Коронный номер

Как-то взял ОН, да и помер.
Жару всей родне поддал.
Это был коронный номер.
Но никто не ожидал.
Все ругались сутки кряду,
Как теперь с покойным быть?
По какому там разряду
И кто должен хоронить?

Сам ОН был слегка кореец,
По жене сплошной еврей.
С виду больше европеец,
Но не северный скорей.
Пращур был его хазарин
И по пятой по графе
ОН записан, как татарин
В местном паспортном столе.

Мать была кровей испанских.
Батя чистый был бульбаш -
Продавец ковров иранских
При НИИ Ковров-монтаж,
Что скитался по просторам
Точно коммивояжёр
И имел в Твери с Ростовом
Дополнительных трёх жён.

У ромал ОН слыл бароном,
Устранившимся от дел.
Был по слухам тёртым вором,
Хоть ни разу не сидел.
А в прозекторской болтали:
Санитар и врач калмык
У него во рту видали
Золотой цыганский клык.

Под жену его копали
Эфэсбэшные спецы,
А она давно на Бали
И в офшорах все концы.
Мутит с молодым альфонсом,
Здесь сдаёт внаём жильё
Гастарбайтерам эстонцам.
Дауншифтинг ё-мое!

Тесть евойный был художник
(Тоже мне Тулуз-Лотрек),
Старый конченый  безбожник,
Несмотря на то что грек.
Шурин - ребе в синагоге,
Сионист ни дать, ни взять,
У которого был Гоги
(здешний мэр) внебрачный зять.

Дед в казахском жил ауле -
Тот еще был драматург.
Брат  горбатился в Сеуле
На компанию Самсунг.
Кум ещё при коммунизме
Возглавлял большой колхоз.
Но нашёл себя в баптизме
И теперь сектантский босс.

Тёща (вот же кто Иуда)
В ж@пу вставила фитиль
И уехала покуда
Безвозвратно в Израиль.
Прописалася в кибуце,
Что от Хайфы в ста верстах
И не думает вернуться
Из Запазухи Христа.

Дочь отчалила в Канаду,
А оттуда в Вашингтон,
И потом, сказав: "Так надо",
Не спросясь сменила пол.
И теперь зовётся Майки
И танцует в варьете,
Носит радужные майки,
Топит за ЛГБТ*.
 
Старший сын с большим мамоном,
Непутёвая душа
Вдруг заделался мормоном
И уехал в США.
Младший сын айтишный гений
Где-то в Индии живёт,
Курит "план" по воскресеньям
И с вайшнавами поёт.

Был племяш его культурен.
Начинающий артист.
А закончил жизнь в натуре,
Как заправский террорист.
Так безжалостно-нелепо,
Будто вовсе и не жил:
Был застрелен под Алеппо
Вместе с бандой из ИГИЛ*.

Многочисленных кузенов
Сразу всех и не назвать:
Анарбеков и Самвелов
Наберётся штук по пять.
Шлейф любовниц и любимок,
Что отыщутся потом.
Впрочем был ОН нелюдимым
И не шибким ходоком.

Но случилось, что с почтеньем
Отдыхающий от дел,
ОН к большому сожаленью
Как-то вдруг осиротел.
И такой осиротевший
В красном бархатном гробу
Возлегает безутешный
И не нужный никому.

***
Остаётся верить в чудо
И на то лишь уповать,
Что ЕМУ на них оттуда
Тоже всячески плевать.
ОН в зачёт вселенских странствий,
Обнулившись на Земле,
Вновь родится в африканской
Дружной маленькой семье.