Я не пленялась Гердой никогда

Я не пленялась Гердой никогда. Зачем бежать за сказкою, когда тебе все объяснили и забыли. Зачем олени, лодки, башмаки? Выпрашивая манну у реки, зачем тревожить тех, что разлюбили? Подумать только – он ушел к другой. К такой, в которой ледяной покой, которая не холит, не лелеет. Не варит на обед ему борщей. Послушай, может быть, ему видней? И, может быть, сильней тревожит вечность, чем дача, чем соленья, чем компот? Похоже, не такой уж идиот, твой Кай, который ищет бесконечность.

А я жила в плену его глубин, день изо дня его касалась льдин, которые хранили тайну рая. У этих льдин неровные края (о них нередко вспарывалась я) и радужка небесно-голубая. Они чисты, как мытое стекло. И если солнце, то от них светло и зайчики от края и до края. И даже так бывало – хрустнет лед, и стужа на мгновенье отойдет и там за нею красота такая. А тролли – это чушь и клевета. Осколки появляются тогда, когда в глазах подолгу стыли слезы, когда их было некому унять. Но взрослым больше нравится сливать на жутких троллей детские неврозы...

Не плакать. Не писать. Не ждать. Пускай. Уходит с глупой Гердой милый Кай. Так правильно. Такой конец у сказки. Какая стужа! Сердце изо льда. Не ждать. Не помнить. Я жила? Когда? Зачем моей душе такие встряски? Осколки – пустяки, и до руин я каждый день касалась чьих-то льдин. Не ждать. Не помнить. Невидаль какая - осколки. Крашу губы в красный цвет. Шрамы прячу. Отвечаю: «Нет» - на все вопросы про меня и Кая.