скуратов бессилен, как герой допотопного сиквела.
В наречии Каина перед Адой и Сциллой крутит дубиной,
Изгоните из сердца такого эгрегора призрака - "изгоните рабыню и сына",
Египтянина - полицая совсем упраздните,
Княжества Римов и Киева,
Миражи аравийской пустыни в овчинке,
Когда кожу сдирали с достойных, солгав о Причине и Принципе,
Слово в двери стучит,
Сперва, как биение сердца, иначе сотрясение земли,
Камни уже возопили вслед за ослицей о Михаиле с мечом на пути,
С царствием не от мира,
С властью апостольской хотя вязать и решить,
Вместе Енох третьей тайны Фатимской,
Одинадцатая глава Апокалипсиса,
Измеряют все человечество письмами в церкви Асийские,
Зверя из бездны рождают неслышащие,
Апогей власти антихриста и антихристов,
Возводя на земле отступления "Содом и Египет",
Разгул разрушительный либертинства
И страдание тоталитаризма,
Биг Бен ворует Невинность,
Стрелки лжехерувимов,
Только Золушка устоит и Давид, не исполины.